Ховард оглядел близлежащие дома, пытаясь угадать, вкаком из них может
быть подходящий подвал. Об этом же постоянно говорили: спускайтесь в подвал,
закрасьте окна белой краской, забаррикадируйтесьмешками с песком, запасите
пищу и воду и оставайтесь в своем убежище, пока не услышитесигнал "отбой".
И все это надопроделать минут за пять. О Господи, еслибы у него хотябы
была краска!
Онподошелкдверямближайшегопаба.Здесь наверняка долженбыть
большой погреб для храненияпива. Онтолкнул дверь,но онабыла заперта.
Черт, у них неможет бытьзакрыто: онивэтовремя всегдаработали. Он
попытался пройти через бар, но и эта дверь была закрыта. От досады он ударил
кулаком по витрине и крикнул:
-- Выродки!
Затем он повернулся к своему гаражуиувидел парня, который, кажется,
уже понял,что ему делать со шлангом.Ховардпроклиналсебязато, что
потерялстольковремени,доставаяденьгиизкассы. Емубыдавноуже
следовало сидеть в каком-нибудь безопасном подвальчике, а не метаться вокруг
собственного гаража. Но может быть, этовсе-таки ложная тревога -- еще ведь
ничего неслучилось, уверял он себя.Они ошиблись, идиоты проклятые.Если
что-тодолжно былослучиться, то ужедавно случилось бы. Онпосмотрел на
часы ивстряхнул их. Неужели остановились? Ему казалось, что прошло гораздо
большевремени с техпор, как смолкли сирены. Он ухмыльнулся: вот рожа-то!
Поддался общей панике. Бежал куда-то, просил у Бога прощения.
И Ховард направилсяк своему гаражу, с недоумением глядяна бегущих в
разные стороны людей. Когда вернутся его помощники, сбежавшие, не сказав ему
нислова,едва заслышав сирену,онустроитимвеселуюжизнь.Ха!Он
представил себе их испуганные физиономии.
Парень уже садился в машину.
--Эй,шеф,подожди-ка,--крикнулХовард, --тыдолженмне...
Ослепительнаявспышка не дала ему договорить. У него подкосились ноги, и он
почувствовал, как заныло в желудке.
--О нет... -- простонал он, отчетливо осознав, что это случилось, что
никакой ошибки не было.
В следующее мгновение он, егогаражи пареньв машинебылиопалены
жаром. Следом за этим взорвались емкости с бензином, находящиеся под землей.
Сгоревшие до костей тела Ховарда, парня и всех находившихся поблизости людей
взметнуло в воздух, и даже там кости продолжали гореть.
Дженет(настоящее имя Бренда) стояла у окнасвоего номерана девятом
этаже лондонскогоотеля "Хилтон".Взглядеескользилпо большой зеленой
лужайке перед отелем. Она не спеша закурила сигарету, в то время как пожилой
араб идваегомолодых приятеляпоспешноодевались.Пожилойнатягивал
белоснежную хламиду, а молодые-- свои европейские костюмы. Так им инадо,
этимпедерастам,глядянаних, без особойзлости думалаона,выпуская
струйку сигаретногодыма из ярко накрашенных губ. Есливеритьгазетам, то
это они виноваты во всем, что случилось: то идело требовали выкупза свою
проклятуюдрагоценнуюнефть ивообщебезконцаспекулировалина своем
товаре,играяналюбыхдипломатическихоплошностях.
Есливеритьгазетам, то
это они виноваты во всем, что случилось: то идело требовали выкупза свою
проклятуюдрагоценнуюнефть ивообщебезконцаспекулировалина своем
товаре,играяналюбыхдипломатическихоплошностях.Такведетсебя
избалованный ребенок на собственныхименинах:этомудам кусочекторта, а
этому -- нет, потому что онмне сегодня не нравится. Ну теперьих праздник
кончился: они за все заплатят, эти арабы. Она внимательно смотрела на людей,
впаникебегущихвдоль Ротен-роу.Таких было большинство. Нонекоторые,
вроде нее покорившись неизбежности, просто лежали на траве, ожидая того, что
предназначено им судьбой. Дженет вздрогнула, увидев,как какой-топешеход,
пытавшийсяпересечь запруженнуютранспортом Парк-лейн,былсбит машиной.
Человек --свысоты нельзя былоразобрать, мужчинаэтоилиженщина, --
взлетев надкапотом, упал на тротуар илежалне двигаясь. Но там,внизу,
никто даже не обратил на это внимания. Что же, по крайней мере, для него все
было уже кончено.
За спиной Дженет все еще суетились арабы, криками подгоняя другдруга.
Первым заспешил к лифтупожилой,двое других, находу застегиваябрюки и
рубашки, кинулись следом. Идиоты. Когда лифт поднимется на девятый этаж, все
уже будет кончено. Да и по лестнице им далеко не уйти.
Наконецсиренысмолкли.Онипугали больше,чеммысльогрядущем
забвении.Дженетглубокозатянуласьииспыталаглубокоенаслаждение,
чувствуя,какдым заполняетлегкие. Ейужебыло сорок, но теперь это не
имелоникакогозначения.Она короткои резко рассмеялась.Наплеватьна
возраст --теперьона никогда несостарится.Онаобвела взглядом пустую
комнату и в последний раз с отвращениемподумала об арабах:они жили,как
свиньи,совокуплялись,каксвиньи,едвалиихсмертьбудетнамного
пристойнее.
НовсежедажеинаПарк-лейнвстречалисьейиногданастоящие
джентльмены,которыеотносилиськнейнетолькосуважением, нои с
некоторой долейнежности.Такиеднибылидлянеепраздниками,это ей
помогало какое-товремянеобращать внимания наотвратительных игадких
клиентов. Свои лучшие годы, хотя они и не оправдали еенадежд, она называла
"качелями", имея в виду чередующиеся взлеты и падения. Она не сама придумала
этоназвание. Автором была еезнакомаяактриса,знаменитаяиабсолютно
бездарная: она была знаменита лишь тем, что спала со знаменитостями. И, надо
сказать,этапрактикаувенчалась успехом-- эталеди заполучила в мужья
миллионера,который вскоре развелся с ней, что лишьподчеркнуло выгодность
этогопредприятия.Абесконечныесвязисизвестнымипоп-звездамии
фотографамиувеличивали нетолько ее скандальнуюславу,но ибанковский
счет.
Практическивсеэтоделалосьдовольнопросто,хотяитребовало
определенных затрат.