- Можешь поцеловать меня, если хочешь.
- Еще как хочу!
- Но ничего больше. Только поцеловать. В порядке эксперимента.
Получив разрешение, Френк заметно присмирел. Осторожно приблизился к ней. Гвенн закрыла глаза, задрожала всем телом, когда Френк обнял ее. Он прижал Гвенн к себе, поцеловал в закрытые глаза. Она задрожала вновь, но не попыталась вырваться. Не запротестовала и когда его губы нашли ее и впились в них долгим, страстным поцелуем. Когда же от опустил руки и отступил на шаг, она открыла глаза. Френк нежно ей улыбнулся.
- Роберт целовался лучше, - констатировала Гвенн.
В ярости Френк пнул барана и запрыгал на одной ноге, ухватившись за вторую и постанывая от боли: с тем же успехом он мог пнуть гранитный валун.
- Как я понимаю, он был хорош и в постели, - вырвалось у него.
- Просто чудо, - признала Гвенн. - Поэтому мне так трудно даже смотреть на другого мужчину. Кроме того, я ношу под сердцем его ребенка, а это еще больше все усложняет.
- Ты..?
- Беременна. Такое случается, знаешь ли. Роберт еще не знает...
- И никогда не узнает.
- Ты ужасный!
- Извини. Так это прекрасно, великолепно. Мы увеличили генофонд человечества на пятьдесят процентов. Сын Роберта сможет жениться на нашей дочери, или наоборот.
- Это же инцест!
- В Библии инцеста нет, так? Когда начинаешь все заново, это правило, а не исключение. Об инцесте речь зайдет гораздо позже.
Гвенн вновь села на качели, глубоко задумалась. Вздохнула.
- Не получится. Так не положено. Во-первых, ты хочешь, чтобы мы занимались любовью, не поженившись, а это грех...
- С Робертом у тебя так и было!
- Да, но мы собирались пожениться. А с тобой это невозможно. Мы не можем пожениться, потому что некому зарегистрировать наш брак. А потом ты хочешь иметь детей, хочешь, чтобы они совершили инцест... это слишком ужасно. На этом нельзя созидать новый мир.
- У тебя есть идея получше?
- Нет. Но и твоя мне не нравится.
Френк тяжело опустился на землю, в изумлении покачал головой.
- Я просто не могу поверить тому, что сейчас происходит, - разговаривал он, похоже, сам с собой. - Последний мужчина и последняя женщина спорят о теологии, - он вскочил, охваченный гневом. - Хватит! Никаких споров, никаких дискуссий! - он сорвал с себя рубашку. - Все начнется прямо здесь, прямо сейчас. Мы положим начало новому миру. Не могут сдерживать меня моральные нормы, которые обратись в прах вместе с планетой. Теперь все буду решать я.
Язык, на котором я говорю, станет языком многих поколений. Если я скажу, что вода - это эггх, во веки вечные все будут говорить эггх, не задавая вопросов. Я теперь Господь Бог!
- Ты сошел с ума, - Гвенн попятился.
- Бог, если хочу им быть. Остановить меня некому. Захочу - побью тебя, и за это ты будешь меня любить. А не полюбишь - побью вновь. Так чего ты не кричишь? - он бросил рубашку на землю, надвигаясь на Гвенн. - Я - единственный, кто услышит твой крик, и мне на него наплевать.
Он расстегнул ширинку, и с ее губ сорвался сдавленный вскрик. Френк лишь рассмеялся.
- Выбирай! - проревел он. - Можешь наслаждаться, можешь ненавидеть, мне без разницы. Я - носитель спермы. Из моих чресел выйдет новое человечество.
Я - носитель спермы. Из моих чресел выйдет новое человечество...
Он замолчал, потому что земля, на которой они стояли, качнулась.
- Ты почувствовала? - спросил Френк.
Гвенн кивнула.
- Земля качнулась, словно по ней ударили.
- Другой корабль! - он быстро застегнул ширинку. Схватил рубашку, начал торопливо надевать. Гвенн взбила рукой волосы, пожалела о том, что при ней нет зеркальца.
- Кто-то ходит, - указал Френк. - Там, - оба прислушались к шорохам под их миром. Потом послышалось тяжелое дыхание, на край земли взобрался человек. В гидрокостюме, оставлявшем открытыми только голову и руки.
Зеленого цвета.
- Он... зеленый, - вырвалось у Гвенн. К Френку дар речи еще не вернулся. Мужчина поднялся, отряхнул пыль с рук, поклонился.
- Надеюсь, не помешал.
- Нет, все в порядке, - ответила Гвенн. - Заходите.
- Почему вы зеленый? - спросил Френк.
- Я мог бы спросить, почему вы - розовые.
- Только без шуток, - пальцы Френка сжались в кулаки. - А не то...
- Я очень сожалею, - мужчина вскинул зеленые руки и отступил на шаг. - Прошу вашего прощения. Все это очень печально, как для вас, так и для меня.
Я - зеленый, потому что я - не землянин. Я - инопланетянин.
- Маленький зеленый человечек! - ахнула Гвенн.
- Не такой уж я и маленький, - обиделся инопланетянин.
- Я - Френк, а она - Гвенн.
- Рад познакомиться с вами. Мое имя произнести вам будет трудно, поэтому зовите меня Роберт.
- Только не Роберт! - взвизгнула Гвенн. - Он мертв.
- Пожалуйста, извините. Нет проблем. Гораций подойдет?
- Гораций, а что, собственно вы здесь делаете? - спросил Френк.
- Видите ли, все это довольно-таки сложно. Если позволите, я начну с самого начала...
- А как вам удалось так хорошо выучить английский? - спросила Гвенн.
- Я это тоже объясню, если вы соблаговолите меня выслушать, - и Гораций заходил взад-вперед. - Во-первых, я прилетел с далекой планеты, которая вращается вокруг звезды, отстоящей от Солнца на многие и многие парсеки. Мы проводили исследование Галактики и мне поручили этот сектор. Ваша планета произвела на меня сильное впечатление. Как вы легко можете себе представить, зеленый - наш любимый цвет. Я установил средства мониторинга и подготовил достаточно полный отчет, естественно, с учетом ограниченного времени. На это ушло чуть больше двухсот ваших лет.
- Вы не выглядите таким стариком, - отметила Гвенн.
- Все дело в жизненных циклах, вы понимаете. Я не буду называть вам моего истинного возраста, а то, боюсь, вы мне не поверите.
- Мне - двадцать два, - сказала она.
- Как мило. А теперь позвольте продолжить. Я собрал всю информацию, необходимую для отчета, выучил несколько языков, я горжусь своими лингвистическими способностями, но мало помалу начал приходить к ужасному выводу. Человечество... как бы это выразить... довольно-таки отвратительное творение природы.
- Ты и сам не красавчик, зеленух, - бросил Френк. Гораций предпочел проигнорировать его реплику.
- Я хочу сказать, что вы сильны, умны, плодовиты, многого добились. Но средства, которыми вы добивались своих впечатляющих успехов, вот что пугало.