Видите, на
одной из сторонпомещен круг с цифрами итри стрелки. Это называется часы,
они отмеряют время, и время дежурстватоже. Их сконструировали с этой целью
Гиганты,аэтозначит,чтоиимприходилось иметьдело с безумцами и
Чужаками.
Комплейн,Фермор иВэнтеджразглядывали часыс интересом,Роффери,
которомуприходилосьсталкиватьсястакимипредметамивсвоейработе
оценщика, сидел с безразличным видом. Священник отобрал свою собственность и
принялся крутить небольшую головку на боку приспособления.
-- Этоя делаю для того, чтобыони действовали, -- пояснилон. -- Из
трех стрелок вот эта, тонкая, двигается слишком быстро, и мы можем совсем не
обращать нанеевнимания. Две толстыеперемещаются с разной скоростью, но
насинтересует тольковот эта, самая короткая. Видите, сейчас она касается
цифры "восемь".Эрн, ты будешьдежурить до тех пор, пока стрелка не дойдет
до цифры "девять", и тогда разбудишь Вэнтеджа. Вэнтедж, когда стрелка дойдет
до цифры "десять", ты разбудишь нас всех, и мы пойдем дальше. Ясно?
-- Куда пойдем? -- ворчливо спросил Вэнтедж.
-- Об этом поговорим, когдавыспимся,-- важно произнесМаррапер. --
Сонсейчас --самое главное.Разбудите меня,еслизаметите кого-либо за
дверью, но только без ложной паники. Я бываю очень недоволен, когда нарушают
мой сон.
Он разлегсяв углу, оттолкнул сломанное кресло, которое емумешало, и
начал готовиться косну. Без колебаний все последовали егопримеру, только
Роффери с неприязнью следилзаними. Все уже лежали на полу, когда Вэнтедж
нерешительно заговорил:
-- Отец Маррапер.
В голосе его звучала просьба.
-- Ты не хотел бы помолиться о целостности наших шкур?
--Я слишком устал, чтобы заботиться о целостности чьей-либо шкуры, --
ответил Маррапер.
-- Коротенькую молитву, отец.
-- Ну, как тебе угодно. Дети, пространства для нашего "я", молимся.
Лежа на грязном полу, он приступил к молитве. Сперва слова его не имели
особой силы, но по мере того, как приходило вдохновение, молитва приобретала
значительность.
-- О Сознание, вотмы, недостойные,чтобы быть семенамиТвоими,ибо
много грехов внас и не стараемся мы достаточно, дабы отринуть ихот себя,
хотя и есть в этом наш долг. Мы бедны, и бедна наша жизнь, но обладая Тобой,
мыне лишены взаимных надежд. О Сознание, станьбдительнымопекуномэтих
пяти утлых суденышек, поскольку надежда большенужна нам, гребцам, чем тем,
кто остался, и поэтому больше в нас места для Тебя. Поскольку мы знаем,что
как только станет Тебя не хватать, об®явится Твой враг, Подсознание. Позволь
верить,что мыслинашибудут обращенытолько к Тебе.Сделайногинаши
быстрыми, руки сильными, взор --острым и гнев наш -- яростным, чтобы могли
мы победитьиубитьтех,кто осмелитсянаммешать.Позволь одолетьи
поразить их! Позволь развеситьих кишки по всему кораблю! Позволь, чтобы мы
дошлидо конечной победы, полные Тобой и верные только Тебе.
Позволь одолетьи
поразить их! Позволь развеситьих кишки по всему кораблю! Позволь, чтобы мы
дошлидо конечной победы, полные Тобой и верные только Тебе. Позволь, чтобы
твоя искра горела внас, пока не осилят нас враги, и не настанет наше время
отправиться в Долгое Путешествие.
Акцентируя молитву,священник приподнялся, сел, вознес руки вверх, это
движениеповторилизанимвсе,подконец расправил плечи и, согласно с
ритуалом, выполнил жест пальцем поперек горла.
-- Ну а теперь, заткнитесь, -- сказал он, уставившись в угол.
Комплейнлежал, привалившиськстенеи положивголову накотомку.
Обычно он засыпаллегко,какзверь, безсостояния дремотымеждусном и
пробуждением, но в этом непривычном окружении он лежал с закрытыми глазами и
пытался думать. Мысли эти, собственно, были лишь обобщенными фразами: пустой
матрас Гвенны, Маррапер, победно возвышающийся над трупомЦиллака, Меллер и
готовыйкпрыжкузверек,появившийсяподего пальцами,частаясетка,
напряженныемышцынашееВэнтеджа,готовогомгновеннооторватьсяот
интересного зрелища,стражникТвеммерс,бессильноопускающийсянаруки
Маррапера.Всеэтикартинысвязывал одинзнаменательный факт:всеони
касались лишь того, что уже было, будущее же не порождало никаких образов.
Теперь же он стремился ккакой-то неведомойцели, вступалво тьму, о
которойговорилаикоторойтакбоялась его мать.Оннеделал никаких
выводов, не тратил времени на предположения, наоборот, что-товроде надежды
пробудилосьв немсогласнопопулярному тезису,которыйгласил: "Дьявол,
которого ты не знаешь, может победить того, который тебе знаком".
Преждечемзаснуть, он еще могвидетьслабо освещаемуюиз коридора
комнату,вековыезаросливпроемеприоткрытойдвери.Впостояннойи
безветреннойдухотебылслышеннепрестанныйшумводорослей,изредка
раздавался тихий треск, когда семя падало на пол. Растения росли так быстро,
чтокогдаКомплейнпроснулся, молодыепобеги были на десяток сантиметров
выше,а старые скопилисьвокругпреграды, какойявляласьдля них дверь.
Скоро и те и другиебудут уничтожены тьмой. И все же, постоянно наблюдая за
этой волной, он не понимал, до чего это напоминает человеческую жизнь.
<b>II</b>
-- А ты храпишь, святой отец, -- дружелюбно сказал Роффери, когда они с
началом новой яви сидели за завтраком.
Ихвзаимныеотношенияподверглиськаким-тонеощутимымизменениям,
словново время сна подействовала на них какая-то колдовская сила. Чувство,
что онибеглецы, пресытившиесяжизнью вКабинах, исчезло. Беглецамиони,
разумеется, так и остались, но в том смысле, в каком все мужчины стремятся к
бегству;новпервуюочередьониощущалисвязь,об®единявшуюихи
противоположнуювсему миру.