К
этой-то вершине Флора и привлекла мое внимание.
-- Видитевон те светлыеполосы?-- спросила она. --Мы называем их
Семь Сестер. Посмотрите чуть пониже, и вы заметите как бы складкуна склоне
холма и над ней вершины деревьев, а меж ними вьется струйка дыма. Это и есть
"Лебяжьегнездо",там живем мы с братом инаша тетушка. Если вам доставит
удовольствие глядеть на наш дом, я буду рада. Нам из угла сада тоже видна --
крепость, и мы часто по утрам приходим туда--ведьправда, Рональд? -- и
думаем овас,мсьеде Сент-Ив,но,к сожалению, мыслиэтинеслишком
веселые.
--Мадемуазель! -- воскликнуля (боюсь, голос мой невольно задрожал).
-- Если бы вы только знали, какваши великодушные слова и самая возможность
видеть васпомогают мнесносить тягость заключения,яверю, я надеюсь, я
знаю,выбы этому порадовались. Всякий день я стану приходить сюда,стану
глядеть на милый дымок, наэти зеленые холмыивсем сердцем благословлять
вашу доброту и, несчастный грешник, буду молиться за вас. Ах, если бы знать,
будут ли услышаны мои молитвы!
-- Кому дано это знать,мсье де Сент-Ив? -- мягко отвечала девушка. --
Но, я думаю, нам уже надобно уходить.
-- Давно пора,-- отозвался Рональд, окотором, сказать по правде,я
чуть вовсе не позабыл.
Наобратном пути,когдаяизовсехсилстаралсявновь завоевать
утраченноедовериеюношии изгладить, есливозможно,из его памятимою
последнюю и,пожалуй, слишком пылкуюречь,намповстречался -- кто бы вы
думали? -- майорШевеникс.Когдаон проходил,мнепришлосьотступить в
сторонуи отдатьему честь,ноглаза его,казалось, видели однутолько
Флору.
-- Кто этот человек? -- спросила она.
--В некотором роде мой друг, -- отвечал я. --Онберет у меня уроки
французского и очень добр ко мне.
-- Он смотрел наменя, --сказала Флора, -- не то чтобы дерзко, но...
почему он смотрел так пристально?
-- Если вамне угодно, чтобы навас смотрели, мадемуазель,позвольте
дать вам совет: носите вуаль, -- отвечал я.
Мне показалось, она взглянула на меня сердито.
-- Говорю вам, он смотрел слишком пристально, -- повторила она.
-- Ну,я полагаю, у него в мыслях не было ничего дурного, -- вступился
Рональд.-- Наверно,он простоудивился,чтомы гуляем с плен... с мсье
Сент-Ивом.
Но на другоеутро,когдаяпришел к Шевениксу и,послушныйдолгу,
проверил его упражнения, он сказал:
-- Хвалю ваш вкус.
-- Прошу прощения?
-- О,нет,этоя прошу прощения, -- сказалон. -- Выотличноменя
понимаете, не хуже, чем я вас.
Я пробормотал что-то насчет загадок.
--Что ж, хотитеядамвамключ кэтойзагадке?--сказалон,
откидываясь наспинку стула.
-- Это тасамая юная особа, которую оскорбил
Гогла и за которую вы ему отомстили. Я вас не осуждаю. Она поистине небесное
создание.
-- Согласен, дважды, трижды согласен! Готов под этим подписаться обеими
руками, и подовсем прочим тоже,лишьбыдоставить вамудовольствие!В
последнее время выделаететакие успехи,чтобыло быпростогрешно вам
перечить!
-- Как ее имя? -- спросил он.
-- Помилуйте! Неужели, по-вашему, она могла мне его сказать?
-- Я даже уверен в этом.
Я не мог не рассмеяться.
-- Но если так,неужели вы думаете, что я скажу его вам? -- воскликнул
я.
-- Вовсе нет, -- отвечал он. -- Но давайте-ка займемся уроком!
ГЛАВА VI. ПОБЕГ
День побега приближался, и чем ближе он подходил, тем словнобы меньше
мы емурадовались. Покинуть замок, не теряя достоинства,не рискуя жизнью,
можнобылотолько через главные ворота, но беглецам нечего было обэтом и
думать: ворота охранялись стражей и выходили наглавную улицу верхней части
города. Все другие склоны скалы, на которой стояла крепость, были совершенно
отвесны,аобрести свободу(если этовообщенамбыло суждено) мы могли
единственно,достигнувподножияскалы.Многое множество темныхночей мы
работалипоочередисовсяческими предосторожностями,избегая малейшего
шума, инаконец прокопали ход к юго-западномууглу крепости --местоэто
называлось Локоть Сатаны. Мне ещене доводилось встречать сию знаменитость,
и, ежеливо всем остальном онпоходилна этот свой локоть, у меня, право,
нетнималейшегожелания снимзнакомиться.Прямо отоснованиястены
начинаетсячудовищный,головокружительныйобрыв--отвеснаякруча,
совершеннонеожиданнаясредипустошей,беспорядочнораскинувшихсямеж
городских предместий, и новых, ещенедостроенных домов. У меня никогда не
хватало смелости разглядывать этот откос,а при мысли,чтооднажды темной
ночью придется понему спускаться, перехватывалодыхание, и, право же, при
взгляде на этот Локоть Сатаны всякого начнет мутить, если только он не моряк
и не верхолаз.
Не знаю, где раздобыли веревку, и меня это не слишком заботило. Теперь,
когда онасыскалась, меня тревожило другое: будет ли она пригодна для нашей
цели. Длинуеемы,понятно,сумелиизмерить, ноктомогнам сказать,
достанет ли этой длины, чтобы спуститься с обрыва?День заднем кто-нибудь
из насстаралсяускользнуть к Локтю Сатаны и прикидывал расстояние -- либо
на глазок, либо швыряя вниз камешки. Каждомурядовому саперубыла известна
простейшаяформуларасчета,а есличастьформулызабылась,напомощь
приходило услужливое воображение. Я никогда не доверял этой формуле, и, даже
знай мы ееназубок, применить ее было бы так сложно, что задача эта смутила
бы и самогоАрхимеда. Мы не осмеливались кинуть камень побольше,опасаясь,
как бы неуслыхаластража, икидали камешки, звук падения которых исами
едваслышали.