- Но, с другой стороны, он же сам хозяин этого зерна. Зачем ему имитировать воровство у самого себя? Он же ни перед кем не отчитывается.
- Кто его знает! Может, хочет потребовать компенсацию с охранников или даже с Полицейского Управления!
- Не смешите, ей-богу! Он солидный торговец, для него эти десять мешков - капля в море. А вот такая неприличная суета может сильно подмочить репутацию, Он просто сам еще не понял этого, а значит, происшествие и впрямь было для него шоком.
Я молчал, слушая разговор вполуха. Что-то в этом происшествии зацепило в моем мозгу невидимые крючочки и начало вращать колесики и шестеренки. Я еще толком не понимал, что именно привлекло мое внимание, но уже насторожился. Купец, к сожалению, больше ничего интересного не рассказал. Как и несколько последовавших за ним просителей. Вообще солнце клонилось к закату, толпа просителей поредела, среди зрителей вовсю сновали продавцы пирожков и семечек. День Открытых Дверей явно близился к завершению.
И тут с улицы донеслась отборная ругань. Ругалась женщина, и, судя по стремительно нарастающей громкости, женщина эта не менее стремительно приближалась к дворцу. Сколившиеся у входа зрители заоглядывались и инстинктивно прянули в стороны. И вовремя! В следующий момент наименее расторопные были сметены с ног, словно кегли. В зал ворвалась настоящая валькирия, как их изображали в древних мифах. Высокая, выше большинства мужчин, сложенная мощно, словно молотобоец, она оглядела зал, мрачно сверкнула глазами и зашагала к трону. Нельзя сказать, чтобы она двигалась очень быстро, но в походке была такая неумолимая целеустремленность, что стражники нервно перехватили мушкеты на изготовку. Однако «валькирия» не собиралась сносить трон или нападать на королевскую чету. Резко остановившись в положенном месте, она выкинула вперед руку и провозгласила трубным голосом:
- Вот!
- Ух! - выдохнул Герхард.- Впечатляет!
- Да уж,- подал голос кардинал.- Мне сразу вспомнился тот момент из Библии, когда Самсон рушит дворец.
- Что это... - Анна, похоже, совершенно не потеряла присутствия духа.- Вернее, кто это?
Все присутствующие с интересом разглядывали тщедушного мужичка, которого «валькирия» держала за шиворот в вытянутой руке.
- Я больше не могу! - вдруг разрыдалась «валькирия», отпуская свою жертву и закрывая лицо руками.- Не могу! Сволочь! Мерзавец!
Мужичок, к которому явно относились эти нелестные эпитеты, поднялся с пола и, сохраняя остатки достоинства, поклонился королевской чете.
- Позвольте представиться - Зигфрид...
Наверное, не мне одному в этот момент пришла в голову мысль, что мифы здорово приукрасили действительность. Впрочем, мужичок продолжил, рассеивая наваждение:
- Зигфрид Штрипка, к вашим услугам, ваши величества!
- Э-эм, так что, собственно, произошло, господин Штрипка? Что так расстроило эту женщину?
- Это моя жена - Генриетта. На самом деле сущий пустяк и недоразумение, ваше величество! Не стоит вашего внимания! Просто женщины все так драматизи...
- Сволочь! - Рука, которая могла бы конкурировать по мускулистости даже с рукой Андрэ, метнулась к несчастному, и тот, закатив глаза, мешком повалился на пол.- Пьянь!
- Ну вот, я уже боялся, что будет скучно,- прокомментировал начальник полиции.- А тут убийство.
- Да нет, живой,- не очень уверенно возразил Герхард.- Она его вроде открытой ладонью шлепнула... О, смотри - шевелится! Значит, живой.
- Может, это судороги?
- Ваше величество,- утирая слезы, наконец заговорила Генриетта,- это же невозможно так жить! Когда я выходила за этого пропойцу, он был вполне приличным человеком! Употреблял, конечно, но только по праздникам.
