Небось все обговорили уже, в семейке-то,
небось сам Иван Григорьевич сказал: "Обойдемся без твоего подлеца, рожай!"
Опять показывают, что они аристократы, а он плебей.
- Мы очень хорошо провели эти дни, - сказал Юра, - не будем портитьих
выяснением отношений. Я понимаю:тымаленьконакачаласебя,небудем
продолжать разговор. Уедем, ты подуспокоишься, и мы вернемся к нему.
Она покачала головой.
- Мы никогда не вернемся к этому разговору. Мы больше никогдастобой
не встретимся, Юра, все кончено.
Она взяла со столика часы, встала, начала одеваться.
- Сегодня будут два автобуса: в семь и ввосемь.Язаписаланасна
семь. Для тех, кто уезжает в семь, ужин будет на полчаса раньше. Такчто,
Юрочка, поторопись!
4
Варя поступила в строительный институт. Не надневноеотделение,как
советовала Нина, а на вечернее: стипендия мала, а сидетьнаНининойшее
она не хочет.
Нину этот довод не убедил: обходятся же стипендией миллионыстудентов.
Конечно, пришлось бы жить скромно, но все живут скромно. Странанапрягает
все силы, создается могучая социалистическаядержава.Дляэтойвеликой
целинародотрываетотсебяпоследнее,терпитневероятныелишения,
сверстники Вари мерзнут в землянках ибараках,строятзаводы,фабрики,
электростанции. Студенты теснятся в общежитиях по шесть человек в комнате,
питаются в дешевых студенческих столовых. А у Вари комната на Арбате,так
что прекрасно могла бы учиться и на дневном. И не надо лукавить,наводить
тень на плетень. Ларчик открывается просто; учебанавечернемотделении
избавит Варю от общественных обязанностей на работе, а работа освободит от
общественных обязанностейвинституте.Самапризналась:"Славабогу,
теперь не буду на собрания ходить.Пустьдругиетянутруки,ревутот
восторга, бараны".
И это она говорит ей, Нине, членупартии!Споритьбесполезно,такая
озлобленность в ее возрасте - поразительно!
Повесила над кроватью фотографию Саши Панкратова, увеличенная, в рамке,
под стеклом. На видном месте. У Нины над столиком виситпортреттоварища
Сталина, а у Вари портрет Саши Панкратова, сосланного в Сибирьпостатье
58-10 - "контрреволюционная агитация и пропаганда". К Нине приходятлюди,
узнают Сашу, заходят соседи и тоже узнают, одна соседка Вера Станиславовна
чего стоит, сволочь! Увидела, ехидно улыбнулась, донесет обязательно.Что
ж теперь, не пускать людей в комнату?
- Зачем ты повесила фотографию Саши? - спросила Нина.
- А почему тебя это-волнует?
- Мы живем в одной комнате, должны считаться друг с другом.
- А ты у меня спрашивала, когда повесила нашего лучшего машиниста?
Она показала на портрет Сталина.
- Почему машиниста? - не сразу поняла Нина.
- Ну как же. Железнодорожники пишут: наш лучший машинист Сталин.
- Не смей так говорить! Понятно? Не смей! Я повесилапортреттоварища
Сталина,когдатебяздесьнебыло,когдатыжиласосвоим
муженьком-бильярдистом.
Я уважаю товарища Сталина.
- А я уважаю товарища Панкратова.
- Пожалуйста, уважай, только держи это при себе... Нечегоафишировать!
Кто он тебе? Муж? У тебя, кажется, был другой муж! Жених? Что же ты его не
дожидалась, выскочила закакого-тошулера.Онтебеникто.Никто!Ты
повесила его фотографию для демонстрации. А чем этоможеткончиться,не
думаешь? Если ты не снимешь фотографию, я сама ее сниму.
- Имей в виду, если только притронешьсякСашинойфотографии,тоя
сниму твоего усатого, вынесу в коридор, разорву на кусочки при всех Можешь
не сомневаться, что я это сделаю.
Психопатка, распутница! Сотворила себеизСашикумира,новоявленная
Магдалина, новоявленный Иисус Христос. Фанатичка! За одну сотую того,что
она болтает, ей могут влепить пять лет. И Нине придется занееотвечать.
Что она скажет? Не знала о настроениях собственной сестры?
- Я запрещаю тебе со мной так разговаривать! Запрещаю!
- Может быть, мне вообще молчать?
- Да, молчи, если у тебя нет других тем для разговоров. Я коммунистка и
антисоветчину слушать не желаю!
- Антисоветчину? Разве я говорю что-нибудь против Советскойвласти?Я
за Советскую власть, только вашего "отца и учителя" терпеть не могу!
- Не смей так называть товарища Сталина,несмей!ТоварищСталини
Советская власть - это одно и то же.
- Это для тебя одно и то же.
- Не только для меня, для всей партии, для всего народа.
- Не говори за весь народ, вы его хорошо околпачиваете. Врете на каждом
шагу!
В коридоре послышались шаги и замерли у их двери.Нувот,дождались,
эта сволочь Вера Станиславовна подслушивает.
- Повторяю, - Нина перешла на шепот, - я запрещаю тебевестисомной
такие разговоры, понимаешь? - онарубиларукойвоздух.-Запрещаю!И
запрещаю вести их с кем бы то ни было.
- С тобой я могу не разговаривать, - Варя тоже понизила голос, - ну а с
другими - это мое дело. И не махай руками!
- Ты понимаешь, чем это для тебя кончится?
- Ничем. Я разговариваю только с порядочными людьми.
- Если ты еще раз _при мне_ заговоришь в таком духе, то кому-то изнас
придется навсегда покинуть эту квартиру.
- Я тебя не задерживаю, - прищуриласьВаря,-впрочем...Тыможешь
сплавить меня в Бутырки.
- Если ты не одумаешься, то, может быть, придется это сделать.
- Ну что ж, - хладнокровно ответила Варя, - для тебя этобудетвесьма
естественно и логично. Только вот передачи придется таскать.
Варя запела:
Не ходи по льду,
лед провалится,
не люби вора,
вор завалится.
Вор завалится,
будет париться,
передачи носить
не понравится...
- Не юродствуй! - прикрикнула Нина.
-Впрочем,передачитыноситьнебудешь,ещебы,какой-тотам
антисоветчице. Другие принесут. Ладно, -онавстала,-небеспокойся:
больше на эту тему разговоров у нас с тобой не будет.
Прекратились разговоры не только на этутему,прекратилисьразговоры
_вообще_.