.. Так вот почему вы так отчаянно стремились на Марс, – обратился он к Куайлу.
– Я никогда не стремился на Марс, – не открывая глаз, проговорил Куайл. – Мне приказали. Разумеется, было интересно... У вас тут настоящая сыворотка правды; я вспоминаю вещи, о кото-рых и понятия не имел.
– Пожалуйста, поверьте, мистер Куайл, мы натолкнулись на это совершенно неумышлен-но, – просительно сказал Макклейн. – В процессе работы...
– Я верю вам, – произнес Куайл. Он казался очень уставшим; наркидрин действовал все сильнее. – Что я вам плел про свою поездку? – едва слышно пробормотал он. – Марс? Не припом-ню. Хотя с удовольствием побывал бы. Но я всего лишь ничтожный клерк...
Лоу выпрямился и обратился к своему начальнику:
– Он хочет иметь фальшивую память о путешествии которое совершил на самом деле. Под воздействием наркидрина он говорит правду и отчетливо помнит все подробности.
– Что нам делать? – спросил другой техник, Килер. – Наложить фальшивую память на на-стоящую? Трудно предсказать результат. Что-то останется, и путаница сведет его с ума. Ему при-дется жить с двумя противоположными воспоминаниями одновременно: что он был на Марсе и что не был. Что он действительно агент Интерплана и что это нами имплантированная фальшив-ка... Дело очень щекотливое.
– Согласен, – кивнул Макклейн. – Что он запомнит, выйдя из-под наркоза?
– Теперь, вероятно, у него останутся смутные отрывочные воспоминания о настоящей по-ездке, – ответил Лоу. – И скорее всего он будет сильно сомневаться в их реальности; решит, что это наша ошибка. Ведь он запомнит свой визит – если, конечно, вы не прикажете это стереть.
– Чем меньше мы будем с ним что-то делать, тем лучше, – заявил Макклейн. – И так нам чертовски не повезло – натолкнуться на агента Интерплана и разбить его легенду! Причем такую хорошую, что и сам не знает, кто он такой... Вернем ему половину платы.
– Почему половину?
– Просто как компромисс, – грустно улыбнулся Макклейн.
Сидя в такси, которое везло его домой, Дуглас Куайл блаженно улыбался. Как приятно вер-нуться на Землю!
Месячное пребывание на Марсе уже начало тускнеть в его памяти. Остались лишь картины зияющих кратеров, изломанных скал. И скудные проявления жизни, невзрачные серо-бурые как-тусы и пузырчатые черви.
Кстати, он ведь привез несколько образчиков марсианской фауны; протащил их через та-можню.
Куайл полез в карман за коробочкой с марсианскими червями...
И вместо них нашел конверт. К его удивлению, там лежало пятьсот семьдесят кредиток. Раз-ве он не истратил все до гроша?
Вместе с деньгами выскользнула записка: «Возвращаем половину платы. Макклейн». И дата. Сегодняшняя.
– Воспоминания, – произнес вслух Куайл.
– Какие воспоминания, сэр или мадам? – почтительно поинтересовался робот-водитель.
– Помолчи. – Куайл вдруг ощутил леденящий душу страх. – Я передумал ехать домой. Отве-зи меня в «Воспоминания, инк.».
Такси развернулось и вскоре остановилось перед зданием, над которым мигала красочная неоновая вывеска: «Воспоминания, инк.».
Секретарша чуть не раскрыла рот от удивления, но тут же взяла себя в руки.
– О, мистер Куайл! – нервно улыбнулась она. – Вы что-то забыли?
– Остаток моих денег, – сухо ответил он.
– Денег? – мастерски разыграла непонимание секретарша. – По-моему, вы ошибаетесь, мис-тер Куайл. Вы действительно приходили консультироваться, но... – Она пожала плечами. – Мы не оказывали вам никаких услуг.
– Я все помню, мисс, – отчеканил Куайл. – Свое видеописьмо в вашу фирму, свой визит, разговор с мистером Макклейном.
Помню двух техников, которые мной занимались.
