Мненеважен ячмень, неважна
рожь, мневажнобыло соотношение летних месяцев, япоймал его, а ловушкой
были рожь и ячмень.
И он продолжил:
--Ямогу объяснить тебе то же самоена примере статуи.Вряд литы
думаешь, чтодляскульптораважнее всего нос именно такого рисунка, такой
вот ротиподбородок. Нет,конечно.Емуважно ихсоотношение,которое
воплотит,например, человеческуюскорбь, потому что человекобщается не с
вещами -- с тем узлом, который связывает их воедино.
Один дикарь верит, что звук спрятан вбарабане. Он боготворит барабан.
Другой верит, что звук в палочках, он боготворит палочки. Третийверит, что
всему причиной его сильные руки, и посмотри,как он гордитсяими, поднимая
их вверх. А тыуверен,чтобарабанная дробь прячется не вбарабане, не в
палочках и не так уж зависит от силы рук;
искусство барабанщика -- вот для тебя главное.
Не будут править моимцарствомистолкователи геометрии, подспорье они
возвели в абсолют, их позвали помогатьстроить храм, а они обожествили свою
властьнадкамнями.Итеперь с помощьюзаконовотреугольникаххотят
управлять людьми.
Мне стало горько.
-- Что же, истины нет? -- спросил я.
--Еслибытысумелмненазватьто,чтомучаетсявтебеот
безответности,-- улыбаясь, сказалмне отец,-- язаплакалбы вместес
тобой, чувствуя себя калекой, лишенным возможности двигаться. Но я просто не
вижу, чтожеты пытаешьсяпоймать.Влюбленныйчитаетписьмолюбимой и
счастливнезависимоот качества бумагиичернил.Любовь исходитнеот
чернил, не от бумаги.
CV
Ивот что я еще понял: люди попались в плен словеснымфантомам, и они
убедилиих,чтознаниядобываютсяпутемрасчлененияцелого;теперь,
расчленяя, людиуничтожаютсобственноенаследство. Уничтожают, потому что
все относительноверное для телесногоневерно для духовного. А человек--
ничего не поделать -- создан так, что вещи для него пусты имертвы, если не
связаны исбестелесным тоже; богатыйскупецвыбираетдля себя все-таки
самую красивую вещь, потому чтособственный дом онпредставляет богатыми
прекрасным изолото длянего -- средоточие незримыхсокровищ;и его жена
проситдрагоценную диадемуне для того, чтобы прическастала тяжелее,но
потому, что эта диадема -- условный знак,ступень иерархии, эмблема тайного
господства.
Яотыскалтотединственныйродник, чтоутолитжаждутвоей души и
сердца.Единственный хлеб,который напитает тебя. Единственноедостояние,
которое нужно спасти.И если ты растратил его, то должен нажить непременно.
Оглянись, ты оказался среди кучи обломков, и если животному в тебе хорошои
так, то человек в тебе голодает, не зная даже, какая пищаутолит его голод,
-- ты так создан: чем больше ты пьешь, тем больше жаждешь, но если ослаб без
живительной влаги и трудов и погрузилсяв полудремоту, то уже не ищешь себе
ни трудов, ни чистой воды.
Поэтому нет утебя возможности узнать, в чем твое спасение,икто-то
должен спуститься с горы и осветить тебе путь. Как не узнать тебе, скольбы
умно тебе ни рассказывали,-- какого ты наработаешь в себе человека, его же
еще пока нет.
Моепринуждение сродни властирастущего дерева, дерево-- этопуть,
преображающий и песок, и камни.
Ступеньза ступеньюприобщаю я тебя к сокровищам все более весомыми
всеобъемлющим.Хорошилюбовь,дом, царство,храм игод,чтопохожна
часовню,освященную праздниками,ноесли тыпозволишьмнепомочьтебе
поднятьсяна самую высокую извершин,тыувидишь, естьу меняи другие
сокровища, нодобытьихтактрудно,что многие отказываютсяотних по
дороге, ибо новую картину я складываю из камней,взятых оттех храмов, что
дороги их сердцу.
Но те,кто все-такирассмотрел мою новую картину, так вдохновлены ею,
что в душе их пламенеет огонь. Открывшаяся цельность так светла, что кажется
душе пламенем. Пылающими любовью назвал бы я этих людей.
Доверься мне и позволь созидать тебя, в душе твоей загорится свет.
Но тускнеет и ощущение Господа. Я уже говорил тебе:приходит день -- и
стихи смолкают. Как бы ни были они хороши, они не в силах питать тебя каждый
день... Дозорный, что день и ночь ходит взади вперед, неможетвсе время
пламенетьусердием воимя царства.Тоидело развязывается для человека
Божественный узел, что связует всевоедино. Загляник ваятелю. Ему сегодня
грустно.Глядянамрамор,онпокачиваетголовой:"Кчемуэтотнос,
подбородок, ухо?" -- онневидит того, что хотел поймать. Сомнение -- тоже
твоя дань Господу, тебе недостает Его, и ты страдаешь.
CVI
Исполняя ритуал,ты приобщаешься.Рассеянно послушавмузыку,обведя
глазамихрам,тыостаешьсяпрежним,втебеничегонерождается,не
напитывается. У менянет иного способа открыть тебе жизнь, которойяхочу
для тебя. я могу только принудить тебя к ней, чтобы ты почувствовал ее вкус.
Как мне объяснить тебе эту музыку? Ты слышишь и не слышишь ее, сердце у тебя
не готово, ему некуда принять ееинапитаться. Какуязвиматвоякартина
царства, от одного дуновениярассыпается онав пыль. Насмешка бездельника,
недосып,капанье водыиз крана--и вот ты уже лишилсяГоспода.Ты уже
оставлен. Сидишь на пороге у запертых дверей, ты в разладе с миром, и мир --
только свалканенужныхвещей.Потому чтопривязанты не квещам--к
Божественному узлу, связующему все воедино.
Как мне приживить тебя, когда ты так легко выскальзываешь? Вот почему я
заставляю чтитьмои ритуалы, я хочу упасти тебя от поражения, когда выпадет
тебе час сидеть на порогеузапертыхдверей.Вотпочемуя так не люблю
беспорядочного чтения.Ястроютебя изо дня вдень, поддерживаю твой дух
бодрствующим, чтобы ты приникал к источнику не по минутной слабостисердца,
апилизнегопостоянно, чтобысталторной дорогой,открытойдверью,
благодатнымхрамом, всегдаготовымпринять.