Ровно в одиннадцать хозяин театра прошагал мимо железных ворот музея. К его несказанному удовольствию, Сомнамбулист ждал, как и было условлено. Голову ассистента украшала темно-каштановая шевелюра.
ПАВЕЗЛО?
- Вполне,- ответил Мун, стараясь не морщиться от вида орфографии великана.
Поймав кеб, Мун назвал извозчику адрес леди Глендиннинг.
Она обитала в Хэмпстеде, в большом городском доме, переполненном слугами, дворецкими, поварами, шоферами, садовниками и посудомойками,- словом, всеми ходячими атрибутами истинного богатства. Как успел выяснить мистер Мун, лондонский дом Глендиннингов представлял собой далеко не все их недвижимое имущество. Основная их резиденция находилась за городом. По всей видимости, в каком-нибудь внушительном старом замке, где гуляет эхо, висит пыль и который невозможно как следует протопить.
Едва достигнув Хэмпстеда, иллюзионист в нетерпении выпрыгнул из кеба, оставив Сомнамбулиста расплачиваться с возницей.
Мистер Мун вознамерился провести расследование привычным, наработанным способом. Осмотреть место убийства, допросить подозреваемых, выявить наиболее вероятного убийцу и созвать всех в гостиную, дабы прилюдно изобличить преступника. Но сразу по прибытии Эдвард испытал сильнейшее разочарование: дом буквально кишел посторонними - полицейскими в синих мундирах, репортерами, торопливо царапающими каракули в записных книжках, просто зеваками, сбежавшимися поглазеть на царившую здесь суматоху.
Леди Глендиннинг, разумеется, не могла не заметить приезда мистера Муна. Спустившись на площадку для экипажей, она двинулась навстречу иллюзионисту с его спутником. Пресса, полиция и зеваки расступались перед хозяйкой дома, словно перед безжалостной королевой, чей взгляд может оказаться равносилен смертному приговору. Леди Глендиннинг остановилась едва ли не в полуфуте от Эдварда.
- Вы прибыли слишком поздно.
- С вашего позволения, сударыня, мы абсолютно пунктуальны. Хотя я и удивлен всей этой суматохой. Надеюсь, полиция еще не успела затоптать все следы.
- Нет, я имела в виду другое. Вам не повезло, мистер Мун. Дело раскрыто.
- Раскрыто?!
Не удостоив его дальнейших разъяснений, хозяйка круто развернулась и зашагала к дому. Сомнамбулист нахмурился.
Резкий и неприятный смех раздался неподалеку от них. Честно говоря, данная разновидность звуков на месте недавно совершенного преступления выглядит несколько неуместно. Великан ткнул мистера Муна локтем в бок. Иллюзионист, повернув голову в указанном направлении, увидел движущуюся к ним знакомую фигуру. Человек радостно помахал рукой.
- Мистер Мун! - Он расплылся в улыбке и с дружелюбным видом протянул ладонь для рукопожатия. - Эдвард!
Иллюзионист ответной радости отнюдь не испытывал.
- Доброе утро, инспектор.
Внешностью и манерами инспектор Мерривезер - массивный, краснощекий, фантастически жизнерадостный мужчина в бакенбардах - сильно напоминал Рождественский Призрак Прошлого, сошедший со страниц произведения Диккенса. Он хихикнул.
- Похоже, ваш поезд ушел, старина. Кто рано встает, и все такое...
- Извините?
- Боюсь, дело закрыто. Убийца найден. Он уже взят под стражу.
Мистер Мун смерил его скептическим взглядом.
- Вы уверены? По-моему, вам не раз случалось арестовывать невиновных.
- Это верно, и не говорите, что я этого не признаю. Но только не сейчас. Это очень простое дело. Оно раскрыто и закрыто. У нас есть признание.
Разочарование Муна ощущалось едва ли не физически.
- О...
Сомнамбулист незаметно коснулся его плеча, и Эдвард слегка воспрял духом.
- Могу я спросить... Кто это сделал? Мерривезер снова рассмеялся, в очередной раз басовито выдохнув.
