Миссис Гарри, которая распространяла протестантские трактатыи
памфлеты, вмешивалась в способы ловлирыбакамиосьминоговиплодилав
своем доме бездомных кошек, тоже была simpatica.
ДядяГая,Перегрин,прослывшийвсюдускучнейшимчеловеком,одно
присутствие которого наводило благоговейный страх навсехцивилизованных
людей, - дядя Перегрин был для них molto simpatico [очень приятный (ит.)].
Уилмоты были непревзойденнымихамами.Санта-Дульчинуонирассматривали
исключительно как место для приятного отдыха, наслажденийиразвлечений;
они не жертвовали ни пенса в местные фонды, устраивалибуйныевечеринки,
носили крайне неприличное платье, называлижителейитальяшкамиичасто
уезжали в конце лета, не оплатив счетов местных торговцев. Но унихбыли
четыре шумливые и некрасивые дочери, выросшие наглазахжителейгорода.
Более того, Уилмоты потеряли здесь своего сына, который вздумал прыгнуть в
море со скалы. ЖителиСанта-Дульчиныучаствоваливовсехэтихшумных
весельяхипечальныхсобытияхидажесудовольствиемнаблюдализа
поспешными и скромными отъездами Уилмотов в конце сезона. Уилмоты были для
них simpatico.ДажеМасгрейв,которыйбылвладельцемкастеллеттодо
Уилмотов и именем которого оно теперь называлось, Масгрейв,который,как
говорили, не мог поехать в Англию или Америку, потому что у властей в этих
странах был ордер на его арест, этот "чудовище Масгрейв", как егоназвали
Краучбеки,былдляжителейСанта-Дульчиныsimpatico.ИтолькоГай,
которого они знали с раннегодетства,которыйговорилнаихязыкеи
признавал их веру, который был щедрым по отношениюкнимибезгранично
уважал все их нравы и обычаи, дед которого построил для них школуимать
которогоподарилаимнаборриз,украшенныхвышивкой,выполненной
королевской школой рукоделия, для ежегодных выносов на улицы костей святой
Дульчины, - только Гай неизменно оставался для них чужестранцем.
- Вы надолго уезжаете? - спросил фашист-чернорубашечник.
- На все время, пока будет война.
- Войны не будет. Никто не хочет войны. Кто в ней выиграет-то?
Со всех стен без окон, мимо которыхонипроезжали,нанихсмотрело
хмурое, нанесенное по трафарету лицо Муссолини с надписью под ним:"Вождь
всегда прав". Фашистский секретарь снял руки с руля,закурилсигаретуи
после этого увеличил скорость. "Вождь всегда прав", "Вождь всегда прав"-
то и дело мелькали надписи и скрывались в поднятой машиной пыли.
- Война - это сплошная глупость, - снованачалнедоученныйсторонник
фашизма; - Вот увидите. Все будет упорядочено и улажено.
Гай несталоспариватьэтихутверждений.Оннепроявилникакого
интереса к тому, что думал или говорил водительтакси.МиссисГаррина
месте Гая наверняка начала бы спорить.Однажды,когдаеевезэтотже
водитель, она заставила его остановить машину и пошла домой пешком-три
довольнотрудныемилипешком,-чтобыдоказатьсвоеотвращениек
политическим взглядам фашистскогосекретаря.
Гайженеимелникакого
желания ни внушать, ни убеждать, ни делиться своими взглядами и мнениями с
кем бы то ни было. Он не дружил ни с кем даже на почвесвоихрелигиозных
убеждений. Он часто жалел, что живет не во времена действия законов против
папистов и нонконформистов,когдаБрумбылодинокимпередовымпостом
католическойверы,окруженнымчуждымиэтойверелюдьми.Иногдаон
воображал себя отправляющим вкатакомбахпередконцомсветапоследнюю
мессу для последнего папы. Гай никогда неходилкмессеповоскресным
дням; вместо этого он посещал церковь в ранние часы обычныхднейнедели,
когда людей там было совсем немного.ЖителиСанта-Дульчиныпредпочитали
ему "чудовище Масгрейв". В первые годы послеразводасженойГайимел
несколько мимолетных, низкопробных любовных связей, но онвсегдаскрывал
их от жителей Санта-Дульчины. В последнее время он приучил себя кполному
воздержанию, что даже священники считалиненазидательным.Какнасамом
низком, так и на самом высоком уровнях между ним и окружавшими еголюдьми
не проявлялось никаких симпатий, и он неимелникакогожеланияслушать
болтовню водителя такси.
- История - это живая сила, -нравоучительнопродолжалтот,приводя
слова из недавно прочитанной статьи. - Никтонеможетостановитьееи
сказать: "Отныне не будет происходить никаких перемен".Страны,также,
как и люди, стареют. Одни владеют оченьмногим,другиеоченьнемногим.
Отсюда вытекает необходимость перераспределения. Но еслиделодойдетдо
войны, то все окажутся владеющими очень немногим. Они знаютэто.Онине
допустят войны.
Гай слышал голос водителя,ноникакневоспринималтого,чтотот
говорил. Гая беспокоил лишь один маленький вопрос: как поступить с тортом?
Он не мог оставить его в машине. Бианка и Жозефина, несомненно, узнаютоб
этом. В поезде торт тоже будет досадной помехой. Гайпыталсяприпомнить,
есть ли дети увице-консула,скоторымондолженобсудитьирешить
некоторые детали в связи с выездом из своего кастелло. Если есть, тоторт
можно будет отдать им. Кажется, дети у вице-консула есть.
Если не считатьэтойединственнойсладкойноши,ничемдругимГай
обременен не был; ничто не повлиялобытеперьнавновьобретеннуюим
удовлетворенность, как ничтовпрошломнеповлиялонаиспытаннуюим
безысходность. Sia lodato Gesu Cristo.Oggi,sempre.Сегодняособенно.
Сегодняшний день - всем дням день.
2
Семья Краучбеков, до недавнего времени богатая и многочисленная, теперь
заметно победнела и уменьшилась. Гай был самым младшимвнейи,вполне
вероятно,будетпоследним.Егоматьумерла,аотцуперевалилоза
семьдесят. В семье было четверо детей. Анджела - самая старшая; запей-
Джервейс, который прямо из Даунсайда попал в ирландский гвардейский полк и
в первый же день своегопребываниявоФранциибылскошенснайперской
пулей: свеженький,чистенький,неутомленный,вмомент,когдашелпо
дощатому настилу над грязью с терновым стеком врукедоложитькомандиру
роты о своем прибытии.