Его поля необозримы были. И
много-многоконскихмордегопотребностямслужили".Нет,такого
удовольствия он им не доставит!
Эрл потянулся к Далю. Но раскрыть словарь ему не пришлось.
Линия ожила.
10:03 по вашингтонскому времени; 18:03 по московскому
"Ищите необычное, - думал Бертон. - Что они там, с ума посходили?"
Такого невразумительного приказа онниразунеполучал."Прочесать
квадрат А-3". - "Есть, сэр!" - "Обстрелять объект..." - "Слушаюсь, сэр!" -
"Доставить этих парней..." - "Понятно, сэр!"
Ищите необычное...
В сердцах Бертон сплюнул на пол. Вокруг все было самым обычным - лес по
сторонам, просека внизу, мачты наней.Вертолетшелкакполинеечке.
Имперской гордости римлян - их прямым дорогам было далеко, очень далеко до
победной прямизны энерготрасс. Линия рассекала, землю, невзираянареки,
топи, горы, словно препятствий не существовало вовсе. Так, впрочем, онои
было, и это давно никого не удивляло.
Как ни удивляли и сами мачты, эти ни на чтонепохожиеметаллические
гиганты, которыми в считанные десятилетия проросла земля. Длятаких,как
Бертон, они всегда были - и всегда будут. А как иначе?
Ищите необычное. Что прикажете считать необычным? Эту стаю галок вдали?
Ишь провода облепили... Нет, скорей это вороны. Авпрочем,чертихтам
разберет, этих птиц! Хоть бы их всех потравили, только суются в двигатели,
когда не надо. Хокс вот так чуть не гробанулся при взлете...
Нет, таких птиц он положительно никогда не видел. И чтобыонитакой
кучей - тоже. Может, это и есть необычное? Ворона, галка или тампопугай,
а клюв должен быть. Должен - и точка.
А еще радуга над ними.Переливаетсяструями,будтотечет.Забавно!
Небо-то чистое...
Бертон представил, как он обо всем этом доложит, и хмыкнул.Страхаон
не испытывал вовсе.
- Эй, там, на базе! Можно ли считать необычным, если у птиц нет клюва?
- Докладывайте по форме!
- Есть, сэр! На семнадцатой миле обнаружилстаюподозрительныхптиц.
Облепили провода. Клюва не имеют,сэр!Формателанеопределенная.Еще
радуга над стаей, переливчатая.
Вот тебе, получи ежа в желудок!
Ледяное молчание,самособой.Переваривает,офицер.Давай,давай,
полезно.
- Как насчет агрессивности поведения?
"Вот дурак", - подумал Бертон.
- Отсутствует!
- Опишите объект подробней.
Бертон описал.
- Хорошо, разберемся. Продолжайте наблюдение объекта.
Разберется такой, как же... Понасажали идиотов вштаб.Такойдевушку
поцеловать без циркулярчика не решится. Ладно, все это мура.
Кружанадпросекой,Бертонсталразмышлять.Тревога,видать,
нешуточная, раз их всех подняли и велели искать неизвестночто.Такчто
лучше отставим смешки. И еслиэтиптицы,которыевсе-такиникакиене
птицы, стали причиной тревоги, аонихпервыйзаметил,тоизэтого,
раскинув умом, можно кое-что извлечь.
Такчто
лучше отставим смешки. И еслиэтиптицы,которыевсе-такиникакиене
птицы, стали причиной тревоги, аонихпервыйзаметил,тоизэтого,
раскинув умом, можно кое-что извлечь. Рассказ очевидца, снимки...
Снимки!
Камеры вертолета опломбированы. Интересно, сколько все же могутстоить
фотографии? Еслиэтосенсация,тодорого.Ихлибоопубликуют,либо
засекретят. Но если пораскинуть мозгами...
10:15 по вашингтонскому времени; 18:15 по московскому
Ревя сиреной, машина мчалась по пригородному шоссе, так, что все другие
шарахались в сторону, и вой сирены, мелькание поворотов, визг покрышек был
самым подходящим аккомпанементом тревожному голосурадио,котороешофер
пустил на полную громкость. Если веритьдиктору,топланетанапоминала
собой вдруг остановленный на полной скорости экспресс, гдевселетелои
рушилось друг на друга.
Лукаса смутно удивило, чторадиовсе-такиработает,ноонтутже
сообразил, что есть автономные источники энергии, и следовательно...Что,
следовательно?
Лукас не успел додумать мысль, потому что офицер повернул кнемусвое
внешне бесстрастное лицо.
- Как вы думаете, профессор, это только начало?..
"...Или уже конец?" - Лукас угадал непроизнесенное.
- У меня нет нужной информации, - сухо ответил он.
На лбу офицера выступили капельки пота. Лукас впервые почувствовал, что
он сейчас, пожалуй, один из самых главных персон земного шара. Что все эти
военные с ихвоздушно-ракетнымиармадами,политики,отсловакоторых
зависят судьбы миллионов, что все они ждут его, Лукаса, совета. Ещевчера
мнение Лукаса и таких, как Лукас, их не интересовало, и можно былобиться
кулаками, доказывая свою или чужую правоту, с тем жерезультатом,чтоо
кирпичную стену. Теперь, может быть, впервые в истории они незнали,что
делать, и вопрошали тех, кто стоял на самой границе непознанного идолжен
был знать ответ.
Но привычка к объективности тут же взяла верх, и Лукас уточнил, что все
гораздо сложней. Что, во-первых, давно уже существуют"мозговыецентры",
без которыхнеобходится,неможетобойтисьниодинпрезидент,и,
во-вторых, сами ученые далеко не такие мудрецы,какимионипоройвидят
себя. Так чтопревращениеего,Лукаса,в"оченьважнуюперсону"не
является чем-то исключительным, неожиданным инезнаменуетсобойнекий
поворотныйэтап.Простостранапризвалаего,каквминутувоенной
опасности призывают резервистов.
Замелькали городские улицы, и машина несколькосбавилаход.Сознание
Лукаса, даже помимо его воли, жадно вбирало впечатления.
Толпа на улицах была гуще, гораздо гуще, чем в обычный будничныйдень.
И она была не такой, как всегда. Лукассразупонял,вчемразница.В
молодости Лукас не раз задумывался, можно или нет описать движение людских
массспомощьюуравненийгидродинамики.Сходствотолпысжидкостью
бросалось в глаза.