- Скажем так,- он подмигнул,- это один из домашних слуг.
Мимо протопала компания полицейских, конвоировавших высокого, мрачно одетого джентльмена в наручниках. Глаза его бегали туда-сюда, и он с горечью бормотал что-то себе под нос. Проходя мимо инспектора, арестованный с чувством плюнул на землю.
Мерривезер насмешливо помахал ему и хлопнул Эдварда по спине.
- Не стоит волноваться. Поверьте мне, это дело вас недостойно. Слишком заурядное. Предсказуемое и... как там? Стереотипное.
- Мне скучно, инспектор. Мне надо развеяться.
- Мы с парнями собираемся в паб отметить закрытие дела. Пойдемте с нами?
Мистер Мун фыркнул.
- Не сегодня. Нам еще давать представление.
- Ну, тогда ладно. Уверен, скоро мы встретимся.
- Возможно.
Мерривезер нервно глянул на Сомнамбулиста.
- До свидания.
Великан помахал ему рукой, и инспектор, не скрывая облегчения, пустился вдогонку за коллегами.
- Надо идти,- мрачно произнес Эдвард.- Мы здесь лишние.
Они направились назад, к театру. Иллюзионист шел молча, погрузившись в хмурые мысли.
- Думаю, все ушло,- пробормотал он наконец.- Когда-то у меня был какой-никакой талант, а теперь, мне кажется, и его не стало.
Великан делал все возможное, пытаясь вселить в него хоть немного бодрости.
ПРОСТО НИУДАЧА
- Похоже, время мое прошло, вот и все. Я состарился.
Сомнамбулист ответил ему мрачной улыбкой.
- Мне нужно чего-то большего. Чего-то... мрачно-таинственного, необычного. Как в прежние времена.
Внезапный порыв ветра, взметнувшего мусор вокруг них, бросил к ногам мистера Муна листок вчерашней "Газетт". Заголовок кричал:
Ужасное убийство! Актер сброшен с башни!
Полиция в замешательстве!
Погруженный в самоанализ иллюзионист даже не обратил на него внимания. Он смял листок в шарик, бросил его за плечо и с безнадежным видом побрел дальше.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Эдвард Мун томился от скуки. Он курил часами, лежа на кушетке в своем кабинете, постепенно заполняя все помещение густым никотиновым туманом. Зевнув в очередной раз, он вяло потянулся за новой сигаретой.
В комнату влетела миссис Гроссмит. В дыму ее очертания почти не просматривались.
- Мистер Мун? - сварливо осведомилась она. Судя по тону, экономка приняла позицию, обычно сопровождавшую выражение крайнего неудовольствия, то есть грозно подбоченившись.
Слишком густой дым не позволял утверждать это наверняка, однако, исходя из немалого опыта общения с ней, Эдвард счел нужным остановиться именно на данной версии.
- Скучаете?
- Боюсь, что так.- Мистер Мун зажег сигарету и плюхнулся обратно на кушетку.- Сожалею, что расстроил вас.
- Скучай здесь сейчас кто-нибудь другой, - сурово изрекла она,- ему бы не поздоровилось!
- Прекрасно.- Эдвард попытался улыбнуться.
- Немедленно перестаньте курить. Мы живем в доме без окон, и я ни минутой дольше не собираюсь терпеть вашу дымовую завесу! Если так будет продолжаться, вы же нас всех перетравите! Вы сущее несчастье!
Иллюзионист выпустил длинную струю дыма.
- Вы не первая, от кого я это слышу. Но, должен признаться, из ваших уст это звучит немного обидно.
- А вы будьте благоразумны!
Со скорбным видом затушив окурок, мистер Мун поднялся с кушетки.
- Вы, несомненно, правы. К тому же скука мне начинает надоедать.
Миссис Гроссмит неодобрительно хмыкнула.
- Когда вы так себя ведете, вы просто невыносимы.
- А вы святая женщина, раз терпите меня.
- Может, вы выйдете? Прогуляетесь? Подышите свежим воздухом?
Мун не поддавался увещеваниям, но и миссис Гроссмит не отставала.
