Технически никаких низших классов не было. В действительности...
Он увидел женщину - прекраснейшую женщину. Платье у нее
голубое. Это слово вовсе не описывает цвет. Он был глубоким, богатым,
разнообразно голубым, таким бархатным игладким,чтомальчикудоболи
захотелосьприкоснутьсякнему.Сэмбылслишкоммал,чтобыпонять
утонченность покроя платья, его резкие чистые линии, его соответствие лицу
женщины и ее пшенично-желтым волосам. Он увидел еенарасстоянииибыл
полон неистовым желанием узнать о ней как можно больше.
Приемная мать не могла рассказать того, что ему было нужно.
- Это Кедра Уолтон. Ей сейчас должно быть двести-триста лет.
- Да. - Годы не значили ничего. - Но кто она?
- О... она ведает очень многим.
- Это прощальная встреча, дорогой, - сказала она.
- Так быстро?
- Шестьдесят лет - разве это долго?
- Кедра, Кедра, иногдаяхочу,чтобынашажизньнебылатакой
длинной.
Она улыбнулась ему.
- Тогда мы бы никогда не встретились.Мы,бессмертные,тяготеемк
одному уровню. Поэтому мы и встретились.
Захария Харкер взял еезаруку.Подихтеррасойбашнясверкала
цветами карнавала.
- Всегда все по-новому, - сказал он.
- Так не будет, еслимыподолгубудемоставатьсявместе.Только
представь себе - быть неразрывно связанными сотни лет!
Захария бросил на нее проницательный вопросительный взгляд.
- Суть в отношениях, вероятно, - сказал он. - Бессмертныенедолжны
жить в башнях. Ограничение... чем старше становишься,тембольшехочешь
расширяться.
- Что ж... я расширяюсь.
- Башни нас ограничивают. Юноши и короткоживущие не видятокружающих
их стен. Но мы, прожившие долго, видим. Нам нужно больше простора.Кедра,
я начинаю бояться. Мы достигли своих пределов.
- Неужели?
- Во всяком случае подошли к ним близко - мы, бессмертные. Я опасаюсь
интеллектуальнойсмерти.Чтопользывдолгойжизни,еслинеиметь
возможности применять приобретенные знания и власть? Мы начинаем топтаться
на месте.
- Что же тогда? Другие планеты?
- Возможно, форпосты. Но на Марсе нам тоже понадобятсябашни.Ина
большинстве других планет. Я думаю о межзвездных полетах.
- Это невозможно.
- Это было невозможно, когда человек пришелнаВенеру.Теперьэто
теоретическивозможно,Кедра.Нопокаещенепрактически.Нет...
символической стартовойплатформы.Межзвездныйкорабльнеможетбыть
построен и испытан в подводной башне. Я говорю символически.
- Дорогой, - сказала она, - перед нами все время мира.Мыпоговорим
об этом снова.
.. через 50 лет.
- И до этого времени я тебя не увижу?
- Конечно, ты увидишь меня, Захария. Но не больше. Этовремя-наш
отпуск. Зато потом, когда мы снова встретимся...
Она встала. Они поцеловались. Это тоже было символическим жестом. Оба
знали, что пыл способен превратиться в серый пепел.И,хотьонилюбили
друг друга, они были достаточно мудры и терпеливы, чтобыподождать,пока
огонь снова сможет разгореться.
До сих пор их план был успешен.
Через 50 лет они нова станут любовниками.
Сэм Харкер смотрел на худого серолицегочеловека,целеустремленного
двигавшегося через толпу. На нем тоже пестрый целлофлекс,нооннемог
скрыть того факта, что он не из башни. Некогда он так сильно загорел,что
столетияподводойнесмоглисмытьэтотзагар.Ротегоискривлен
презрительной усмешкой.
- Кто это?
- Что? Где? Не знаю. Не мешай.
Он ненавидел компромисс, заставивший его надеть целлофлекс. Но старый
мундир был бы слишком подозрителен. Холодный, с жестким ртом,страдающий,
он позволил Пути нести его мимо огромногошараЗемли,закрытогочерным
пластиковымпологом,которыйвкаждойбашнеслужилнапоминаниемо
величайшем достижении человечества. Он прошел в окруженныйстенойсади
протянул в зарешеченное окно идентифицирующий диск. Вскоре его впустилив
храм.
Вот он, храм Истины.
Впечатляюще. Он почувствовал уважение к техникам - нет, к логистам, -
окружавшим его теперь. Жрец ввел его во внутреннее помещение иуказална
стул.
- Вы Робин Хейл?
- Да.
- Что ж... вы собрали и сообщили нам все необходимые данные. Но нужно
задать еще несколько проясняющих вопросов. Их задаст сам Логист.
Жрец ушел.Внизу,вгидропонномсаду,высокийтощийчеловекс
костлявым лицом беззаботно бродил между растениями.
- Нужен Логист. Ждет Роберт Хилл.
- Черт возьми! - сказалвысокийтощийчеловек,отставивлейкуи
почесывая нижнюю челюсть. - Мне нечего сказать бедному малому. Он конченый
человек.
- Сэр!
- Спокойно. Я поговорю с ним. Идите и успокойтесь. Его бумаги готовы?
- Да, сэр.
- Хорошо. Я скоро буду. Не торопите меня. -Что-тобормоча,Логист
двинулся к лифту. Вскоре он уже находился в контрольнойкомнатеичерез
визор взглянул на истощенного загорелого человека,неудобносидевшегов
кресле.
- Робин Хейл, - сказал он новым глубоким голосом.
Хейл автоматически напрягся.
- Да.
- Вы бессмертный. Этоозначает,чтовыможетепрожитьнеменее
семисот лет. Но у вас нет занятия. Верно?
- Верно.
- Что случилось с вашей работой?
- А что случилось с Вольным Товариществом?
.