Ноощущение
виденья под влиянием галлюциногенного дымка было не таким же.
Все, что я видел, было передо мной в прямой линии зрения.Ничегоне
было сверху или подлиниейзрения.Каждаякартинаимелараздражающую
плоскость, и однако же, несмотря на это, большую глубину. Может быть, было
более точным сказать, чтокартиныбыликонгломератомневероятноясных
деталей, помещенных в поле другого цвета. Свет в поледвигался,создавая
эффект вращения.
После того, как я старался и напрягалсявспомнить,ябылвынужден
сказать серию аналогий того, чтобы понять _т_о_,_ч_т_о_я_в_и_д_е_л_.
Лицо дона Хуана, например, выглядело так, как если бы онбылпогруженв
воду. Вода, казалось, двигалась в непрерывномпотокечерезеголицои
волосы. Она так увеличивала их, что я мог видеть каждую порувегокоже
или каждый волосок наегоголове,когдаяфокусировалнаэтомсвое
внимание. С другой стороны, я видел массы материи, которые были плоскими и
полными углов и краев, нонедвигалисьпотому,чтовсвете,который
исходил из них, не было флуктуации.
Я спросил дона Хуана, что это былизавещи,которыеявидел.Он
сказал, что, поскольку это был первый раз,когдаявидел,какворона,
предметы были неясными или неважными, и что позднее, с практикой, ясмогу
узнавать все. Я снова поднял вопрос различий, которые я заметил в движении
света.
- Вещи, которые живы, - сказал он, - двигаются внутри, и ворона может
легко видеть, когдачто-либомертвоеилиготовоумереть,потомучто
движение останавливаетсяилизамедляетсявплотьдополнойостановки.
Ворона может также сказать, когда что-либо движетсяоченьбыстро,ипо
этому признаку ворона может сказать, когда что-либо двигается не так,как
надо.
- Но что это значит, когда что-либо движется слишкомбыстроилине
так, как надо?
- Это означает, что ворона можетфактическисказать,чегоследует
избегать, а чего искать. Когда что-нибудь двигается слишком быстро внутри,
это означает, что оно готово яростно взорватьсяилипрыгнутьвперед,и
ворона будет избегать этого. Когда оно внутри двигается так, как надо, это
приятное зрелище, и ворона будет искать его.
- Камни двигаются внутри?
- Нет. Ни камни, ни мертвые животные, ни мертвые деревья, нонаних
приятно смотреть. Вот поэтому вороныкружатсянадмертвымителами.Им
нравится смотреть на них. Ни один свет не движется внутри их.
- Нокогдаплотьраспадается,развеонанеизменяетсяилине
двигается?
- Да. Но это совсемдругоедвижение.То,чтоворонавидит,это
миллионы маленьких отдельных светов, двигающихся внутри плоти.Каждаяиз
движущихся точек имеет свой собственный свет, ивотпочемуворонамтак
нравится это видеть. Это действительно незабываемое зрелище.
- Ты видел это сам, дон Хуан?
- Каждый, кто научится становитьсявороной,можетвидетьэто.
Это действительно незабываемое зрелище.
- Ты видел это сам, дон Хуан?
- Каждый, кто научится становитьсявороной,можетвидетьэто.Ты
увидишь это сам.
В этом месте я задал дону Хуану неизбежный вопрос:
- Я действительно стал вороной? Я имею в виду: любой,ктопосмотрит
на меня, примет меня за обычную ворону?
- Нет, ты не можешь думать так, когда имеешь дело с силамио_л_л_и_.
Такие вороны не имеют смысла. И однако же, чтобы стать вороной - это самое
простое из всех дел. Это почти как фокус. В этом мало пользы.Какяуже
сказал тебе, дымок не для тех, кто ищетсилу.Онтолькодлятех,кто
старается видеть. Я научился становиться вороной,потомучтоэтиптицы
наиболее эффективны из всех. Никакие другиептицынебеспокоятих,за
исключением, может быть, более крупных голодных орлов.Новоронылетают
группами и могут защитить себя. Людинебеспокоятворонтакже,иэто
важный момент. Любой человекможетраспознатьбольшогоорла,особенно
необычного орла, или другую крупную необычную птицу, но кому есть делодо
ворон? Ворона в безопасности. Она идеальна по размеру ипоприроде.Она
может безопасно проникать в любое место, не привлекая внимания.Сдругой
стороны можно стать львом или медведем,ноэтодовольноопасно.Такие
существаслишкомвелики,слишкоммноготребуетсяэнергии,чтобы
превратиться в такого. Можно также стать ящерицей или тараканомилидаже
муравьем, но это еще более опасно, поскольку крупные животные охотятсяза
мелкими.
Я стал спорить и сказал, что то, что он говорит, означает возможность
действительного превращения в ворону, в таракана или во что-либоеще,но
он настаивал на том, что я не понимаю.
- Нужно долгое время, чтобы научиться быть действительновороной,-
сказал он, - но ты не меняешься и не перестаешь быть человеком. Этонечто
другое.
- Можешь ты мне сказать, что это такое - нечто другое, дон Хуан?
- Нет, сейчас ты уже знаешь сам это. Может быть, если бы ты не боялся
так сойти с ума или потерять свое тело, ты понял бы этот чудесныйсекрет,
но, может быть, тебе нужно ждать до тех пор, пока ты потеряешь свой страх,
для того, чтобы понять, что я имею в виду.
11
Последнее событие, которое я записал в моих полевыхтетрадях,имело
место в сентябре 1965 года. Это было последнее изученийдонаХуана.Я
назвал его "специальное состояние необычной реальности", потому что оно не
было продуктом ни одного из растений, которыми я пользовался раньше.
Казалось, что дон Хуан называл его путем тщательногоманипулирования
с намеками на самого себя. Иначе говоря, он вел себя передо мной так ловко
и таким манером, что создал ясноеиустойчивоевпечатление,чтоонв
действительности был не он, но кто-то подражающий ему. В результате чего я
испытал глубокое чувство конфликта. Я хотел верить, что это был донХуан,
и все же не могбытьвэтомуверен.