На лбу и на затылке. Заходите почаще, гостем будете.
Я воспользовался этим приглашением, зачастилкВагнеруикаждый раз
заставалего сновойшишкой на голове иссадинами на руках. "Идея",как
болезнь, выходила наружу. Вагнер отделывался шутками и неоткрывал истинной
причиныэтих ранений. Однаждыон встретилменя с забинтованнойголовой и
перевязаннойправойрукой.Веселоулыбаясь,он подал мне левуюрукуи
сказал:
- Идея созрела. Да, мне кажется, пора снимать урожай.
- Не подождать ли, пока можно будет снять бинты? - участливо спросил я.
-Пустяки. Если вы мне поможете... Отлично.Я и не сомневался ввас.
Так вот, приезжайте ко мне на дачу завтраже, ивыувидите... Да высами
увидите,чтоувидите... - и Вагнер хитро прищурил правый глаз- левый был
забинтован.
На другойдень рано утром я сошел с поезда на заброшенном полустанке и
зашагал по пустыннойпроселочнойдороге. Кругомни дач, ни леса. Довольно
унылое, пустынное местечко. Нагоризонте серые крестьянские хаты -деревня
Колодези-цель моегопутешествия.Вдеревне действительнобыло немало
колодцевс высокимижуравлями.Примета; возлесамого высокого журавля, в
"чистой" половинекрестьянской хаты, поселился Вагнер. Он встретил меня уже
без бинтов,угостил крепким чаем со сливками и ржаными лепешками с маслом и
сказал:
- Ну-с, если вы не устали, идемте.
Изобретатель взял со столанебольшой чемодан, всенях захватил весло,
две удочки и вышел на пыльную улицу.
- А удочки и весло зачем? - удивленно спросил я.
- Маскировка,- подмигнул мне Вагнер.- Чтобызанами неувязались
любопытные, увидав, что люди с чемоданами идут не к станции, а в поле. А так
все решат, что мы отправляемся на рыбную ловлю.
Уменя насчет этой маскировкибылоособоемнение: если что имогло
возбудитьлюбопытствотуземцев,так это именно удочки.Мнебылохорошо
известно, что натри десятка километров вокруг не было ниреки, ниозера,
где быводиласьрыба.К счастью,деревня словновымерла -всебыли на
полевых работах. Намвстретилась толькооднадревняя старушка,выползшая
погретьсянасолнце. Увидев удочки, онадолгопровожаланас удивленными
глазами, приоткрыв беззубый рот.
Мывышлиза околицуибодрозашагаликтакназываемомустарому
полигону,отстоящему километра на четыре отдеревушки. Здесь когда-то были
военные лагеря. Огромноеполе, поросшеесорняками,с однойстороныбыло
огорожено покосившимся старым забором, с другой - замыкалось земляным валом.
Возлезабораи заним возвышались огромные кучисухого конскогонавоза.
Вагнер остановился возле этих"авгиевых конюшен", бросил удочки и уселся на
чемодан.Онвсю дорогухранил молчание.Я сгорал отлюбопытства,но не
спрашивал, зная, что скоро Вагнер самоткроет мнесвоютайну.
Ивот этот
момент наступил... Начало было неожиданное.
- Как вам кажется, хорошо ли сделанчеловек? Мнекажется, плохо. Хуже
блохи. Высмеетесь?Напрасно. Блоха - ничтожное насекомое. Так.А прыгает
она в десятки и сотни раз выше своего роста. Человек же - венец мироздания -
прыгает в высоту на дваметра и в длину на три-четыре метра, самое большее.
Разве это не оскорбительно для человеческого достоинства?
-Ивырешилиисправить эту несправедливость природы?-спросил я
Вагнера, начиная догадываться.
- Да, я смею думать, чтомнеудастся исправить эту недоделку. Человек
научился переплыватьокеаны,подниматься в воздух,кататьсянаконьках,
ходить на лыжах, влезатьна гладкие телеграфныестолбы. Почемубы емуне
научиться прыгать по-блошиному, если нев сотни,то хотя бы вдесятки раз
выше и дальше своегороста? Каким образом? Пользуясь мускульной силой рук и
ног и небольшим приспособлением.
Вагнероткрылчемоданивынулоттудачетырепружины,несколько
напоминающиематрацные. Пружины былиприкрепленык дощечкам, надощечках
имелись ремни. Две пружиныбыли большие - для рук, - объяснил изобретатель,
-и. двепоменьше-ножные.Вагнербыстро привязал ремнямидощечкис
пружинами к ногам и попросил меня, чтобы я помог привязать пружины на руки.
- Все этопока примитивно. Испытаниепринципа.Главнаятрудность-
рассчитать равновесие, - говорил он, пока я затягивал ему ремни. - Благодарю
вас. Теперь вы поможете мне влезть на забор. Вот нам и весло пригодится.
Новорожденныйчеловек-блохавлезназабор.Вернеесказать,я
собственноручно приподнял и усадил его,так как со своими пружинамион был
совершенно беспомощен.
-Ну-с,итак,начинаем. Внимание!Раз,два, три!.. Вагнер прыгнул.
Пружина на ноге зацепилась за выступающуюдоску забора, и изобретатель упал
боком.
- Первый блин комом, - добродушно сказал он.
-Судяповашимшишками царапинам,это далеко не первый блин,-
заметил я.
-Наэтихпружинах-первый.Последняямодель.Помогитемне,
пожалуйста, подняться и снова взобраться на забор.
Это становилось утомительным.
- Итак, начинаем.
- Продолжаем, - поправил я.
- Весьвопросвтом,чтобыудачно прыгнутьначетвереньки. Блохе
прыгать легче, у нее шесть ног, - сказал Вагнер. - А ну, гоп!
Ужепо тому, как он падал-головою вниз, я угадал, что прыжок снова
будетнеудачным.Идействительно,первыйудар- всею тяжестьютела-
пришелся на руки. Вагнера подбросило вверх и назад. Описав дугу, он исчез за
забором.
Янашел незадачливого изобретателянакуче лошадиного навоза. Вагнер
лежал на спине и копошился, как жук, который тщетно пытался перевернуться на
ноги.