Сожалеть о прожитом так же
нелепо, какмечтатьродиться в другомвремени, в другомместе,остаться
навсегда ребенком,иэтимидурацкимипретензиямиотравлять себежизнь.
Только безумец может метаться и скрипеть зубами, глядя в прошлое; прошлое --
гранит: оно было.Примиэтот день,ондан тебе,чтобы ты неборолсяс
непоправимым.Непоправимое неимеетникакогозначения,прошлоеникогда
ничего не значит. Ведьне существуетцели,которая может быть достигнута,
периода,которыйзавершился бы,эпохи,котораякончилась,--деляти
обозначают границы толькоисторики, --так откуда намзнать, очем стоит
жалеть на этом пути --пути, который не кончен и никогда не кончится? Смысл
нев том, чтобы нажить запасы, сесть и неспешаими пользоваться, смысл в
неостывающихстремлениях, путии переменах.Путь побежденного,что копит
силыподсапогомпобедителя,удачливее,чемуегохозяина,который
потребляет припас вчерашней победы и близится к смерти.
Ты спросишь меня, к чемуже тогда стремиться, если нет никакого смысла
в цели?Яоткроютебетайну,которую прячут нехитрые, заурядныеслова,
которую мало-помалу открывала мне мудрость жизни; знай:
приуготовлять будущее-- значит всерьез заниматься настоящим. Тот, кто
устремлен к будущему, а оно не более чемего собственная фантазия, истает в
дымеутопическихиллюзий.Подлинноетворчество--эторазгадывание
настоящеговразноречивыхсловахинесхожихобликах дня.Ноеслиты
пренебрегаешь сегодняшним из-за пустых и вздорных фантазий обудущем, ты --
прожектер, который поверил,будто храм и колоннадавозникнут иззавитушек
его пера. Вмиревымысланет врагов, но, невстречаясопротивления, как
обрестиформу?Вопрекичему потянется вверх колоннада? Одно поколениеза
другим выстраивает колоннаду, противясьизнашиваниюжизни. Нельзя сочинить
форму, можно ее нащупать, сопротивляясь жизни, котораяхочет всесгладить.
Только так рождаются великие шедевры и царства.
Приводитьвпорядокнужновсегданастоящее.Чтотолкуобсуждать
качество наследства?Ты неможешь предвидеть будущего, ты можешь позволить
ему быть.
Конечно, у тебя будет немало работы, если сегодняшнеестанетдля тебя
материалом для творчества. Воти я, например, называюячменные поля, дома,
горы,коз и овец -- в общем, все, что вижу вокруг, --обителью, крепостью,
царством.Япревращаю ихв то,чем онинебыли, ощущаюкак единство и
целостность, хотя коснись этой целостности разум, он разрушит ее, потому что
бесчувственен, -- так я укрепляю настоящее, так, не жалея сил, поднимаюсь на
гору искладываю пейзаж: внежной голубой дымкележатна зеленом полотне
полей, словно пасхальные яички, пестрые города. Моя картина не истинней и не
лживейгородов-кораблей,городов-храмов, она просто другая.В моей власти
сделать так, чтобы людская жизнь помогала моей безмятежной ясности.
Знай, подлинное творчествововсене предвосхищение будущего, не ловля
химер иутопий,оно -- новая картинанастоящего, анастоящее--всегда
беспорядочная куча самых разнородныхвещей и предметов, доставшихся тебе по
наследству, доставшихся не для радости, не для горя, они -- точно такие, как
ты, и они и ты -- есть.
Будущее? Пусть оно, как дерево, тянет вверходнуза другой свои ветви
отнастоящегокнастоящему,деревостанет сильнымимощным, достигнет
зрелости и приметсмерть. Небеспокойся о моемцарстве.С техпор,как
вместодробного мира люди увиделицелостную картину, с тех пор, как я взял
насебятрудваятеляисталтесатькамень,мощьмоеготворчества
подхлестнула их судьбы. С этих пор они начнут побеждать,
и мои сказителинайдут, о чемслагать песни: вместо мертвых богов они
будут славить жизнь.
Взглянинамои сады:срассветом в нихприходятсадовники растить
весну, они не спорят о пестиках и тычинках, они сажают семена.
Так вот, отчаявшиеся,несчастные,побежденные,яговорю вам:вы --
армия победителей, вы выступаете в поход только сегодня, и как радостно быть
настолько юным.
Однако не подумай, что обдумать настоящее легко. Оно противится,когда
тыего обживаешь, противитсятак, как никогданебудутпротивиться твои
вымыслы о будущем. Упавший на песоквозле высохшегоколодцаизнемогает от
жгучего зноя и так легко шагает в своих мечтах. Без усилий, огромными шагами
торопитсяонк избавлению от жажды. Сладостно пить вмечтах,где шаги не
потребовали усилий и одарили тебя водой, словно гибкие податливые рабыни, ты
не встретил ни одного шипа, который вцепился бы в твою одежду.
Но покорное завтраненаступает,наступает агония, скрипит назубах
песок, колыхание пальм, полноводная река и пение прачек медленно уносят тебя
в смерть.
Путникидетпоземле,сбиваетокамниноги,кровавитсяо шипы,
карабкаясь посклону.Ему выданывсетрудностивосхождения, и он должен
преодолеть их одну за другой. Он создает воду напряжением собственного тела:
мускулами,мозолямина ладонях,ранаминаногах. Вмешавшисьвразброд
противящейся действительности,он силой своих собственных рук выжимает воду
изкамнейпустыни.Пекарьтакмеситтесто,ончувствует,каконо
уплотнилось,противясь усилиям его рук, сбилосьв тугойком,которыйон
должен разминать и разминать, но этот ком говорит: хлеб будет.Точно так же
работает поэт и ваятель; как свободны они перед наплывающими строками, перед
глыбой мрамора,онимогут все-- создать трагедию иликомедию, наклонить
головувправо или влево, но дотехпор, пока уних столько возможностей,
ничегонерождается. Но вотрыбка клюнула, удочка согнулась дугой. Тыне
можешь сказатьто, что тебе хотелось бы:поставленное слово мешает новому,
но ты не хочешьвычеркнутьпервое, оно тоже важно, аоба вместе не даются
тебе вруки.