– Я не маг и не леди-демон, чтобы рискнуть с ним спорить, так что у меня только один вариант в наличии – уйти от темы.
– В буквальном смысле, – поддакнул дроу. – Ну, чего стоим, время, Дэй. Нурх, ждешь нас у мастера Шуттана.
И схватив меня за руку, партнер потащил за собой, как и всегда.
***
Дом сверкал чистотой и внутри. Нигде ничего подобного не видела. Такое ощущение, что пыли здесь никогда и не было, а воздух кристально чист. И идеально чистым тут было все… кроме хозяина.
– Вы проходите, проходите, – мастер кожевник, в рабочих сапогах, грязной рубахе и засаленных штанах, вытирая руки замусоленным передником, оказался очень радушным хозяином. – Что будете? Моя госпожа Рут только-только пироги испекла, с грибами! А пироги у нее, скажу я вам, из самого Мелоуина приходили за рецептом!
Сочетание «пироги» и «Мелоуин» отбили аппетит мгновенно у нас обоих, и потому Юрао вежливо отказался:
– Прошу прощения, уважаемый господин Рут, – но мы по делу, и дел у нас еще…
– Понимаю-понимаю, – тут же затараторил наш радушный хозяин, – пройдемте, спит он! Храпит, опять же!
И гном поспешил вперед, указывая путь. А я, притормозив Юрао, показала ему на почти невероятное – сапоги у мастера Рута были грязные, следы от них соответственно так же, но гном шел, а след медленно исчезал, и пол вновь становился идеально чист. Но в этом стирании было что-то жуткое.
– Мастер Рут, – позвала я, – у вас всегда так чисто?
– Что? А… ну да, – беззаботно отозвался он.
И мы пошли дальше. Через идеально чистый дом, вышли через второй вход, прошли по засаженному цветами и идеально чистому двору, на котором тоже уже царила весна, и вошли в лавку мастера кожевника…
– У меня тут эксклюзивная работа, – вещал нам гном, – то, что для лордов и леди делается, опять же в подарок почтенным гномам, только самые сложные заказы.
– Мастерская и лавка у него на Засмертной, – пояснил мне Юрао.
– Ага, – подтвердил мастер кожевник, – а это так, для личного пользования, ну и подмастерья у меня здесь… были.
Не знаю, кто тут был, но сейчас тут имелся только бардак, да такой, что и Хаос мог бы позавидовать. И среди разбросанных кусков кожи, мотков нитки, каких-то сломанных кресел – раздавался мощный храп.
– Спит, бездельник, – пожаловался гном, – спит и… гадит, за ночь мне три рулона кожи извел!
Мы с Юрао переглянулись. Не знаю как у него, а у меня подозрения возникли сразу, а сейчас они стали как-то более четкими.
– Мастер Рут, – лично я как остановилась на пороге мастерской, так тут и стояла, – а можно мне и офицеру Найтесу… чаю?
Рыжеватый гном тут же радостно кивнул, и поторопился через идеально чистый дворик, обратно в дом.
– И что, сбегать будем? – ехидно поинтересовался Юрао.
– Сомневаюсь, что понадобится, – не стала я обижаться на шутку, – Юр, давай факты сопоставим.
– Давай, – согласился он и вышел во двор.
Во дворике было чудесно, особенно радовали черные розы в изобилии цветущие по краям дорожки, а вот находиться в мастерской никакого желания не осталось – грязно, захламлено и оглушительно храпит пьяный домовой, то есть и перегар в избытке.
Но делаешь всего шаг и красота, чистота, благоухание цветов.
– И как госпожа Рут терпит своего муженька? – Юрао подошел к одному из горшков с цветами, – смотри-ка, и тут ошметки кожи, – осторожно избавил растение от хлама. – А красиво здесь.
– И я о том же, – пройдя под дерево, устроилась на невысокой лавочке.
– О чем? – Юр подозрительно взглянул на меня.
– Сам посуди – дом сияет, а это значит или дух хранитель был чистоплотной гоблинкой, или хозяйка дома сумела с духом договориться.
– А для этого нужна магия, – понял мой намек Юрао. – И цветы здесь, – он обвел рукой горшки, – расцвели как-то слишком быстро, везде только-только первоцветы пошли, а тут розы уже цветут вовсю. И для этого тоже нужна…
– Магия, – закончила я за него.
– Магия-магия, – дроу задумался, – кстати, чтобы приманить домового в необжитую и явно не так давно выстроенную мастерскую, тоже нужна магия.
– Тут не знаю, говорить не буду, я не маг.
– Я – маг, и я тебе говорю открыто – домового так просто не завлечешь. Ну и сомневаюсь, что пироги, за рецептом которых даже из Мелоуина, тоже приготовлены без магии.
И тут прозвучало:
– Пироги мои, и без магии! Просто я их люблю!
Я подскочила, Юр стремительно обернулся, и взгляду нашему предстала очень объемная госпожа Рут. Судя по всему, пироги она очень любила.
– Темных вам, – Юрао обаятельно улыбнулся. – Так что там с магией, наши предположения верны.
Госпожа Рут нехотя кивнула, затем уперев руки в пышные бока, негромко, но очень прочувствовано, начала рассказывать:
– Да, домового призвала я! – и даже храп в мастерской прекратился. – А зачем он здесь мастерскую поставил? Половину сада моего убил! Как есть убил! А грязи сколько? А мусора!
Юрао, с умным видом кивавший после каждой ее фразы, вставил:
– Так это в воспитательных целях?
Воинственность госпожи Рут испарилась в то же мгновение и гномка грустно кивнула. В этот момент из дома вышел почтенный мастер кожевник, оглашая сад криками:
– Румити, Румити, почтенная госпожа Рут, где ты?
Госпожа Рут с мольбой посмотрела на Юрао, не знаю, что было в этом взгляде, но дроу сурово сказал:
– Все сделаем в лучшем виде.
Мы с гномой переглянулись, и осознали, что обе сильно в этом сомневаемся, но Юрао был настроен решительно, и стоило подойти гному, как сложив руки на груди, офицер Найтес вынес вердикт ситуации:
– Домовой оберегает вас от нечисти!
Наши лица синхронно вытянулись, а в окне показалась обиженная моська домового, судя по всему оскорбленного подобным предположением до глубины души. В общем, ему никто не поверил.
Дроу такие мелочи никогда не смущали, и этот раз не стал исключением:
– Обычно домовые по хозяйству помогают, – продолжил он, мы все закивали, больше всех сам домовой. Юрао добавил: – Но ваш так устает от борьбы с нечистью, что валится с ног от усталости!
– А перегар? – вставил ошарашенный выражение обиды на лице домового, гном.
– А вы когда-нибудь с нечистью боролись? – поинтересовался офицер Ночной Стражи и, получив отрицательное покачивание бородатой головы, с тяжелым вздохом произнес: – После такого спиваются, почтенный мастер Рут…
Гном вытер одинокую, сочувственную слезинку, и с жалостью посмотрел на домового.