- Вам лучше станет. Тут нездоровая атмосфера.- Она издала булькающий, мелодраматический кашель.
- Возможно, я выйду ненадолго.
- Тайны же не каждую неделю попадаются. - В голосе экономки прозвучало удовлетворение.
- Разве? - вздохнул мистер Мун с видом ребенка, наутро после Рождества обнаружившего в повешенном у камина чулке лишь фартинг да помятый апельсин. - Знали бы вы, как я жажду жить в мире, где жестокие преступления вещь настолько обыденная, что я мог бы заниматься ими постоянно.
- Странное желание. Он вздохнул.
- Настоящих преступлений уже нет. Век великих преступников миновал. После Вараввы... Посредственность, миссис Гроссмит. Кругом сплошная посредственность. Помните грабителя, которого мы с Сомнамбулистом поймали пару лет назад? Ну, который хотел сделать подкоп под Английский банк, а вместо этого прокопался в канализацию?
- Да, сэр.
- Не могу припомнить его имени. А вы не помните?
- Боюсь, нет.
- Видите? Даже в памяти не задержался. Все они до последнего не стоят того, чтобы помнить их имена.
Миссис Гроссмит выдавила улыбку.
- Скука пройдет, сэр. Так всегда бывает.
- Да,- почти шепотом произнес мистер Мун.- Я знаю лекарство.
- Так вы идете на прогулку?
- Именно. На прогулку.
Эдвард вышел. Миссис Гроссмит услышала, как он прошагал по дому, громко поднялся по секретной лестнице и прошуршал через заросли рододендронов. На улице его шаги стихли.
Сомнамбулист неторопливо расхаживал по кухне с огромной кружкой молока. Он озадаченно глянул на экономку и шевельнул рукой в вопросительном жесте.
- Вы хотите знать, куда он пошел? - уточнила женщина.- Вы это имели в виду?
Великан кивнул с серьезным видом. Она вздохнула.
- Думаю, это мы оба знаем.
Сомнамбулист никак не прокомментировал ответ, лишь медленно опустил голову, нежно прижал к груди кружку и печально удалился из кухни.
Обменявшись парой невнятных слов с мистером Спейтом - тот исхитрился втиснуться между ступеньками и, против ожиданий, чувствовал себя вполне уютно,- Эдвард покинул Театр чудес и направился в пользующийся недоброй славой район, хорошо известный и ему, и другим, разделявшим его достойные сожаления пристрастия. Дорогу туда он знал наизусть и потратил на нее меньше часа, не испытывая ни малейшего желания взять кеб. Перед подобными визитами ему всегда требовалось побыть наедине с собой. Иллюзионисту удалось погрузиться в себя до такой степени, что он даже не заметил "хвоста", причем довольно умелого, уже четверть часа как следующего за ним по пятам.
Добравшись до той не подлежащей восстановлению части города, которая через десяток или около того лет станет известна как Фицровия, мистер Мун направил стопы к ветхой квартирке в конце переулка, отделенного от Гудж-стрит всего несколькими минутами ходьбы. Плотно закрытые ставни придавали дому нежилой вид, однако из щелей в них пробивался свет. Быстро оглядевшись, мистер Мун удостоверился в отсутствии поблизости кого бы то ни было и шесть раз ударил в дверь, строго соблюдая определенный ритм. Ожидая ответа, он буквально кожей ощущал на себе чей-то пристальный взгляд. Да что там "ощущал", Эдвард знал наверняка: те, кто находится в квартире, внимательно рассматривают визитера и наверняка тихонько обсуждают его персону. Последнее обстоятельство задевало иллюзиониста наибольшим образом.
