В
течение этого короткоговремени я знал,что мы былиочень близки друг
другу поцелям итемпераменту. Нашиобстоятельства былипохожими.Я
хотел сказать ей,что это былаотчаянная битва, чтоэта битва ещене
закончена.Онаникогданезакончится.Онапрощалась,потому что,
будучи безупречным воином, каким она была, знала, что наши путиникогда
больше непересекутся.Мы пришлик концуследа.Запоздалая волна,
чувство общности, чувство родства вырвалось из какого-тоневообразимого
темного угламеня самого.Эта вспышкаподобна электрическомуразряду
внутри моеготела. Яобнял ее,мои губыдвигались, говоря что-то, не
имеющеедляменяникакогосмысла.Ееглазазагорелись.Она тоже
говорила что-то, чегоя не могпонять. Единственное ощущение,которое
было для меня ясно, это то,что я пересек параллельные линии, неимело
никакогопрагматическогозначения.Внутрименяпрорывалсянаружу
какой-то источник, какая-то необъяснимаясила разрывала меня начасти.
Я не мог дышать, и все покрылось чернотой.
Япочувствовал,чтокто-тодвигаетменяи мягко трясет.Лицо
Горды выплыло в фокус.Я лежал на кроватидоньи Соледад, и околоменя
сидела Горда. Мы были одни.
- Где она? - Спросил я.
- Ушла, - ответила Горда.
Я хотелвсе рассказатьГорде, ноона остановиламеня иоткрыла
дверь.Все ученикибыли снаружи, ожидая меня.Они одели своилучшие
одежды.Гордаобъяснила,чтоонипорваливсе остальное, что имели.
Время клонилось к вечеру.Я проспал несколько часов. Неразговаривая,
мы прошлик домуГорды, гдестояла моямашина. Они забрались внутрь,
словно дети, собирающиеся на воскресную прогулку.
Преждечемзабратьсявмашину,я остановился, глядя на долину.
Мое тело медленноповорачивалось и совершилополный круг, какесли бы
оно имело собственную волю исвои задачи.Я чувствовал,что схватываю
сущность этогоместа. Яхотел удержатьее всебе, потомучто я знал
совершенно точно, что никогда больше в своей жизни его не увижу.
Другие,должнобыть,ужепроделалиэто.Они были свободны от
меланхолии. Они смеялись и шутили друг с другом.
Язавелмашину,имыпоехали.Когдамыдостигли последнего
поворотадороги,солнцесадилось,иГордазакричала,чтобыя
остановился. Она выбралась наружуи побежала на небольшойхолмик сбоку
от дороги.Она забраласьна негои бросилапоследний взглядна свою
долину.Она протянула ей свои руки и вдыхала ее в себя.
Поездка внизс этихгор быластранно короткойи совершеннобез
событий. Все были спокойны. Япытался втянуть Горду в разговор,но она
наотрез отказалась. Она сказала, что горы, будучи собственниками,хотят
завладеть нами и что если мы не сохраним своей энергии, то горыникогда
не отпустят нас.
Как только мыспустились в долину,все они сталиочень оживлены,
особенно Горда. Она,казалось, кипела энергией.Она дажедобровольно
поделилась информацией без всяких уговоровс моей стороны. Одним изее
утвержденийбыло,чтонагвальдонХуанМатус говорил ей, а Соледад
подтвердила, что у нас естьдругая сторона. Услышав это, всеостальные
выступили свопросами изамечаниями. Онибыли всмущении из-за своих
странныхвоспоминанийособытиях,которыелогическине могли иметь
- 42 -
места.Посколькунекоторыеизнихвстретилисьсомной несколькими
месяцамираньше,товоспоминанияобомнев отдаленном прошлом были
чем-то выходящим за границы их понимания.
Я рассказал им тогдао своей встрече сдоньей Соледад.Яописал
им свое чувство, что я очень близкознал ее раньше.И то чувство,что
я,несомненно,пересектогдато,чтоонаназывалапараллельными
линиями.Ихреакциейнамоезаявлениебыло смущение. Казалось, они
слышали этот термин раньше,но я не былуверен, что все онипонимали,
что это значит.Для меня это быламетафора. Я не могпоклясться, что
для них это было тем же самым.
Когда мы приехали в город Оасаку, они выразили желание посетитьто
место, где, пословам Горды, исчезлидон Хуан идон Хенаро. Япоехал
прямотуда.Онивысыпалиизмашиныи,казалось,принюхивалиськ
чему-то,приглядывалиськкаким-топризнакам.Гордауказала
направление, в котором они ушли.
-Тысделалаужаснуюошибку,Горда,- сказал Нестор. - Это не
восток, это север.
Гордазапротестовалаизащищаласвоемнение. Женщины и Паблито
поддерживали ее.Бениньо вразговор не вступал, продолжая смотретьна
меня, как если бы я должен былдать ответ, что я и сделал. Яобратился
ккартегорода,котораябылавмоей машине. Направление, указанное
Гордой, было севером.
Нестор заметил, чтонаш отъезд изих города, какон все времяи
чувствовал, не былпреждевременным или насильственнымни в коеймере;
срок былправильным. Удругих такогочувства небыло, и их колебания
были вызваны ошибкой Горды.Они считали, как иона сама, чтонагваль
указал на их родной город, что значило бы, что они должны остатьсятам.
Я признал с опозданием,что в конце концоввиноват был я, потомучто,
хотя и имел карту, я не воспользовался ею вовремя.
Потом я заметил, что забыл им рассказать, как один из тех людей,а
именно тот, которого в тот момент я принимал за дона Хенаро, позвалнас
за собой кивком головы.Глаза Горды раскрылись отискреннего удивления
или даже тревоги.