Постепеннонагоризонте
возникла туча, которая скаждымднемзакрывалавсебольшуючасть
некогда безоблачного простора. И пришлаонаизтогожеизмерения,
откуда перед этим появилось число “34”,
Дело было в том, что из тех же цифр - тройки и четверки-можно
было составить еще одно число, “43”. Но если “34” вмещало всебявсе
лучшее, что было в Степиной жизни, то “43” было его антиподом,эдаким
портретом Дориана Грея. Это сравнение казалось Степе уместным,потому
что Дориан Грей и “43” находились вотдаленномродстве-“D”была
четвертой буквой латинского алфавита, асогласныхвслове“Дориан”
было три. Степа сознательно выбрал“34”вкачествесвоегоангела-
хранителя. А “43”влезловегожизньбезспроса,совершенноне
интересуясь, хочет он этого или нет.
Мало-помалу Степа стал замечать неприятные вещи, связанные с этим
числом. То, что цифры стояли в нем в обратном порядке, делало егокак
бы противоречащим мировой гармонии - или, во всяком случае, тойчасти
мировой гармонии, которая работала на Степу. У этого было историческое
доказательство - в тысяча девятьсот сорок третьем году произошлаодна
из решающих битв великой войны, Курское танковое сражение, -ичисло
“43” было до сих пор заряжено жутковатым эхом той даты. Во времяэтой
битвы было уничтожено огромноеколичество“тридцатьчетверок”.Число
“43”, несомненно, символизировало гибель всего того, что сулилоСтепе
удачу и свет.
Степа стал обращать внимание нато,прикакихобстоятельствах
“43” появляется в его жизни.Этомувсегдасопутствовалочто-нибудь
малоприятное.Встретивэточисло,Степазаранеенастраивалсяна
неудачу, а четвертого марта с самого утра помнил, что в этот деньего
ждут одни беды.
Могло ли быть так, что он подсознательно устраивал эти бедысам?
Такая возможность приходила ему в голову.Всеможнобылообъяснить
простымсамовнушением.Толькоэтообъяснениенасамомделене
объясняло ничего.Человеческоесуществование,говорилодинСтепин
знакомый, и есть не что иное, как сеанс самогипнозаспринудительным
выводом из транса. Слово “самовнушение” звучало научно,ноСтепане
изучал свою жизнь, а жил ее. Как бы это ни называлидругие,радость,
наполнявшая его душу, когда судьба посылала ему тройку счетверкойв
нужномпорядке,быладлянегосовершеннореальна.Нозаэто
приходилось платить такой жереальнойтоской,котораясжималаего
сердце, когда порядок цифр оказывался обратным.
Сильнее всего пугало даже не то,чтовегожизнибезспроса
появилосьчисло“43”,вокругкоторогоконцентрировалосьзло.Он
догадывался, что свет и теньнераздельны.Проблемабылавдругом.
Иногда трудно было понять, с чем он имеет дело - с сорока тремя илис
тридцатью четырьмя.
Проблемабылавдругом.
Иногда трудно было понять, с чем он имеет дело - с сорока тремя илис
тридцатью четырьмя. Например, глядя на фотографию “Титаника”, он сразу
замечал четыре трубы и три промежутка между ними. Это было“43”,что
не требовало никаких доказательств.Аеслидоказательствабылибы
нужны, судьба этого корабля говорила сама за себя.
С другой стороны, вилка, которой он каждоеутроцеплялзалитый
яйцом бекон, тоже имела четыре зубца и три промежутка междуними.Но
он с давнихпорвиделвэтойкомбинациичисло“34”,заряжавшее
позитивной энергией каждый кусок, который отправлялсяемуврот.В
таких случаях искать рационального объяснения было бесполезно.
Впрочем, логике и здравому смыслу все равнонаходилосьместов
жизни. Но в действие они вступали не тогда, когданадобылопринять
решение, а тогда, когда оно было уже принято. И нужны они былитолько
для того, чтобы подобрать этому решению убедительное обоснование.
Ладонь с поджатым большим пальцем означала “43”, когда он смотрел
на нее с внутренней стороны. А свнешнейонаозначала“34”.Степа
видел это безо всякой логики. Но он не знал, почемуэтотак.Итут
приходил на помощь разум. Он говорил, например, следующее: ноготь чем-
то похож на стекло мотоциклетной каски или забрало космического шлема.
Поэтому, подавая хороший знак, ладонь какбыповорачиваетсякнему
лицом. А когда она отворачивается, да еще становится виден скрюченный,
словно побежденный большой палец, это дурное знамение - “43”. Но Степа
не сомневался, что еслибыподсознаниерасставилочисланаоборот,
логика и здравыйсмыслтожечто-нибудьпридумалибы.Поэтомуон
относилсякнимсдобродушнойиронией,каккинформационным
проституткам из телевизора, и не принимал их всерьез. Возможно, именно
по этой причине он добился успеха в бизнесе, где рациональность решает
все только на взгляд дилетанта.
34
Степин бизнес начался обыкновенно -сторговликомпьютерамив
позднюю горбачевскую эру. Любимому числу было где разгуляться наэтом
просторе, и нелюбимому тоже. Договоры, впорядковыхномерахкоторых
выскакивало “43”, Степа брал под особый контроль,аеслиэточисло
повторялось дважды, он вообще отказывался подписывать такую бумагу под
любым, самым смехотворным предлогом -чтобыниоралипартнерыи
заказчики. Разбивая компьютеры на партии,Степастарался,чтобыих
было именно 34 (“Такая поставка, - объяснялонклиенту,заказавшему
сотню “экстишек”, - завтра столько же, а послезавтраостаток”).Если
партии были совсем мелкими, то он старался распределить их так,чтобы
в первый день ушло три машины, а на следующий - четыре. Потом онбрал
паузу, чтобы случайно не получилось число“43”.Такихтехнологийу
него было много.
Поскольку весь вырабатываемый душойстрахтратилсяунегона
отношения с числами, бандитов Степа почти не боялся.