Именно такие мгновения он сильнее всего и ненавидел. Торчишь вот так, в одиночестве, на пустынной улице, изо всех сил делая вид, будто ничего подобного не подозреваешь. Сгорая от стыда, мистер Мун мучился от иррационального опасения нарваться по злосчастному стечению обстоятельств на кого-нибудь из знакомых - друга, старого приятеля, любого, кто его узнает и непременно поинтересуется, что это он здесь делает, по какой причине мается в темном переулке одной из самых подозрительных частей города. Хуже того, гипотетический приятель мог взять да и оказаться здесь по той же причине, что и он сам. Тогда их встреча имела бы все шансы стать самой неприятной в жизни обоих. Короче, в такие моменты мистер Мун испытывал острое и искреннее замешательство. Я просто хотел, чтобы читатель посмаковал эти секунды немного подольше.
Наконец дверь отворилась. Перед ним в грязно-желтом свете возникла чудовищно толстая женщина, исходившая запахом дешевых духов. Для поддержания колоссальных форм титаническая туша опиралась на трость.
- Мистер Грей! - просияла она.- Давненько вас не было.
Мистер Мун нервно шаркнул ногой.
- Снова скучаете?
Он застенчиво кивнул, и женщина издала низкий, жирный смешок. Слегка прихрамывая, она подалась назад, впустила Эдварда и закрыла за ним дверь.
Воздух внутри здания пропитался ароматом благовоний, замешенных на искушении. Мистер Мун проследовал в большую гостиную, богато, но безвкусно обставленную. Там он, не теряя времени, занял одно из полудюжины кресел в роскошной обивке. Сие местечко и его правила Эдвард успел изучить слишком хорошо.
Женщина грубо усмехнулась.
- У нас новенькая.
Среди лондонских борделей заведение миссис Мопсли занимало воистину почетное место. Оно обслуживало избранную и незаурядную клиентуру. Люди, удостаивавшие своим посещением ее апартаменты, приходили сюда ради услуг, которых не мог предоставить ни один другой публичный дом в Лондоне. У них были уникальные, специфические пристрастия - предпочтения, которые, на невинный взгляд непресыщенного читателя, могут показаться отвратительными и даже отталкивающими. И не говорите, что я вас не предупреждал.
- У нее есть имя?
- Мина,- промурлыкала женщина.- Она вам понравится.
- Люси, Мэри? Где они сегодня?
- Сейчас они обслуживают других клиентов. Но почему бы вам не познакомиться с нашей Миной? Обещаю, вы не разочаруетесь, мистер Грей.
Эдвард внутренне поморщился. Он почему-то не сомневался - мадам давным-давно раскусила его уловку, а в самые мрачные минуты даже испытывал опасение, как бы ей не удалось раскрыть истинное лицо "мистера Грея". Порой в обращении миссис Мопсли ему чудилась откровенная насмешка. Словно толстуха нарочно поддразнивала его, называя вымышленным именем и тем самым желая показать собственную осведомленность относительно настоящего.
Он кивнул.
- Приведите ее.
Мадам отвесила елейный поклон.
- Подождите здесь, мистер Грей. Расслабьтесь. Пусть ваши самые темные фантазии предстанут перед вашими глазами.
Снаружи тихонько постучали шесть раз. Точно так же, как и сам Эдвард несколькими минутами раньше.
- Извините.- Мопсли заковыляла к двери, наклонилась к крошечному глазку и испустила влажный, булькающий хохоток.
- Это Потрох.
Отодвинув засов, она впустила очередного посетителя - приземистого, лысеющего, раскормленного человека с изрытым оспой лицом. Мадам раскинула руки в театральном жесте, представляя клиентов друг другу.
- Мистер Грей, позвольте представить вам мистера Потроха.
Мужчины настороженно пожали друг другу руки. Ладонь Потроха оказалась влажной и дрожала. Мистер Мун едва удержался от позыва немедленно обтереть пальцы носовым платком.
- Счастлив познакомиться,- ядовито произнес он.
- Джентльмены, поговорите пока друг с другом. Я же вскоре вернусь и приведу вам маленький кусочек рая.
Поклонившись на прощание и помахав пухлой рукой, миссис Мопсли покинула гостиную. Потрох пододвинул себе кресло.
- Мне тут нравится,- признался он.- Прихожу всегда, когда могу. То есть когда могу себе позволить, ну, вы понимаете. Знаете, пока я не нашел это место, я думал, что никто на свете не хочет того же, чего хочется мне. Я думал, что я ненормальный, больной какой-то. Понимаете, мистер Грей? Я думал, что я урод.
