Волкодавуслучалосьзнакомитьсясплеменами,обладавшими
несравненнымумениемвыделыватьшкуры ипревращать ихводежды,и так
получалось,чтовоспоминания каждый разоставались достаточнотягостные.
Вспомнить хотьроннанов-харюков,лесное племя Медведя...Почему? Волкодав
сам считал себя наполовину собакой, но брататьсяс теми зверо-людьми у негр
никакого желания не возникало. Он долго думал обэтом. И решил- наверное,
всеоттого,чтоихчеловеческиеполовиныказалисьемузамутненными,
утратившимиразумную ясность. У него в роду почитание предка-Пса все жене
доходило до копания нор...
- Охотятся, - сказал он Винитару. - Но не на нас.
- Боятся, -отозвался кунс, не оборачиваясь. И с презрением добавил: -
Рабы!
Что двигало мохнатыми? Вправду ли наследное чувство рабов,ощутивших -
вернулсягрозный хозяин? Илизвериное знание,внятно предупреждавшее: эта
дичьслишкомрешительнаи зубаста,небудет добра?.. Волкодав потянулся
вовнеиопятьуловилрыжиепламенаприсутствияШамаргана,на сей раз
отчетливозадымленные подавляемымстрахом.Беглыйлицедей, понятно, тоже
заметилохотников. И сообразил, что оченьскоро еговозьмут в полукольцо,
прижимая к отвесной скальной стене.
- Унего большой заплечный мешок, - сказал Винитар. - Не иначе, стащил
что-то на корабле, а тут и разбойники. Поделом!
Волкодавответилнесразу.Онмедлил,стараясьприноровитьсяк
обитателямострова.Ихстремлениянебылиполностьючеловеческими или
откровенно звериными, они представляли собой некую невнятную, неоформившуюся
смесь,тяжкую для понимания; таков нрав тумака-волкопса,взявшего не пойми
что отобеихсторон.Всегда трудно понятьпороду,когда она толькоеще
нарождается, не успевустояться.Или - вырождается.Как здесь. Передним
были одичавшиепотомкилюдей. Ужене люди в полномсмысле слова.Правда
человеческой жизни утратила среди них силу. А животные порядки еще не обрели
власти.
Дикая,беззаконнаяорда, хуже которойтрудночто-нибудь выдумать...
Сквернейшее посрамление, которое могло случиться с островом Закатных Вершин.
Худшее, что мог найти здесь Винитар.
-Неразбойники, - помолчав, проговорилвенн.- Они незнают,что
значит грабить. Они охотятся.
Кунс наконец оторвался от рисунка, выбитого на скале. Он посмотрел, как
перебегали от камня к камню мохнатые,и не сталвслух гадать,нужна ли им
была голова Шамаргана, чтобы насадить ее на колво славу неких Богов. Такие
не поклоняются Богам и невоздвигают Им алтарей. Попавшую им в руки добычу,
будь онадвуногой,четвероногой илискрыльями,ждетодна-единственная
судьба. Добычу обдираютиедят.Причем сырую и дажепрямо живую-ради
целебных свойств еще не умершего мяса.
Шамарган прятался до последнего. Но, когда кнему подобрались, слишком
близко, - кувырком выкатился из-за валуна, вскочил на ноги и кинулся бежать.
Шамарган прятался до последнего. Но, когда кнему подобрались, слишком
близко, - кувырком выкатился из-за валуна, вскочил на ноги и кинулся бежать.
Причемнеабыкуда. Все-такионбывал вразных переделкахивыучился
сохранять определенное здравомыслие.А также выбирать меньшее из нескольких
зол.Онпонимал,чтоВинитарас Волкодавомнеочень-тообрадуетего
появление, но... этих людей он знал, и потом, они были по крайней мере люди.
Когда все кончится, они, вероятно, отнюдь не погладят его по головке, скорей
зададуткрепкуювзбучку,ноэтобудетобычное человеческоенаказание,
которое можно будет принять.
Волкодав и Винитар,покрайнеймере,не будутсмотреть нанегои
улыбаться, облизываясь и подбирая слюну...
Шамарган бежал к ним, размахивал руками и кричал, взывая о помощи.
Охотники сразу бросились за удирающей дичью. Привыкшие сганивать какого
угодно зверя, они были очень выносливы и упорны в преследовании, ногораздо
болеедлинныеноги,подстегнутыеотчаянным желаниемспастись, на первых
десятках шагов позволили Шамаргану заметно опередитьпогоню. Наверное,его
прытьпоказаласьпреследователям чрезмерной. Не прекращаябега, они стали
стрелять.
Стрелять- сказаноплохо, ведь это от слова "стрела", а нилуков, ни
стрелниукогоиз охотников небыло.Их ведь делают из можжевельника,
сосны,березыиели,аонинаостровеЗакатныхВершиндавным-давно
перевелись. Потомки рабов раскручивалипращи, сделанные изполосок жеваной
кожи, и вслед Шамарганунесся рой жужжащих камней. Праща -оружие, которое
можно сделать буквально из ничего,но, как и всякое оружие, вумелых руках
оно творит чудеса. А уж умения здешним жителям было не занимать...
Насчастьелицедея, онтакинебросил действительнобольшогои
увесистогомешка, навьюченного на спину. Мешок, в котором Волкодавуже без
особого удивления признал свой собственный, принялдесятки меткихударов и
тем спас беглецу жизнь. Камни,пущенные убивать, разилис такой силой, что
без нечаянногопанциряШамарган давно свалился бы бездыханным.Его итак
мотало из стороны в сторону. Потом кто-то изловчился достать его поноге, и
лицедейупалнаколени. - Поделом! - проворчал кунс. УВолкодава, помимо
СолнечногоПламени,привычновисели за спинойдва деревянных меча. Они с
Винитаром уже мчались вперед, когда он вытащилодин и перебросил сегвану, а
второй схватил сам.Они подоспели к Шамаргану ис двухсторон всталинад
ним, и больше ни один камень в лицедея уже не попал.
Чтотакое деревянныймеч?Это, в общем, тяжелая итолстаяпалка из
очень твердогодерева, выглаженнаяи оструганная до некоторогосходства с
настоящимклинком.Воиныпользуютсяими,совершаяежедневноеправило,
радующее тело и дух, и обращаются с деревянными мечами не менее уважительно,
чем со стальными. Это оттого, что они знают, каким страшным оружием способна
бытьподобная"палка".