Секретарша молча сняла трубку.
Через некоторое время Дуглас Куайл снова оказался за необъятным столом из орехового де-рева, на том же месте, где сидел несколько часов назад.
– Ну и техника у вас, – язвительно сказал Куайл. Его возмущение не знало границ. – Моя так называемая «память» о путешествии на Марс в качестве тайного агента Интерплана урывочна и полна противоречий. К тому же я отчетливо помню нашу сделку... Я буду жаловаться в Коммерческое бюро, чтобы они прикрыли вашу лавочку!
– Мы сдаемся, Куайл, – хмуро насупившись, проговорил Макклейн. – Вы получите свои деньги. Я полностью признаю, что мы ничего для вас не сделали.
Через минуту секретарша принесла чек, положила его перед Макклейном и исчезла.
– Позвольте дать вам совет, – молвил Макклейн, подписав чек. – Не обсуждайте ни с кем вашу поездку на Марс.
– Какую поездку?!
– Ту, которую вы частично помните,–уклончиво ответил Макклейн. – Ведите себя так, слов-но ничего не было. И не задавайте мне вопросов. Просто послушайтесь моего совета, так будет лучше для нас всех. А теперь, простите, меня ждут другие клиенты... – Он встал и проводил Куай-ла до выхода.
– У фирмы, которая так выполняет свою работу, не должно быть никаких клиентов! – сказал Куайл и хлопнул дверью.
Сидя в такси, Куайл мысленно формулировал жалобу в Коммерческое бюро. Безусловно, его долг предупредить людей, что представляет собой «Воспоминания, инк.».
Придя домой, он устроился за портативной машинкой, открыл ящик стола и стал рыться в поисках копировальной бумаги. И заметил маленькую, знакомого вида коробку. Ту, куда аккурат-но положил на Марсе некоторые разновидности местной фауны и которую незаконно провез через таможню.
Открыв коробочку, Куайл недоверчиво уставился на шесть дохлых пузырчатых червей и кое-какие одноклеточные организмы, служившие им пищей. Все высохло, сморщилось, но без труда поддавалось узнаванию; целый день он тогда переворачивал тяжелые серые валуны, знако-мясь с новым для себя увлекательным миром.
«Но я не был на Марсе!» – осознал он.
Хотя, с другой стороны...
– Не шевелитесь, Куайл, – раздался голос за его спиной. – Поднимите руки и медленно по-вернитесь.
На него смотрел вооруженный человек в темно-фиолетовой форме Интерпланетного поли-цейского управления.
– Итак, вы вспомнили свое путешествие на Марс, – констатировал полицейский. – Нам из-вестны ваши действия и мысли. В частности, все, что касается фирмы «Воспоминания, инк.». Ин-формацию передает телепатопередатчик в вашем мозгу.
Телепатический передатчик из живой протоплазмы, найденной на Плутоне! Куайла передернуло от отвращения. Там, в глубинах мозга, живет нечто, питаясь его клетками. Питаясь и подслушивая. Но, как ни мерзко, это, наверное, правда. О грязных методах Интерплана писали даже в газетах.
– При чем тут я? – хрипло выдавил Куайл. Что он сделал или подумал? И какая тут связь с «Воспоминаниями, инк.»?
– В сущности, фирма ни при чем, – сказал полицейский. – Это дело строго между нами. – Он постучал себя по уху, и Куайл заметил маленький белый наушничек. – Между прочим, я и сейчас слушаю все ваши мысли. Так что должен предупредить: то, что вы думаете, может быть использовано против вас. Впрочем, сейчас это не имеет значения. Своими мыслями вы уже приговорили себя. К сожалению, под воздействием наркидрина вы поведали техникам и владельцу фирмы, куда вас посылали и что вы там делали.
– Я никуда не ездил, – возразил Куайл. – Это ложная память, неудачно имплантированная техниками Макклейна.
Но сразу вспомнил о коробке в ящике стала. Память казалась настоящей!
«Мои воспоминания, – подумал Куайл, – не могут убедить меня самого, но, к сожалению, убедили Интерплан.