Яснои
отчетливо показались огромные здания, блестевшие после обмывшей их грозы и
украшенныебелымигрудаминерастаявшихградин.Ячувствовалсебя
совершенно беззащитным вэтомневедомоммире.Вероятно,тожесамое
ощущает птичка, видя, как парит ястреб, собирающийся на нее броситься. Мой
страх граничил с безумием. Я собрался с силами, сжал зубы, руками и ногами
уперся в Машину,чтобыперевернутьее.Онаподдаласьмоимотчаянным
усилиям и наконец перевернулась, сильно ударив меня поподбородку.Одной
рукой держась за сиденье, другой - за рычаг, я стоял, тяжело дыша, готовый
снова взобраться на нее.
Но вместе с возможностью отступления ко мне снова вернулось мужество. С
любопытством, к которому примешивалось все меньше страха,явзглянулна
этот мир далекого будущего. Под аркой в стенеближайшегодомаяувидел
несколько фигур в красивых свободных одеждах. Они менятожеувидели:их
лица были обращены ко мне.
Затем я услышалприближающиесяголоса.Из-закустовпозадиБелого
Сфинкса показались головы и плечи бегущих людей. Один из нихвыскочилна
тропинку, ведущую к лужайке, где я стоял рядом со своей Машиной. Этобыло
маленькое существо - не более четырех футов ростом,одетоевпурпуровую
тунику, перехваченную у талии кожаным ремнем. На ногах у него былинето
сандалии, не то котурны. Ноги до колен были обнажены, и голова не покрыта.
Обратив внимание на еголегкуюодежду,явпервыепочувствовал,какой
теплый был там воздух.
Подбежавший человек показался мне удивительнопрекрасным,грациозным,
но чрезвычайно хрупким существом. Его залитое румянцем лицо напомниломне
лица больных чахоткой, -тучахоточнуюкрасоту,окоторойтакчасто
приходится слышать. При виде его явнезапнопочувствовалуверенностьи
отдернул руку от Машины.
5. В ЗОЛОТОМ ВЕКЕ
Через мгновение мы уже стояли лицом к лицу - я и этохрупкоесущество
далекого будущего. Он смело подошел ко мнеиприветливоулыбнулся.Это
полное отсутствие страха чрезвычайно поразило меня. Он повернулсякдвум
другим, которые подошли вслед за ним, изаговорилсниминастранном,
очень нежном и певучем языке.
Тем временем подоспели другие, и скоро вокруг меня образоваласьгруппа
из восьми или десяти очень изящных созданий. Один из них обратился комне
с каким-то вопросом. Не знаю почему, но мне пришло вдруг в голову, что мой
голос должен показаться им слишкомгрубымирезким.Поэтомуятолько
покачал головой и указал на свои уши. Тот, кто обратилсякомне,сделал
шаг вперед, остановился в нерешительности и дотронулсядомоейруки.Я
почувствовал еще несколько таких же нежных прикосновений наплечахина
спине. Они хотели убедиться, что я действительно существую. В их движениях
не было решительно ничего внушающегоопасение.Наоборот,вэтихмилых
маленьких существах было что-то вызывающеедоверие,какая-тограциозная
мягкость, какая-то детская непринужденность. Ктомужеонибылитакие
хрупкие, что, казалось, можно совсем легко в случае нуждыразбросатьих,
как кегли, - целую дюжину одним толчком.
Ктомужеонибылитакие
хрупкие, что, казалось, можно совсем легко в случае нуждыразбросатьих,
как кегли, - целую дюжину одним толчком. Однако,заметив,чтомаленькие
рукипринялисьощупыватьМашинуВремени,ясделалпредостерегающее
движение. Я вдруг вспомнил то, о чем совершенно забыл,-чтоонаможет
внезапноисчезнуть,-вывинтил,нагнувшисьнадстержнями,рычажки,
приводящиеМашинувдвижение,иположилихвкарман.Затемснова
повернулся к этим людям, раздумывая, как бы мне с ними объясниться.
Я пристально разглядывал их изящные фигурки,напоминавшиедрезденские
фарфоровые статуэтки. Их короткие волосы одинаково курчавились, на лице не
было видно ни малейшегопризнакарастительности,ушибылиудивительно
маленькие. Роткрошечный,сярко-пунцовыми,довольнотонкимигубами,
подбородок остроконечный. Глаза большие и кроткие, но - не сочтите этоза
тщеславие! - в них недоставало выражения того интереса комне,какогоя
был вправе ожидать.
Они больше не делали попыток объясняться со мной и стояли,улыбаясьи
переговариваясь друг с другом нежными воркующими голосами. Я первымначал
разговор. Указал рукой на Машину Времени,потомнасамогосебя.После
этого, поколебавшись, как лучше выразитьпонятиеоВремени,указална
солнце. Тотчас же одно изящное существо, одетое в клетчатую пурпурно-белую
одежду, повторило мойжести,несказаннопоразивменя,издалозвук,
подражая грому.
На мгновение я удивился, хотя смысл жеста был вполнеясен.Мневдруг
пришла мысль: а не имею ли я дело просто-напросто с дураками? Выедвали
поймете, как это поразило меня. Я всегда держался тогомнения,чтолюди
эпохи восемьсот второй тысячи лет, куда я залетел, судя посчетчикумоей
Машины, уйдут невообразимодальшенасвнауке,искусствеивовсем
остальном. И вдруг один из них задает мне вопрос,показывающий,чтоего
умственный уровень не выше уровня нашего пятилетнего ребенка:онвсерьез
спрашивает меня, не упал ли я с солнца во время грозы?Ипотом,этаих
яркаяодежда,хрупкое,изящноесложениеинежныечертылица.Я
почувствовал разочарование и на мгновение подумал, чтонапраснотрудился
над своей Машиной Времени.
Кивнув головой, я указал на солнце и так искусноизобразилгром,что
все они отскочили от меня на шаг или два и присели отстраха.Нототчас
снова ободрились, и один, смеясь, подошел ко мне сгирляндойчудесныхи
совершеннонеизвестныхмнецветов.Онобвилгирляндоймоюшеюпод
мелодичные одобрительные возгласы остальных. Все принялись рвать цветы, и,
смеясь,обвиватьимименя,поканаконецянесталзадыхатьсяот
благоухания. Вы, никогда не видевшиеничегоподобного,врядлиможете
представить себе, какие чудесные, нежныецветысоздалакультура,этого
невообразимодалекогоотнасвремени.