Каждый ее выезд обращал внимание,тысячи
любопытных взглядов встречали ее. И она отказаласьотвыездов.Небыло
удовольствия, которого она не могла бы себе разрешить, и вместе с темона
была лишена их всех. Только прозрачная стенаизстеклаотделялаееот
широкогомира,переливающегосявсемикрасками,ноэтастенабыла
непреодолима для нее. С тоской в голосе она шептала:
- Какая я несчастная, какая я несчастная!
Вот, как вчера, как третьего дня, как много днейтомуназад,пробили
часы,гулкоотдаваясьвпустынныхкомнатах.Где-товнизупрорычал
автомобиль. Это отъехал Штирнер...
Штирнер! Завтра ему нужно дать ответ. Она чувствовала -этопоследний
срок.
- Почему нужной Время шло. И странно: после отъезда Штирнерамыслиее
все больше прояснялись.Будтокакая-топеленаспадаласглаз.Оскар
Готлиб, его болезнь, похожая на "какое-тонаваждение",любовьЗауерак
Эмме, странная и неожиданная, как наваждение...
Вся цепь нелогичных, нелепых, противоречивыхпоступковокружавшихее
людей с того самого момента, как погиб Карл Готлиб, - разве не похожевсе
это на "наваждение"? Вот слово, которое дает ключ к тайне! Но откудаоно,
это наваждение? Кто устоял против него? Штирнер! Он один.
Штирнер!..
А что, если он и есть причина всегоэтого?Егостранныйразговорв
лодке, его намеки на какое-то могучее орудие, при помощи которого он может
покорить мир. Неужели это не пустая болтовня?Неужелионобладаетэтим
средством и играет людьми, как кошка с полупридушенными мышами? Нооткуда
у него эта сила? В чем она? Кто он, кудесник, новый Калиостро? Свенгали?..
Эльзе вдруг сделалось так холодно, что она задрожала.
Штирнер представился ей коршуном, который носится над птицей в степи. И
эта птица - она. Не уйти, нет, никуда не уйти отэтогочеловека.Онне
упустит ее из цепких когтей.
Эльза поднялась, тяжело дыша, и вновь опустилась на диван.
Ее охватил ужас.
- Нет, нет, нет! -вдругвскрикнулаонатак,чтоптицывиспуге
вспорхнули с веток.
В зале эхо отчетливо повторило ее слова. И странно, это неожиданное эхо
как-то ободрило ее, как будто кто-то подкрепилее,какбудтоневидимый
друг вторил ей:"Конечно,нет!"Нельзясдаватьсябезборьбы,нельзя
сделаться безвольной игрушкой другого, отдать себя нелюбимому человеку.
Она вошла в зал, чтобы успокоиться.
"Что делать? Что делать?" - подумала она,блуждаяпозалу.Случайно
одна картина бросилась ей в глаза. Какой-товсадникбедуиннаарабской
лошади мчитсяпопустыне,вразвевающемсябеломплащескапюшоном,
спасаясь от нагонявших его преследователей.
"Вот как надо встречать смертельную опасность! Быть может, он погиб, но
он боролся до конца... Бежать! Бежать во что бы то ни стало!"
Эльза подошла к роялю и села на табурет.Переднейвдругпронеслась
недавняя сцена, когда Штирнер стоял и слушал ее музыку.
.. Бежать! Бежать во что бы то ни стало!"
Эльза подошла к роялю и села на табурет.Переднейвдругпронеслась
недавняя сцена, когда Штирнер стоял и слушал ее музыку.Никогдаещеего
длинное, бледное лицо с иронической улыбкой невозбуждаловнейтакого
содрогания и отвращения.
"Бежать немедленно! Но как! У нее нет даже денег!"
- Миллиардерша! - с горечью прошептала она. - Миллиардерша - нищая!.. -
Вчера еще она подарила Готлибу двести тысяч, но для себяонаникогдане
брала денег у Штирнера. Что-то, быть может гордость, удерживало ее.Даи
для чего ей нужны были деньги? Она почти никогда не выезжала в город. Если
же и делала какие-либо покупки, то ей доставлялиихнадом,иШтирнер
расплачивался.
Она вспомнила вдруг, что у нее в сумочке должны были остаться деньги от
последней получки жалованья. Она быстро пошла в свою комнату и лихорадочно
раскрыла сумку.
Деньги на месте. Их не много, но выехатьхватитАдальше?Вкаждом
городе любой банк открыл бы ей неограниченный кредит, новексельотошлют
для оплаты в ее банк, и тогда Штирнер узнает, куда она уехала.
Эльза задумалась.
- Ах, все равно! Лучше быть нищей, чем покориться тому, что ожидаетее
здесь...
И она наскоро оделась и спустилась вовторойэтаж.Увходнойдвери
лежал пятнистый дог. Он ласково помахал хвостом, увидя ее. Эльза погладила
его и хотела сдвинуть с места, но дог нетрогался.Онасделалапопытку
обойти его и открыть дверь. Дог вдруг вскочил, встал на дыбы,положилей
передние лапы на плечи и угрожающе зарычал, отодвигая ее назад.
Она была испугана этой неожиданной выходкой собаки и отступила.
- Буцефал! Что с тобой? - ласково сказала она. Собака завиляла хвостом,
но при новой попытке Эльзы зарычала на нее еще более грозно.
Штирнер оставил верных сторожей!Позватьнапомощь?Онанехотела
подымать шума. Вдруг у нее мелькнула мысль. Она быстропрошлавкабинет
Готлиба. Дверь оказалась открытой. Сесть в кресло,стоявшеенаплощадке
лифта, нажать кнопку - делооднойминуты.Онаспустиласьвотделение
банка, радуясь удаче.
"Я перехитрила вас, Штирнер!"
Сторожасудивлениемпосмотрелинаеенеобычноепоявление,но
почтительно пропустили. Она боялась, что имданприказотШтирнеране
выпускать никого.
С сильно бьющимся сердцем переступила Эльзапорогдома,ставшегоей
ненавистным, вдохнула полной грудью весенний воздух и замешалась в уличной
толпе. Какое счастье! Она была свободна.Завернувзаугол,онананяла
таксомотор иприказалаехатьнаближайшийвокзал.Толькобыскорее
подальше отсюда!..
На вокзале она удивила носильщика, спросившего, куда ей взять билет.
- Все равно... Сколько можно проехать вот на эти деньги...
Эльза сделала неосторожность: удивив носильщика, онаоставиласледв
памяти этого человека и тем самым давала нить для розыска, - ноонабыла
как в лихорадке и не обдумывала своих слов.