Но ведь всяэтаматематика-
сущая абстракция. В реальном мире нетпрямыхлиний...Стоп!Вотмыи
приехали. Ну а теперь, - обратился он к Эмме Фит, - дайте мне вашу рукуи
позвольте проводить до станции.
Штирнер и Фит ушли вперед.
Зауер расплатилсязапрокатлодкииподрукусЭльзоймедленно
направился к железнодорожной станции.
Стемнело. Небо усеяли звезды. Дорога была безлюдна.
- Смотрите, как мерцают звезды! Вероятно, наступит ненастье... - сказал
Зауер.
- Да, но мы успеем добраться, - ответила Эльза.
- Вы довольны нашей прогулкой, Эльза?
- Не слишком ли фамильярно вы зовете меня? - улыбаясь,спросилаЭльза
и, не давая Зауеру говорить, продолжала:
- Ну не оправдывайтесь. Я была бы довольна, если бы неэтотнесносный
болтун, Штирнер. Бывают же такие пустые люди! Трещит как сорока, никому не
дает вымолвить слова. И какие претензии!
- Да, болтун... - задумчиво сказал Зауер. - Но ябывампосоветовал,
Эльза, быть осторожнее с этимболтуном.Эльзаудивленнопосмотрелана
Зауера,-Развеябыласнимнеосторожна?И,рассмеявшись,она
воскликнула:
- Нет, Отто, вы просто ревнуете меня! Но не рано ли? Я еще вам недала
слова. Могу и передумать.
- Вот вы пошутили, а у меня сердце сжалось... Болтун! Конечно,болтун,
но он себе на уме. Вы слышали, что он говорил про честность да прокривые
линии? Это опасная философия. И я, право, боюсь его, боюсьзавасиза
нашего старика Готлиба... Этот болтунговоритнеспроста.Вегословах
что-то есть. Что он замышляет? Я не удивлюсь, если он совершитчто-нибудь
ужасное...
Эльзавспомниласосредоточенное,вдругпостаревшеелицоШтирнера,
освещенное багровым лучом заходящего солнца, и ей опять сталожутко.Она
невольно сжала крепче руку Зауера.
- И ведь как вкрался он в доверие Готлиба! Тот его теперь ни на шагне
отпускает, переселил к себе в дом... ВечерамиШтирнерзабавляетстарика
своими дрессированными собаками...
- Надо отдать ему справедливость, Отто, его собаки изумительны.
- Я этого не отрицаю. Его собаки превосходят всеизвестноевобласти
дрессировки животных. В особенности этот Фальк.
- А его черный пудель, - вспомнилаЭльза,-которыйумеетсчитать,
узнает любую букву алфавита, угадывает без слов всеегоприказания.Мне
иногда жутко делается...
- Да, будто сам черт сидит в этом пуделе. Возможно, что Штирнер умени
талантлив. Но талантливое злоопаснеевдвойне.-ИЗауерзначительно
посмотрел на Эльзу.
- Обо мне вы не беспокойтесь, Отто. На меня его чары не действуют.Мне
он был просто безразличен. Но после сегодняшнего вечера, когдаяувидела
его лицо... Я незнаю,каквыразитьэто...Впрочем,можетбыть,мы
несправедливы к нему. Что это?.. Ах!..
Из темноты бесшумно появился Фальк и, взяв зубами за край платья Эльзы,
с веселым ворчаньем потянул ее вперед.
Зауер рассердился на собаку и стал гнать ее.
Зауер рассердился на собаку и стал гнать ее. Но Эльза рассмеялась.
- Вы, кажется, становитесь суеверным, Отто. Штирнер, очевидно,прислал
Фалька предупредить нас, чтобы мы поторопились.
2. ПОД КОЛЕСАМИ ПОЕЗДА
Дверь из кабинета открылась, и на пороге показался банкир Карл Готлиб в
сопровождении личного секретаря Людвига Штирнера.
Утреннее солнце,заливавшеевсюкомнатучерезстеныизсплошного
стекла, заиграло на золотых очках Карла Готлиба. Банкирсощурилглазаи
улыбнулся. Ему было около шестидесяти лет, но никто не дал бы ему столько,
видя его белое, свежее лицо срумянцемвовсющеку.Гладковыбритый,
пахнущий дорогим мылом, хорошимисигарамиидухами,всегдадовольный,
веселый и живой, он воплощал в себе житейское благополучие.
- Ну как прошла ваша загородная прогулка?-спросилон,пожимаяпо
очереди руки Глюк, Фит и Зауера. - Весело?Многоналовилирыбы?Погода
была прекрасная, не правда ли? Будьте так любезны,Зауер,отправитьвот
эти телеграммы. Биржевой бюллетеньполучен?Каксегоднякурсдоллара?
Так.., так... Хлопковые акции? Идут в гору? Великолепно. Опротестуйтевот
эти векселя банкирского дома Тепфер и Кo.Янемогуделатьдальнейших
поблажек. Вы сегодня прекрасно выглядите, фрейлейн Фит... Авыочем-то
мечтаете, фрейлейн Глюк? Хе-хе!
И он с лукавым видом погрозил ей пальцем.
- Я, кажется, догадываюсь. Весна несет с собой опасные бациллы. Да-а!
Поправив букетик фиалок в петличке черногосюртука,онпосмотрелна
часы и сказал:
- Сейчас десять часов. Поезд отходит в десять сорок пять.Яуезжаюи
буду обратно в два часа пятнадцатьминут.Едуприниматьзавод.Мысо
Штирнером живо покончим с формальностями. Кстати, проветрюсь, засиделся...
Машина подана? Идем, Штирнер!
И, мягко ступая, банкир Готлиб вышел, крикнув уже за дверью:
- Где же вы, Штирнер?
- Сию минуту! - Штирнер быстро прошел в смежную комнату и крикнул:
- Фальк! Брут!
Навстречу ему с веселым лаем выбежали двесобаки:сеттер,бывшийна
прогулке, и Брут - огромный дог тигровой масти.
Проходя мимо Глюк, Штирнер склонил голову набок и насмешливо спросил:
- Вы еще не решили?
- Чего?
- Выйти за меня замуж...
Громко рассмеявшись, он бросился со своими собаками догонять патрона.
Эльза нахмурилась. Зауер что-то проворчал, сидя за своим столом.
За окном прошумел отъезжающий автомобиль.
В комнате наступило молчание. Фит трещаланапишущеймашинке,Зауер
нервно перелистывал какие-то бумаги.
- Собачник! - вновь тихо проговорил он.
- Что вы там ворчите? - окликнула его Глюк.
- Везде со своими собаками! - ответил Зауер. - Не могувыноситьэтого
кривляющегося господина! Вчера еще говорил о Готлибе, что ончутьлине
питается человечиной, намекая, очевидно, на строгость Готлиба к должникам,
а сегодня, видали? Так и юлит околопатрона.Вглазасмотритнехуже
Фалька!.