Две шестерки упоминались Бингой, когда она говорила о числе зверя
на руке его лунного брата. Но в нем былотрицифры,онпомнилэто
точно. В конце концов он одобрил число“66”-правда,снекоторым
скрипом,ноэтотскрипозначал,чтопроверкабыласерьезнойи
опасаться нечего.
На ощупь приближаясь к тайному нерву возлюбленной,оннаткнулся
наболевуюточкуслучайно.Этопроизошло,когдаонподарилей
изумрудные сережки с узором, похожим на знак рака. Степа купил ихиз-
задивныхкамней,вставленныхвголовукаждомуиззодиакальных
головастиков. Мюс, выражавшая в таких случаяхсвоюрадостьдовольно
шумно, побледнела, как только открыла коробочку.
- Что такое? - спросил Степа.
- Так, - ответила она, - закружилась голова.
Человек с другими жизненными ориентирами мог бы предположить, что
дело в неверно выбранном знаке зодиака, но у Степы что-тощелкнулов
мозгу, и он понял, что Мюс боится числа “69”:знакракавыгляделв
точности как его зеркальное отражение.
Через парунедельонпригласилМюснавстречусиндийским
духовным учителем Свами Маканандой, гостившим в Москве. Не то чтобык
махатме были какие-то вопросы, просто к немуломилсявесьгород,а
Степа мог купить место в очереди.
Встреча произошла в номере “Мариота”. Свами Маканандабылпохож
на пожилой просветленный баклажан. Поджавбосыеноги,онсиделна
диванеи,покаМюсмрачнолисталадамскиежурналы,объяснял
почтительному Степе системуупражнений,цельюкоторыхбылополное
раскрытиеАджня-чакры,психическогоцентра,расположенногомежду
бровей. Услышав, что у этого центра имеется девяносто шесть лепестков,
Мюс нахмурилась и уронила журнал на прозрачный столик.
На обратном пути он решился спросить Мюс,отчегоонапроявляла
такие явные признаки раздражения во время беседы. Мюс нахмурилась.
- Ну Степ, - сказала она, - ты сам подумай, что он говорит.Если
раскрыть эту чакру, то можно, во-первых, оставаться вечномолодым,а
во-вторых, мумифицировать свое телопослесмерти,чтобыономогло
храниться тысячу лет. Я не пойму - еслитыможешьоставатьсявечно
молодым, зачем тебе мумифицировать свое тело послесмерти?Ипотом,
что это за имя - Макананда?Илиэтижурналынастолике-какв
парикмахерской. Какой-то Макдональдс духа. You know, I hatespiritual
fast food<Ты знаешь, я ненавижу духовный фастфуд.>.
Теперь Степа знал, что Мюс боится нетолькочисла“69”,нои
числа “96”. Кажущаяся защищенность от темной стороны чиселобернулась
удвоенной уязвимостью.
Что касалось перевернутого “66” - числа “99” -токнемуМюс,
похоже, была равнодушна.
Степа проверил это во время благотворительной
акции по уходу отналоговподназванием“99детейНечерноземья”,
которую Мюс помогла организовать. Ни позитивной, ни негативной реакции
он не засек. Это радовало. Будь у Мюс проблема с числом “99”,витрина
любого магазина, где идет распродажа,ввергалабыеевдепрессию.
Шагать по жизни рядом с таким уязвимым человеком означало бы сделаться
уязвимым самому.
Мюс была удивительномногомернымсуществом.Помимокоробокс
собраниемгородскогофольклоранаперфорированныхкарточках,она
украсила Степину дачу множеством картинок спокемонами,симпатичными
магическими зверьками.
Степадавнопривык,чтоегоназывают“Пикачу”из-за
необыкновенного внешнего сходства с одним из них. Но он незнал,что
слово “покемон” происходит от “pocket monstaa”, японскойтранскрипции
английского “карманный монстр”. Егорасстроилатакаяиздевательская
игра слов (“карманный банк”-“карманныймонстр”),нонаприколы
судьбы обижаться было глупо.
Страсть к покемонам у Мюс была нешуточной. Нооналежалаочень
близкокядруееidentityираскрываласьтолькоприинтимном
знакомстве.ЭтоделалоМюсневероятносексапильной,добавляяв
волшебный коктейль ее свойств что-то от запретной прелести нимфеток.
- Запомни, - говорил Степа, сжимая ее в руках и думая о том,что
выражение feline grace нельзя перевести на русский, поскольку “кошачья
грация” заставляет задуматься о седенькойпокровительницепятнадцати
кошек, а вовсе не о хищной кошачьей красоте,-запомни,пожалуйста,
Мюс. Я не покемон. Я покебан. И никогда не путай. Понятно?
- Пикачу, - шептала Мюс ипроводилаострымикоготкамипоего
груди, - Пикачу... Мюс знала, что когда-нибудь тебя встретит...
Несмотря на очарование игры, желаниеМюсвидетьвнемПикачу
порой бывало обременительным. Поееупорноймысли,ондолженбыл
больше всего на свете любить жареные орешки, и ему иногдаприходилось
съесть целый пакет фисташек передтем,какМюсподпускалаегона
расстояние вытянутой руки (если она не хотела, она начинала так больно
царапаться, что Степа неизменно отступал). Степаженеособолюбил
орехи, которые были ему вредны из-за полноты. К счастью, Мюс допускала
альтернативный вариант - ягоды.Вместопакетафисташекможнобыло
откупиться половиной упаковки клюквы “Ocean Spray”, и, хотьонабыла
очень кислой, процедура завораживала, потому чтоМюсразрешалаесть
ягоды прямо из теплых ложбинок своего тела:
- My hungry little beast... No, you can't do that! Youshameless
little pig!<Мойголодныйаверек.Нет.чтотыделаешь!Бесстыжий
поросенок!>
Кроме того, Мюс требовала, чтобы любая кровать,накоторойони
спят,былапривязанапроволокойкбатарее,иего“excessive
electricity” уходило в землю.