Прохождение Немезиды - Георгий Гуревич 7 стр.


Сначала происходит взрыв

антивещества, вылетают мезоны, во множестве образуются мезонные атомы

вместо обычных, в мезонных атомах легко возникает тяжелый водород, тяжелый

водород взрывается, опять вылетают мезоны...

- Лед - источник тепла! Это парадоксально. Значит, вы просто бросаете

антивещество на ледник?!

Лобанов коротко рассмеялся.

- Нет, не так просто, Анатолий Борисович. К сожалению, этой реакцией

нельзя управлять. Если бы вы положили запал на ледник, от взрыва треснула

бы земная кора. Нет, нам пришлось делать свинцовые бомбы, класть в них лед

и прятать глубоко под землю... Но на Немезиде не нужны никакие

предосторожности. Пусть взрывается побольше, весь лед на полюсе. И тогда

она, как ракета, полетит в противоположном направлении.

- Надо посчитать.

- Посчитаем. Время есть. Темновато, правда...

- Ничего. Будем считать в уме.

Почти полгода - с декабря до мая - исподволь готовился удар по Немезиде.

Ракету строить не понадобилось. Можно было использовать любой из

межпланетных кораблей, летавших на Луну. И в распоряжение Лобанова был

предоставлен последний, самый грузоподъемный - "Луна-4".

Межпланетный вокзал - стартовая установка для отправки лунных ракет -

находился, как известно, на горной вершине. В любой момент оттуда могла

стартовать ракета и на Немезиду.

Следовало накопить заряд антильда. Антилед - вещество "навыворот", с

отрицательными ядрами и положительной оболочкой, по виду ничем не

отличается от обычного льда, но взрывается при малейшем соприкосновении со

льдом, с водой, с воздухом, с любым веществом. Изготовлять его трудно и

опасно, еще труднее сохранить. Лобанов держал антилед в специальных

пустотных сосудах, где с помощью мощного электростатического поля антилед

удерживался на весу, не прикасаясь к стенкам.

Потребовалось также подготовить обычные межпланетные расчеты: изучить

трассу ракеты, подсчитать влияние Земли, Луны, Солнца, планет, Немезиды,

выбрать сроки и систему управления на все варианты прохождения. Работа эта

была проделана заблаговременно, и, когда выяснилось, что Немезида пройдет

на расстоянии 900 тысяч километров, Лобанову нужно было только открыть

шкаф и вынуть папку с вариантом №93-А.

Папка эта и была представлена на историческое совещание 23 мая, где

обсуждалась судьба двух планет.

Корреспонденты сохранили для нас все подробности этого совещания. Оно

состоялось в кабинете Хоменко немедленно после Международной конференции.

Вечер был душный, пришлось открыть окна. На одном из подоконников сидел

Лобанов, поглаживая усы. Хоменко с указкой расхаживал возле схемы, где

черной линией была изображена орбита Земли, красной - орбита Немезиды,

пунктиром - новая орбита, после взрыва. В креслах сидели иностранные

делегаты - голландец Ван-Бартельс, нигериец Нкрумба, Поль Дежан из

Франции, Мухамед Али из Восточного Пакистана, Хуарес - чилиец и американец

Джонс...

Начал Хоменко.

- Согласно уточненным данным, - сказал он, - вечером третьего июня

Немезида пройдет на расстоянии девятисот тысяч километров от Земли и

вызовет опустошительные приливы, раз в десять больше нормальных. Я могу

зачитать подробный список городов, которые будут затоплены и частично

разрушены, когда волны невиданной высоты обрушатся на берега. Наша страна

находится в сравнительно благоприятных условиях. У нас пострадает

Архангельск, порты Дальнего Востока.

У нас пострадает

Архангельск, порты Дальнего Востока. Но Ленинград, порты Черного и

Каспийского морей в полной безопасности. Иное дело на берегах океана. В

Ла-Манше пройдет волна высотой в двадцатиэтажный дом. В Лондоне,

Ливерпуле, Гамбурге будет чудовищное наводнение. Под водой окажется

Голландия, половина Бельгии, половина Ирландии, Северная Франция... И хотя

волна вскоре схлынет, разрушения будут неимоверны. Миллионы людей

останутся без крова, тысячи погибнут от голода, холода, болезней...

Поэтому я считаю необходимым использовать все возможности, чтобы отбросить

Немезиду хотя бы на полтора миллиона километров.

- Это в наших руках, - отозвался Лобанов.

- По расчетам инженера Лобанова, - продолжал Хоменко, обращаясь к

гостям, - атомный пожар во льдах Немезиды, который мы можем зажечь,

придаст ей скорость около двадцати километров в секунду. Значит, чтобы

отбросить Немезиду на безопасное расстояние, надо ударить заблаговременно

- часов за восемь.

- И это в наших силах, - вставил Лобанов.

- Но скорость Немезиды велика. За восемь часов до прохождения она будет

в девяти миллионах километров от нас. Наши межпланетные ракеты не так

быстроходны. Чтобы поспеть к месту встречи, надо стартовать немедленно,

завтра же. Старт подготовлен. Мы хотели бы слышать ваше мнение: надо ли

ударить?

- Безусловно! - сказал голландец.

- Мы надеемся только на вас, - добавил пакистанец. - Мы не успеем

достроить дамбы в дельте Ганга.

Делегаты Франции, Нигерии и США также проголосовали за огонь.

Чилиец кивнул головой.

И тогда Хоменко спросил неожиданно:

- А вы уверены, что мы имеем на это право?

Все поглядели на него с недоумением... Единогласно было решено зажечь

на Немезиде атомный костер.

На следующий день ракета с грузом антильда стартовала на межпланетном

вокзале.

Иностранные гости провожали ее. Для этого им не понадобилось выезжать в

горы. Достаточно было подняться на лифте на пятисотметровую башню

телевизионного центра.

У подножия башни они вошли в закрытый лифт, кабина вздрогнула, глухо

загудел мотор - и за минуту электрический "джинн" перенес их в заоблачный

мир с белыми, тугими, словно подушки, облаками. Подернутые дымкой кубики в

просветах между облаками - вот все, что осталось от Москвы.

Затем открылась дверь - и новое волшебство: гости оказались в кабине

ракеты.

Два круглых светящихся окна смотрели из нее: на переднем виднелось

звездное небо, на заднем - морщины, усеянные белыми пятнами, - так

выглядели горы и тучи с высоты 200 километров.

Комната на башне была специально оборудована для наблюдения

ракет-автоматов.

На этих ракетах не было людей - человеческие глаза заменяли

телепередатчики.

Один из них передавал изображение на передний экран, другой - на

задний. И наблюдателям казалось, что они сидят в ракете, могут смотреть

вперед, могут оглянуться назад - на проваливающуюся Землю.

Кабина с экранами давно стала вторым кабинетом Хоменко. Не выходя из

нее, он совершил немало замечательных путешествий. Он видел, как выглядит

земной шар с высоты тысячи, 10 тысяч и 100 тысяч километров. Видел, как

лик Луны с глазами, ртом и темной щекой превращается в чужой мир с

кольцеобразными горами, видел, как Луна поворачивается на экране,

показывая людям свой затылок. И позже, когда в подлинной ракете Хоменко

летал на Луну, ему все казалось, что он уже побывал там: столько раз

разглядывал он каждую гору, так примелькались ему лунные виды.

Назад Дальше