. Фальк! Пиль! - крикнул Штирнер, бросая в воду
стек. И Фальк стрелой кинулся за борт лодки. - Вот так!Еслибыястал
властелином мира?
- Знаете, Штирнер,-сказалаЭльза,-увасмолодое,ноужасно
старомодное лицо. Такиелицавстречаютсясредифотографийвсемейных
альбомах.Ионихобыкновенноговоряттак:"Авотэтодедушкав
молодости". Нет, в Наполеоны вы решительнонегодитесь!Развебиржевой
наполеончик из вас выйдет.
- Ах, вот как? В таком случаеялишаюваскороны,дворца,золотой
кареты, бриллиантового ожерелья и всех ваших придворных пажей и статс-дам.
Я лишаю вас моей милости.Изнайте,чтоявассовсемнелюблю.Не
подумайте, что я собирался совершать подвиги,каксредневековыйрыцарь,
только для того, чтобы удостоиться получить вашурукуисердце.Совсем
нет! Вы для меня лишь мерило моих достижений. Первая ставка -небольше,
вот вам!
- Ну что же! А пока не угодно ли вам приналечь на весла? Пора домой.
Штирнер втащил в лодку мокрого Фалька, который,встряхнувшись,окатил
всех брызгами. Глюк и Фит вскрикнули.
- Пропали ваши водобоязненные платья, - сострил Штирнер, сильно налегая
на весла.
Лодка быстро поплыла вниз по течению. Солнце скрылось за лесом.Вверху
река сверкала, как расплавленное золото,вокруглодкилеглиужесиние
тени. Потянуло сыростью. Эмма накинула на плечи пушистый платок.
Все замолчали. Зеркальная поверхностьрекибыланеподвижна.Изредка
мелкая рыбка прорывала спокойную гладь, сверкнув по поверхности чешуей.
- Я не знал, что вы так честолюбивы, Штирнер, - прервал молчание Зауер.
- Скажите, что же тогда заставило вас бросить ученую карьеру иперейтик
нам в число скромных служащих Готлиба? Ведь, если не ошибаюсь, вы довольно
успешно работали в области изучения мозга, и ядажевстречалвгазетах
несколько заметок о ваших удачных опытах...Какназываетсяэтамолодая
наука, которой вы тогда увлекались? Рефлексология?
- Я очень смутно представляю, что это за наука, - сказала Эльза.
- Милостивые государыни и милостивые государи! -началШтирнертаким
тоном, будто он читал лекцию в избранном обществе.-Рефлексологияесть
наука,изучающаяответныереакциичеловекаивообщевсякогоживого
существа,возникающиевсвязисвоздействиемвнешнегомираи
характеризующие собою вообще все отношения живогосуществакокружающей
среде. Понятно?
- Совершенно непонятно, - ответила Эмма.
- Постараюсь выразиться проще. Рефлекс есть передача нервувозбуждения
с одной точки тела на другуючерезпосредствоцентра,тоестьмозга.
Каждое воздействие извне, - через органы чувств, -путемрефлексачерез
центр, вызывает к деятельности те илииныеорганытела,иначеговоря,
вызывает реакцию.Ребенокпротягиваетрукукогню.Огоньжжет.Это
воздействие огня на кожу передается нервами в мозг, а от мозга идет к руке
ответная реакция: ребенок отдергивает руку.
Ребенокпротягиваетрукукогню.Огоньжжет.Это
воздействие огня на кожу передается нервами в мозг, а от мозга идет к руке
ответная реакция: ребенок отдергивает руку. Представление огня связывается
у ребенка с представлением боли. И всякий раз, когда ребенок видитогонь,
он начинает боязливо отдергивать руку. Получилосьто,чтомыназываем,
по-ученому, условным рефлексом... Приведу более сложный пример.Выдаете
собаке есть и одновременно, каждый раз, когда она ест, играете нафлейте.
Обед с музыкой. Во время еды усобакиобильноотделяетсяслюна.Через
некоторое время, когда игра на флейте тесно свяжется в сознании собакисо
вкусовыми ощущениями, вам довольно будет заиграть на флейте, как усобаки
начнет усиленно выделяться слюна. Условный рефлекс!.. Иподуматьтолько,
что самые "святые" чувствачеловека,какдолг,верность,обязанность,
честностьидажезнаменитыйкантовский"категорическийимператив",
являютсяусловнымирефлексамисовершеннотакогожепорядка,каки
выделение собачьей слюны! Процесс созданиятакихрефлексовсложнее,но
существо то же. При таком научном освещении, признаюсь,всеэтивысокие
добродетели не возбуждают во мне особого почтения...
Вотпоэтому-томнеподчасикажется,чтокому-товыгодноэто
слюнотечение добродетели, кто-то играет на флейте религии, морали,долга,
честности, а мы, глупые, распускаем слюни. Не пора либроситьвесьэтот
старый хлам и перестать плясать под дудку старой морали?..
Зауер решил изменить разговор и вновь задал Штирнеру вопрос, почемуон
оставил ученую карьеру.
- Вы так много знаете, Штирнер, - сказал он. - Бытьможет,наученом
поприще вы скорее достигли бы известности и всяческих успехов.
- А вот почему оставил я ученую карьеру,уважаемыйЗауер,-ответил
Штирнер с лукавойискоркойвглазах.-Яанатомировалоколотысячи
человеческих мозгов и, представьте, нигде не нашел ума. И я решил,чтос
мозгами гораздо приятнее иметь дело, когда они лежат,хорошозажаренные,
на обеденном столе нашего добрейшего патрона.
- Какие гадости вы опять говорите! - услышалШтирнерзасобойголос
Фит.
-Тысячуизвинений!Ноуверяювас,чтонашГотлибнепитается
человечиной. Разве только иносказательно, ха-ха! Я чувствую, например, что
завтра утром он скушает банкирский дом Тепфер и Кo... Яжехотелтолько
сказать, что средневековымвластителямхорошобылозаниматьсянаукой,
когда у них под руками были горы всякой снеди и бочкивина.Атеперь..,
вот яиЗауервсеготолькоскромныеслужащиебанкира,идажевы,
прекраснейшие фрейлейн, его машинистка и стенографистка, получаете больше,
чем молодой доктор великолепнейших наук. Как видите, яоткровенен.Нея
первый и не япоследнийпредпочелчечевичнуюпохлебкубудущимблагам
первородства. Впрочем, как знать? В школе нас учили, чтопрямаялиния-
кратчайшее расстояние между двумя точками.