Псы,привлекшиееговнимание, всамомделе отличалисьотстепных
волкодавовнеменьше,чемиххозяева-отпримелькавшегосяглазу
тин-виленского люда.Наземле растянулисьпушистые белые звери,чейвид
рождалневольные мысли об ослепительно чистых горныхснегах. Онилежали у
хозяйскихног,не удерживаемыениошейниками,ни поводками, роскошные и
неколебимо спокойные, уверенные в себе, друг в друге и влюдях, связанных с
ними святым правом крови.Люди - трое молодых горцевс Заоблачного кряжа -
следили за поединком, еще длившимся на, Кругу, безвидимоголюбопытства. А
псы их - так и вовсе со скукой.
- Славные малыши,- подойдя,похвалилсобак Ригномер. И обратилсяк
горцам: - Отчего вы, ребята, не выставите их на бой?
Ответилсамыймладшийиз троих, казавшийся еще и самымсветлокожим.
"Полукровка!" - презрительно определил про себя Ригномер.
-ОтецНебосоздалутавегу,наказав имбытьнашимибратьями,-
проговорил светлокожий на неплохом нарлакском:эта молвь была в Тин-Виле-не
наиболее употребительна. - А у нас не принято мужчине посылать брата драться
вместосебя,чтобыдоблестьодноговозмещаланедостатокмужества,
свойственный другому.
- Японял,- засмеялся Ригномер.-Выбоитесь,что здешниебойцы
попортят вашим собачкам белые шкурки, а матери отстегают вас потом за ущерб?
Это было ужечистой воды злословие, ибо у троих молодыхгорцев висели
напоясахкинжалысрукоятями,выложеннымибирюзой:знакмужества,
испытанного в бою. Конечно, мать в своем праве - вольна иремешком вытянуть
детище,будь сын хотьвождем.Но лишьпоследнийдуракстанет надэтим
смеяться, да еще вслух. А название "утавегу" переводилось на языки окрестных
народов как "белые духи, приносящие смерть", и три пса,лениво дремавшие на
земле, по виду вполне соответствовали своей славе.
Одиниздвоихгорцев,постарше,сдержаннопроворчалнечто
неодобрительное, и светлокожий, оглянувшись, перевел:
- Чтокасается псов,мой братсоветует тебе взять дорогой серебряный
кубокипойти заколачиватьимгвозди.А потомспрезрениемвыбросить
испорченное сокровище, говоря, чтооно никудане годитсяпротивобычного
молотка.
Третий, рослый, с цветными шнурками в волосах - знак недавней женитьбы,
- неторопливо добавил по-нарлакски:
- И что ты взялся чужими собаками распоряжаться,сегван? Купи себе пса
и вытворяй все, на что совести хватит...
- Отчего жнекупить? - подбоченилсяРигномер.На нембыла хорошая
рубашка изтонко выделаннойкожи исине-полосатые штаны,заправленныев
сапоги с кисточками. - И куплю! Вот хоть ваших! Не столь хороши они, как мне
бы хотелось,да ладно уж.
- И куплю! Вот хоть ваших! Не столь хороши они, как мне
бы хотелось,да ладно уж. Как у нас говорят, на безрыбье и бакланрыба. По
две овцы серебром за каждого! Ну?.. Все равно больше вам никто не предложит!
Вот этого ему определенно не следовало говорить. Ой, не следовало. Нет,
оскорбленные горцы не станутнакидываться на обидчика с кинжалами. Тех, кто
такпоступилбы,итигулыотказывалисьпризнаватьзамужей,достойных
называтьсямужами.ПростоРигномервпылубахвальствазабылосвоем
промысле.Невпримерразумному ирачительномуАйр-Донну,всегопуще
боявшемуся отвратить посетителей от порога "Белого Коня". Так вот, последние
года три итигулы были нередкими гостями на обильном тин-виленском торгу. Они
привозилидарысвоегооколозвездногокрая-муку изземляного яблока,
придававшуюнеповторимыйвкус хлебу, иещеудивительно теплые, но притом
тонкие, словношелк, красивейшие ткани изшерсти горных козлов. Это совсем
особаяшерсть. Такуюнедостать нигдена равнинах,даи в горах она-
немалая редкость. Рогатые скакуны по кручам теряют ее, почесывая шеи о кусты
ишершавые камни. Неодни сапоги стопчешьнаскалах, собираякрохотные,
уносимыеветром клочки, покуда набьешь хотьмалый мешочек!Горцы, однако,
занимались этим из поколенияв поколение, ибо награда затруды и опасности
ожидала немалая.Столь мягкого иневесомогопухане нащипать ни изшубы
прирученного козла, ни изшкуры добытого. Ясно, что цена итигульских тканей
опять-таки малонедоставаладозвезд. Купцы тем не менее их отрывалис
рукамии спешили увезти через море - аррантским и халисунским вельможам, ко
двору солнцеликого саккаремского шада. Возил и Ригномер... прежде возил. Мог
бы идальше возить. Но -вырвалосьнеуклюжееслово,и,надобно думать,
отнынедостанутся ему дивные тканиразве что через перекупщиков.Тобишь
втридорога. Какая местьболееуязвит человека,привыкшего всемеритьна
серебро?..
Итутпрозвучалдружныйкрикзрителей,безотрывноследившихза
поединком псов на Кругу.Все оглянулись - даже те,кто успелотвлечься от
схватки, показавшейсяскучной, и заняться другими делами. Ане зря говорят
завсегдатаисобачьихбоев:смотри в оба,не товсе и произойдетименно
тогда, когда ты отлучишься по нужде!
Грозен инешуточно могучбыл Черный кобель,многими междусобой уже
загодяназванныйпобедителем.Нодажеи он вконцеконцов притомился,
таскавшиРыжегоплашмя повсемуКругу.Вот он утвердилсяпосерединеи
надумал позволить себе краткую передышку, а заодно перехватитьсупротивника
пожестче, так чтобы уж теперь-то точно его додавить и вынудить сдаться... Ан
нетут-то было!Хитрован Рыжий,сумевший сберечьвполнедостаточно сил,
улучил миг и взметнулся с земли мощным и гибкимдвижениемохотящейся змеи,
наконец-то подкараулившей дичь!
И железной пастью сгреб соперника за основание уха!
Некоторое время Черный отважно терпел его хват, но истинные знатоки уже
видели,что он проиграл.