Да уж куда там...
- Все отлично, - ответил я.
Верджил заглянул в комнату как раз, когда я попрощался с Гэйл и положил
трубку.
- Это целая культура! - провозгласил он. -Онипостояннокупаютсяв
море информации. И, постоянно вносят туда что-то новое. Получаетсясвоего
рода "гештальт". Строжайшая иерархия. За клетками, которые взаимодействуют
с другими неправильно, они высылают особые фаги. Специальноизготовленные
вирусы, предназначенные для конкретных клеток или групп.Противнихнет
абсолютно никакой защиты. Вирус протыкает клетку, она лопается, взрывается
и растворяется. Но это не тирания. Ядумаю,чтонасамомделеуних
гораздо больше свободы, чем при демократическом устройстве. В томсмысле,
чтоонитаксильноотличаютсядруготдруга.Тыможешьсебеэто
представить? Они отличаются друг от друга даже больше, чем мы.
- Подожди, - сказал я, взяв его за плечи. - Верджил, ты слишком много и
сразу на меня навалил. Мне это больше не под силу. Я ничего непонимаюи
не очень верю.
- Даже сейчас?
- Ладно. Допустим, ты даешь мне э-э-э... верную интерпретацию. Честную.
И все это правда. А ты не задумывался о последствиях? Что все это означает
и к чему может привести?
Он прошел на кухню, налил стакан воды, вернулся и встал рядом сомной.
Детская увлеченность на его лице сменилась трезвой озабоченностью.
- Я всегда плохо представлял себе будущее.
- А тебе не страшно?
- Было страшно. Но сейчас я не уверен. - Он нервно подергал пояс своего
халата. - Знаешь, я не хотел бы, чтобы тыдумал,будтоядействовалв
обход тебя, через голову или еще как, новчераявстретилсясМайклом
Бернардом. Он меня обследовал в своей частнойклинике,взялобразцына
анализ. Сказал, чтобы я прекратил облучение кварц-лампой.Сегодняутром,
прямо перед тобой, он мне позвонил и сообщил, что всеподтверждается.Но
просил никому ничего не говорить. - Верджил замолчал, и на лице егоснова
появилось мечтательное,самоуглубленноевыражение.-Целыегородаиз
клеток... Эдвард, они проталкивают сквозь ткани похожие на фимбрии каналы,
чтобы распространять информацию...
- Прекрати! - не выдержал я. - Что там еще подтверждается?
-КаксказалБернард,уменяворганизмеобнаружились"крайне
увеличенные макрофагоциты". И он подтвердил анатомическиеизменения.Так
что мы с тобой на этот счет не заблуждаемся.
- Что он собирается делать?
- Не знаю. Думаю, он сможет убедить руководство "Генетрона" возобновить
работы в моей лаборатории.
- Ты этого хочешь?
- Делонетольковлаборатории.Сейчасятебепокажу.Перестав
пользоваться лампой, я изменился еще сильнее.
Он расстегнул халат исбросилегонапол.Всетелоунегобыло
расчерчено белыми пересекающимися линиями. На спине вдоль позвоночника эти
линии уже начали образовывать твердый гребень.
- Боже правый! - вырвалось у меня.
- Еще немного-имнеуженельзябудетпоявлятьсянигде,кроме
лаборатории.
- Еще немного-имнеуженельзябудетпоявлятьсянигде,кроме
лаборатории. В таком виде невозможно бывать на людях. А в больнице, какя
говорил, просто не поймут, что со мной делать.
- Но ты... Тыжеможешьпереговоритьсними,сказать,чтобыони
действовали не так быстро, - предложил я, понимая,чтопроизношувесьма
странные вещи.
- Да, могу. Но они не обязательно меня послушаются.
- Я думал, ты для них бог или нечто вроде этого.
- Те, кто подключился к моим нейронам, на самом деленеоченьважные
фигуры. Просто исследователи или что-то в этомдухе.Онизнаютомоем
существовании, знают, кто я такой, но это неозначает,чтоониубедили
тех, кто стоит на верхних ступенях иерархической лестницы.
- У них идут дебаты?
- Похоже на то. Однако все не так плохо, как тебе кажется.Есливновь
откроют мою лабораторию, у менябудетидом,ирабочееместо.-Он
выглянул в окно, словно высматривал кого-то внизу. - У меня большеникого
нет. Кроме них. И они ничего не боятся,Эдвард.Никогдавжизнияне
чувствовал ни с кем такого родства. - Снова блаженная улыбка. - Я в ответе
за них. Я им как мать.
- Но ты же не знаешь, что они будут делать дальше.
Он покачал головой.
- В самом деле, Верджил. Ты говорил, что это цивилизация...
- Тысяча цивилизаций!
- Тем более. А цивилизации, как известно, нередко кончают плохо. Войны,
загрязнение окружающей среды...
Я словно хватался за соломинку, пытаясь унять растущую панику. Мне явно
не хватало опыта, компетенции, чтобыохватитьпроисшедшеевовсейего
потрясающей грандиозности. То же самое относилось и к Верджилу. Когда дело
касается глобальных проблем, менее проницательного и способного назрелые
решения человека даже представить себе трудно.
- Но рискую только я один.
- Ты не можешь знать этого наверняка. Боже, Верджил, посмотри, чтоони
с тобой делают!
- Со мной! Только со мной! - выкрикнул он. - Ни с кем другим!
Я покачал головой и поднял руки, признавая свое поражение.
- Ладно.НуоткроетБернардлабораторию,тыпереселишьсятудаи
превратишься в подопытную морскую свинку. А что дальше?
- Они не приносят мне вреда. Я сейчас больше, чем старый добрый Верджил
Улэм. Я - целая галактика, черт побери! Сверхпрародитель!
- Ты, может быть, имеешь в виду сверхинкубатор?
Он пожал плечами, не желая ввязываться в спор.
Всего этогомнеоказалосьболеечемдостаточно.Выдумавкакие-то
нелепые оправдания, я распрощался с ним и ушел. Потом долго сидел вхолле
внизу, успокаивая нервы... Кто-то долженубедитьего.НокогоВерджил
послушает? Он виделся с Бернардом...
И того, похоже, история Верджила не толькоубедила,ноещеиочень
заинтересовала. Люди типа Бернарда обычно не подталкивают верджилов улэмов
этого мира к необдуманным действиям - за исключениемтехслучаев,когда
чувствуют, что ситуацию можно обернуть себе на пользу.