Никаких излишеств. Был уважаемым человеком, работал в архиве. Особого богатства в доме не было, но жили в достатке. А потом словно с цепи сорвался, пес шелудивый! Пил в два горла! Со службы его выгнали, так он у меня все заработанное честным трудом отбирать стал. А мне заработок тяжело дается, это он думает, что легко паромщиком на реке работать! А! Да ни о чем он не думает! Когда вещи стал из дома пропивать, тут я и не выдержала - сказала, прибью. Чтобы не мучился и меня не изводил! Он вроде испугался, притих. А сегодня опять нажрался!
- Да не пил я! - запротестовал, не вставая, Зигфрид.- Ни капелюшечки уже целую неделю!
- А кто с крысой разговаривал?! Представляете, ваше величество, захожу в дом, а он стоит на полу на коленях! А перед ним сидит крыса - видать, растерялась от такого приема. И эта пьяная скотина что-то крысе рассказывает!
- Крыса? - Анна переглянулась с Андрэ и посмотрела на ширму, за которой, как она знала, прятался я.
- Вот именно! - горестно вздохнула «валькирия».- допился, скотина, до белой горячки. Не могу я больше так жить, ваше величество! Дайте мне королевское дозволение на развод - иначе в церкви не разрешают разводиться. Не доводите до греха, ведь иначе убью его, паразита.
- Вот что, дорогая Генриетта, дозволение я тебе, конечно, дам. А вот с твоим мужем мне нужно поговорить, так что я его на время заберу.
- Ой, да хоть насовсем! - обрадованно замахала ручищами Генриетга.- Спасибо вам, ваше величество! Избавили наконец от этого «золотца»!
Я не стал досматривать, чем все кончилось, незаметно выскользнул из-за ширмы и поспешил за уводящими Зигфрида Штрипку стражниками. За спиной, в парадном зале, Анна и Андрэ прощались с подданными.
Меня догнал Ле Мортэ,
- Что-то интересное наклевывается! - нервно потер руки начальник Тайной Канцелярии.- Ты подумал о том же, о чем и я?
- Иезус Мария, Герхард! - Я усмехнулся.- В королевстве найдется, возможно, пара людей, способных угадать, о чем ты думаешь. Но я не вхожу в число этих избранных.
- Брось, Конрад! Ясно же, что слова этой женщины о говорящей крысе могли навести нас на одну и ту же мысль. И взгляд королевы, который я тоже заметил, говорит о том, что она вспомнила недавнее приключение с мэтром Мордауном.
- Вполне возможно, Герхард, но только - возможно. Если ты помнишь, она застала мужа разговаривающим с крысой. Она не сказала, что крыса что-то отвечала. Вполне возможно, что он и впрямь напился. У меня в отряде был один любитель заложить за ворот, так он обычно лез целоваться к лошадям, собакам и свиньям. Так что...
- Он трезв как стеклышко, Конрад. Не морочь мне голову. Я вообще-то на стороне хороших парней, если помнишь.
- Я не морочу, просто не хочу упреждать события. Обычно в таких случаях они имеют тенденцию развиваться совсем не так, как предполагаешь. Увидим, вот придем и.., А кстати, куда мы идем? В смысле куда ведут этого Зигфрида?
- Судя по всему, в кабинет мэтрессы Коллет. Видимо, ее величество считает присутствие на допросе придворного мага полезным. И я с ней полностью согласен.
Я похолодел.
Что со мною? Иезус Мария, взрослый же мужик, наемник! А робею, словно школяр. Что она скажет, увидев меня после почти трех месяцев, которые я прятался на чердаке? Как посмотрит? А если в ее взгляде будет только равнодушие?!
«Прекрати истерику! - мысленно одернул я себя.- Ты, между прочим, по делу сюда пришел!> Как ни странно, это помогло, и в кабинет Коллет я вошел уже спокойно. Ну если честно - почти спокойно. И... ничего страшного не произошло. Моя рыжая ведьмочка сначала, конечно, удивилась неожиданной делегации, но все-таки впустила нас, а меня даже обняла.