Двое одуревших от безделья охранников, эдакихспециальноотобранных
верзил для этой службы, нагло посмотрели на него, когда он вышел из лифта.
Они его знали и понимали, что он приходит на этотэтаж,гдерасположено
программирующееустройствоМегалингва6-У,длявыполненияслужебных
обязанностей.
Он подошел к панели управленияМегалингва6-Уиувидел,чтоего
опередили: другой йенсенист, которого он прежде никогданевидел,месил
клавиатуру как пианист-виртуоз в финале какой-нибудь пьесы Франца Листа.
Рукописьйенсенистабылаприкрепленапрямопередним,Адамс
инстинктивно потянулся к ней, чтобы рассмотреть ее поближе.
Незнакомец перестал печатать.
- Извините, - сказал Адамс.
- Покажите пропуск. - Йенсенист был смуглым, моложавым, с черными как
смоль волосами. Он требовательно и властно протянул руку.
Вздохнув,Адамсдостализатташе-кейсасертификат,выданныйв
Женевском бюро Броза и дающий ему право ввести в "чучело" именно эту речь,
обозначеннуюособымкодовымномером,которыйсовпадалсномером
сертификата; тщедушный загорелый йенсенист сравнил номерречисномером
документа и, успокоившись, вернул Адамсу и то, и другое.
- Я закончу через сорок минут. - Он опять застучал по клавишам. - Так
что погуляйте и не отвлекайте меня. - Он сказал это очень спокойно,нов
голосе чувствовались властные нотки.
Адамс сказал:
- Ваша манера излагать свои мысли мне кажется весьма забавной.
Молодой йенсенист вновь перестал печатать:
- Вы Адамс?
Он опять протянул руку, на этот раз они пожалидругдругуруки,и
возникшая было напряженность разрядилась до вполне приемлемого уровня. Ибо
где бы ни повстречались два йенсениста - в своих ли имениях в свободное от
работы время илинаслужбе-ввоздухетутженачиналвитатьдух
соперничества. Словно сразу возникал вопрос о том,ктоизнихзанимает
болееважныйпостипользуетсянаибольшимавторитетом.Этоделало
пребывание в Агентствеещеболеетягостным.ИАдамснаучилсядавать
достойный отпор подобным выпадам; в противном случае он уже давнопотерял
бы свое место.
- Вы написали несколько хороших вещей. Я прослушал последниезаписи.
- Колючий взгляд молодого человека, казалось, пронзал его насквозь.-Но
значительная часть вашей работы была "зарезана" в Женеве. По крайней мере,
так говорят.
- Надо сказать, - ответил Адамс, изо всех сил подавляя в себе желание
вспылить,-чтовнашемделеиликастрируют,илииспользуютдля
пропаганды. Третьего не дано.
- Бьюсь об заклад, что вы неправы.Принимаетепари?-Тонкийи
какой-то пронзительный голос этого юнца начал выводить Адамса из себя.
Осторожно, потому что по сути дела они оба стремились к однойитой
же цели, Адамс сказал:
- Я думаю, что бездарная, полная "воды" речь может считаться.
Третьего не дано.
- Бьюсь об заклад, что вы неправы.Принимаетепари?-Тонкийи
какой-то пронзительный голос этого юнца начал выводить Адамса из себя.
Осторожно, потому что по сути дела они оба стремились к однойитой
же цели, Адамс сказал:
- Я думаю, что бездарная, полная "воды" речь может считаться...
- Я хочу вам кое-что показать. - Смуглый йенсенист встал исовсего
размаха захлопнул крышку авторедактора - Мегалингв приступилкобработке
полученной информации.
Рука об руку Адамс и его новый знакомый направились к "чучелу".
Оно торжественно восседалозаогромнымдубовымстоломподсенью
американского флага.
В Москве за таким же столом сидело точно такоеже"чучело",только
флаг был там другой - советский. Это была единственная деталь, покоторой
их можно было различить. Все остальное - одежда, седые волосы, чертылица
зрелогоирассудительногочеловека,мощныйподбородок-всебыло
совершенно идентичным. Оба "чучела" были сконструированы в Германии в одно
и то же время и нашпигованы инженерами-йенсенистамитакойвысококлассной
электроникой,чтоказалисьживыми.Стараясьнепопадатьсянаглаза
посторонним, обслуживающий персонал бдительно следил, чтобы всемеханизмы
работали совершенно безотказно, чтобынитенисомнениянесквозилов
словах,произносимыхчучелом.Именноздесьтребовалосьвысочайшее
качество,полноеиневызывающеесомненийсходстводлябезусловной
имитации той действительности, которую нужно было изобразить.
Ведь даженезначительнаяполомка,яснопонималАдамс,имелабы
катастрофическиепоследствия.Кактогда,когда"чучело"почему-то
протянуло вперед левую руку...
...На стене вдруг зажглась красная надпись, зазвенел звонок, и дюжина
обслуживающих"чучело"сотрудниковвыросласловноиз-подземлии
уставилась на него.
Катастрофа - его леваярукатогдавдругзадрожалаизадергалась
нервной дрожью, как у человека, подверженного болезни Паркинсона. Еслибы
запись шла прямо в эфир, обитатели убежищ,скореевсего,сочлибыэто
признаком неизбежной старости. Стареет, перешепнулись бы они, сидя взале
для собраний под неусыпным надзором политическихкомиссаров.Посмотрите,
он трясется. Что ж поделать, такая нагрузка, вспомните Рузвельта; войнав
конце концов его доконала, она доберется идоЗаступника,ичтотогда
будет со всеми нами?.. Но, разумеется, этазаписьнебылапоказанапо
центральному телеканалу. "Чучело" вскрыли, тщательно изучили,испыталии
проверили; крохотная деталь, ставшая причиной поломки,былаизвлеченаи
отремонтирована в цеху одного из жилыхкомплексовРансибла,послечего
рабочий расстался и со своим местом и, вероятно, с жизнью, незнаядаже,
за что.