Зачем их звать обратно с небес? - Саймак Клиффорд Дональд 14 стр.


- Дэн, о чем вы?

- Я не вполне уверен. Видите ли, ко мне попал документ или мне кажется, что он попал ко мне...

- Ну и что? Какой документ?

- Не знаю. Какая-то записка. Но она не должна была попасть ко мне, вот в чем дело.

- Избавьтесь от нее, - предложила Энн. - Сожгите. Зачем вам...

- Нет! - запротестовал Фрост. - Так нельзя. Она может оказаться важной.

- Но что в этой записке?

- Я видел ее лишь мельком. Тогда я ничего ее понял, документ не показался мне важным...

- А теперь - кажется?

- Возможно, - кивнул он. - Не могу сказать точно.

Она нахмурилась - то ли в шутку, то ли всерьез.

- Не могу понять, причем тут я.

- Я подумал, что если бы взять всю эту стопку бумаг, запечатать в конверт и отдать вам...

- Как адвокату?

Он умоляюще кивнул.

- Могу ли я узнать больше об этом документе? - колебалась Энн.

- Думаю, нет. Не хочу вас опутывать. Бумаги у меня в кармане. Перед вашим приходом я как раз пытался отыскать среди них ту, о которой идет речь. А вы постучали, и я сунул их в карман...

- Вы боялись, что пришли за документами?

- Да. Что-то в этом роде. Не знаю, с чего я так подумал. Но теперь мне кажется, что лучше не знать ни о содержании бумаги, ни о том, где она находится.

- Не вполне уверена, - медленно произнесла Энн, - что тут все в порядке с этикой и законностью.

- Понимаю вас, - вздохнул он. - Это была глупая идея. Забудем о ней.

- Дэн, - она взглянула ему в глаза.

- Да?

- Я просила вас об одолжении?

- А я не смог оказать его вам.

- Сделаете, что сможете.

- Не рассчитывайте на меня. Шансы тут...

- Вы попади в беду, Дэн?

- Пока еще нет. Но, кажется, могу попасть. Вы сделали плохой выбор, Энн. Пришли к человеку, который менее всего способен вам помочь.

- Я так не думаю, - улыбнулась она. - Ставлю на вас. А теперь, давайте-ка сюда конверт...

Глава 15

Амос Хиклин подкинул еще одно полено в небольшой аккуратный костер, какие умеют раскладывать только лесники.

Он поужинал, сполоснул сковороду и кофейник в реке, хорошенько отдраил посуду песком и теперь мог спокойно привалясь к дереву, неторопливо выкурить трубочку и поразмышлять о том, о сем. Было тихо, лишь где-то наверху завел свою ночную песню козодой - странный, чуть потусторонний звук повис в воздухе. В реке плеснулась рыба.

Хиклин нагнулся к дровам, выбрал еще пару сучьев, кинул их в огонь.

Устроился поудобнее и достал из кармана куртки трубку и кисет.

- Хорошо, - вздохнул он. - Июнь - прекрасная погода, светит луна, птица поет, да и москиты не донимают.

А завтра...

Дурацкая идея - спрятать сокровище на речном острове. Как будто неизвестно, что случается с такими островами.

Но что поделать, за тем человеком гнались, что же ему оставалось?

Зато есть и преимущества - кому взбредет в голову искать клад на острове?

Острова эти не шире обычных песчаных отмелей и с годами сплошь прорастают ивами.

Такие острова могут существовать десятилетиями, а могут исчезнуть за ночь - река неспокойная, часто меняет русло...

Все это походило на поиски иголки в стоге сена, но ставка была высока: в худшем случае он просто терял год жизни, а в лучшем - приобретал миллион долларов, по самым скромным подсчетам.

- Нефрит, - хмыкнул Хиклин. - Идиотская кража.

Даже в день ограбления - ни малейшего шанса перепродать его - кто не опознает уникальный музейный экспонат?

Хотя Стивен Фернесс, может, и не думал продавать краденое. Может, он хотел украсить этим добром свою комнату. Столько лет проработав в музее, запросто можно рехнуться от мысли, что столь изысканные предметы выставлены на потребу вульгарной толпе.

Что же, ему почти удалось обвести всех вокруг пальца. Если бы в деревенской забегаловке какой-то пронырливый фермерский отпрыск не опознал его, по фотографии в газете, так он тогда, двести лет назад, и скрылся бы со всеми камешками.

Хотя, и то сказать - его все-таки не поймали, и остаток своей жизни Фернесс, уже дряхлый, седой, кое-как сводя концы с концами, живя случайными весьма сомнительными приработками, провел в дешевых кабаках Нового Орлеана.

Вытянув ноги, Хиклин сидел в сгустившейся темноте, медленно попыхивая трубкой, пламя костра бросало отблески на его лицо.

Ну и глушь, вздохнул он. Так долго эту землю возделывали, а теперь что? Полное запустение.

Кому она теперь нужна? Разве что - потенциальное жизненное пространство, не более. Люди подались туда, где была работа - в гигантские мегаполисы. Все восточное побережье - сплошной муравейник. Гигантский промышленный район вокруг озера Мичиган разрастался и тоже стремился к восточному берегу. Разрастались и другие центры плотного населения.

И вот тебе раз, ухмыльнулся Хиклин, я - один из немногих, вне всего этого. Но ведомый теми же мотивами, той же алчностью. Одно отличие: я игрок, а остальные - серые посредственности.

Игра, подумал он. Что же, пусть игра. Но составленное на смертном одре письмо и приблизительно нацарапанный план, несмотря на весь свой романтизм, производили достоверное впечатление. Да и поиск уже подтвердил многое из последних слов Стивена Фернесса. Сомнений не оставалось - именно он в 1972 году похитил из музея, где служил, коллекцию древних нефритов целое состояние. На каком-то из островов, на этом участке реки, он ее спрятал, упаковав в бумагу и засунув в небольшой стальной чемодан.

"Пишу вам, поскольку не хочу, чтобы они оказались утраченными навсегда, и молю Бога, чтобы вам удалось найти по моему описанию точное место..."

Письмо предназначалось тому самому музею, откуда он выкрал коллекцию.

Но он не отправил его - может, не было сил встать, а рядом никого не оказалось; может быть, не хватило денег на марку, а смерть уже стояла у порога.

Вместе с остальными пожитками письмо Хиклин обнаружил в старом чемоданчике Фернесса - собрате того, в котором покоились нефриты. Каким странным образом, размышлял Хиклин, ноги привели его в дом, где в тот дождливый день проходил аукцион, и наряду с прочим хламом был выставлен и этот чемодан. Почему никто даже не открыл его, чтобы поинтересоваться содержимым? Или открыл, но, увидев, хлам, не стал вдаваться в детали?

Пустой дождливый день, делать было совершенно нечего, хотелось просто найти сухое место, чтобы скоротать время. И странное ребячество, заставившее его вступить в торги - с начальной цены в 25 центов, которая так и не возросла, поскольку других претендентов на чемодан не нашлось.

Назад Дальше