- Совершенно с вами согласен,- расплывчато ответил Мун.
- Конечно. Я знал, что вы поймете. У нас много общего. Например, это наше хобби. А вот скажите мне... когда вы поняли, что у вас... такие же склонности?
Эдвард, не желая удостаивать его ответом, достал из кармана сигару. Вежливости ради он предложил закурить соседу. Тот с готовностью принял маленький подарок, и пару минут оба провели в блаженном молчании, лишь выпуская клубы дыма.
- Я слышал, что у них новая девушка,- заметил Потрох между затяжками.- Как думаете, на что она похожа?
- Понятия не имею.
- Думаю, мы сейчас узнаем.- Крепыш неудачно попытался изобразить грубый гогот и в результате исторг жуткое, тревожное скрежетание.
К счастью для них, вернулась миссис Мопсли. Она вкатилась в гостиную с привычной грацией мастодонта в сопровождении самой необычной женщины, какую только можно себе представить. Впрочем, на первый взгляд она казалась совершенно обыкновенной. Девушка имела довольно привлекательную внешность - впрочем, от конюшни Мопсли глупо ожидать иного,- приятно симметричное лицо и соблазнительные формы ладно сложенного тела. Полупрозрачное белое платье, туго перепоясанное коротким шнурком, выгодно подчеркивало естественные округлости. Из легиона столь же миловидных, но вполне заурядных женщин, каждый день проходящих мимо вас по улице, ее выделяла чудовищного вида густая черная борода.
- Она настоящая? - тихим, полным восхищения голосом поинтересовался сосед мистера Муна.
Миссис Мопсли сделала оскорбленный вид.
- Мистер Потрох! Вы за кого меня принимаете?
- Можно потрогать? Толстуха повернулась к девушке.
- Мина?
Бородатая красотка кивнула и жеманно, с прекрасно отработанной застенчивостью улыбнулась. Погрох, прикрыв глаза от блаженства, слегка подергал за растительность на ее лице.
- Ты так хороша,- прошептал он.
Мина снова привычно улыбнулась. Подобный комплимент она явно слышала далеко не впервые. Эдвард зевнул.
- Что-нибудь еще?
- Вы всегда хотите большего, мистер Грей.
- Я вам за это плачу.
Мопсли подтолкнула Потроха к его креслу, затем развязала шнурок у Мины на поясе. Платье медленно соскользнуло с плеч девушки, оставив ее полностью обнаженной. Тело бородатой красавицы, исполненное зрелой, налитой чувственности, само по себе не представляло чего-то из ряда вон примечательного.
Взгляды мужчин приковал жутковатый вырост розовой плоти, свисавший между грудей Мины. Любопытное уродство более всего походило на карикатурную ручонку младенца. Рудимент мог даже шевелиться, и, пока клиенты в восхищении пялились на него, он игриво им помахивал, словно осознавая сосредоточенное на себе внимание.
Эдвард облизнулся.
- Великолепно.
- Джентльмены! - Мопсли сияла от гордости.- Она ваша. Торгуйтесь!
Мистер Грей и мистер Потрох одновременно по-волчьи осклабились.
- Хорошо, рискну.- Крепыш назвал сумму, почти наверняка равную его недельному заработку.
Иллюзионист без промедления ее удвоил. Потрох прибавил еще немного, но противник снова предложил вдвое больше.
- Она ваша.- Крепыш сокрушенно признал поражение.
- Обращайтесь с ней хорошо, - сурово предупредила миссис Мопсли.
- Я буду обращаться с ней так, как сочту нужным. Мистер Мун взял Мину под руку и повел из гостиной к будуару в одном из верхних этажей здания. За его спиной миссис Мопсли утешала проигравшего.
- Вам просто не повезло, сэр. Но у меня много других милашек, готовых утешить вас. Через час освободится девушка-тюлень. Дурочка уже свободна. А если вы чуть подождете, то придут новые сиамские близняшки.