Вас действительно можно поздравить: просто фантастика.
Гордон всем своим видом пытался выказать равнодушие, а у самого глаза от удовольствия так и светились.
– Я восхищен. Да, если можно такое про себя сказать, – это в своем роде лучшая в мире выставка.
– Особое впечатление от самого размаха истории.
– Благодарю, – Гордон скромно кашлянул. – Ну, не мне одному все лавры.
Электроника – целиком работа Бенедикта Грондэла.
– Изобретателя? Я с ним немного знаком.
– Он, кстати, обработал в цифре и старый тот фильм о «Страннике».
Оригинал совсем пришел в негодность.
– Реалистичность просто невероятная. И с дедом снова увиделся будто воочию.
– Вы хорошо его знали?
– Очень даже. Он умер, когда мне было пятнадцать лет. Только последние годы он жил на Тибете, в монастыре.
– Ммм… – профессор взглядом блуждал по столу, но все равно чувствовалось – взволнован. – И вы когда нибудь туда ездили? – Было раз. Место называлось Кокунгчак.
– И он вам когда нибудь говорил, почему предпочитает Тибет?
– Да, чтобы не ходили по пятам.
Гордон прочистил горло.
– Хотелось бы задать вопрос, довольно деликатный. Вам дед не казался эда… э э… старцем?
– Нет. Я потому на самом деле к вам и пришел. В каталоге у вас намекается, что «Инцидент со „Странником“» был инспирирован нечистоплотным издателем. Так вот, вовсе нет – я видел саму рукопись.
– И вы считаете, она была опубликована слово в слово?
– Как раз нет.
Гордон козырнул бровью.
– Дед, по собственным его словам, написал всю правду без утайки. В печатном тексте – сотни изменений.
– Но почему?
– Потому что, как говорила у меня мать, дед обещал кое кому, что их имена не прозвучат. Но правду он хотел изложить всю, без утайки, и решил тогда: пусть выбирают издатели.
Следующий вопрос Карлсен знал уже заранее.
– Оригинал рукописи все еще существует?
– Он хранится у матери в банковском сейфе.
– Вы его читали?
– Нет.
Гордон сухо протарабанил пальцами по столу.
– Так что имя ведущего политика, про которого говорят, что он вампир, вам неизвестно?
– Известно.
Профессорские щеки зарделись.
– Но это, разумеется, тайна?
– Тайна то оно тайна, но вам скажу: Эверард Джемисон.
– Бо оже ты мой, – выдохнул Гордон.
– А вы никогда не слышали?
– Что ж, разумеется, были слухи, всякие слухи… Но вы… уверены?
– Абсолютно, – в наступившей тишине Карлсен улыбнулся. – Но вы же все равно не верите в историю с вампирами.
Взгляд у Гордона растерянно заметался.
– А вы? – он посмотрел Карлсену прямо в глаза.
– Вчера на этот вопрос я бы ответил, что нет.
– А теперь, после того как побывали на выставке?
– А теперь, пожалуй, да. (Не будем развеивать чужое заблуждение.)
– И почему?
– Потому, что слишком многое не стыкуется. Прежде всего, корабль пятьдесят миль в длину и двадцать пять в высоту крупнее многих астероидов. Если он был там с таких давних пор, почему с Земли его не заметили в телескоп?
Гордон подался в кресле.
– Да кто же его искал? Космос – это ж такая бездна!
– Астрономы любители астероиды проглядывают до дыр ежевечерне. Кто нибудь все равно бы заметил. Если только он специально не уходил из поля зрения.
– Смысл есть, – согласился Гордон. – Еще что?
– Конец «Странника» в Восточном Море: как то слишком уж гладко все пригнано.
– Но ведь известно, что это был метеорит.
– Но ведь известно, что это был метеорит. У нас там наверху и обломки есть. Луна бомбардируется ими постоянно.
– Вы сами же в каталоге написали: метеор такого размера ударяет лишь раз в полвека. Шанс получается один из миллиона.
– Это так. Но какая здесь альтернатива? Что, у этих созданий силы, без малого, сверхъестественные? Наступила пауза.
– Вы исходите из убеждения, что моим дедом бесцеремонно манипулировал издатель. Я знаю, что это не так. Он, когда писал свою книгу, был полностью здоров и вменяем. Да он и не из тех, кто пошел бы на фальсификацию или подлог. Кроме того, если бы история о вселяющихся в людей вампиров была у него действительно вымыслом, он бы уж, безусловно, поостерегся вовлекать в нее таких видных людей, как Эверард Джемисон, премьер министр Великобритании. (Аргумент верный; не зря же Гордон сам чуть было не высказал догадку насчет именно Джемисона).
– Но почему он не оставил это у себя в книге? Джемисона к той поре уже не было в живых.
– Моя мать говорила, он обещал Джемисону лично, что никогда не придаст происшедшее огласке. Просочись только, что Джемисон был в руках у пришельцев, тут премьер министру как политику и конец. Дед мой и после смерти Джемисона чувствовал себя связанным обещанием.
Гордон хмыкнул, но без иронии.
– Сходили к нам на выставку и уверовали в вампиров, так, что ли?
– Н ну… да. (А что, почти так и получается.)
– И все равно соглашаетесь, что спроси я вас вчера, вы бы, может, сказали и «нет»?
– По той же причине, что и вы, – Карлсен сопроводил слова кивком. – Я ученый. Мне не хочется верить в вампиров. Это то же самое, что верить в привидения.
– Можно спросить, а по какому вы профилю?
– Я психиатр, специалист по криминологии.
– А а! – Гордон непонятно почему вдруг расцвел. – Вы знаете Джона Хорвата?
– Нет. Имя, правда, знакомое…
– Вам бы с ним повстречаться. Вот он в вампиров верует.
– Да вы что?
– Он книгу о них написал.
– Он фольклорист?
– Нет нет, психолог. Вас с ним познакомить?
– Н ну, если…
– Давайте ка его наберем.
Карлсен вдруг понял: профессору хочется как нибудь поделикатнее свернуть беседу. Он молча наблюдал, как Гордон набирает номер по обычному телефону.
– Добрый день, мне бы доктора Хорвата… Профессор Гордон… Привет, Джон, это Алекс Гордон. У меня сейчас в кабинете необыкновеннейший человек – доктор Карлсен, внук знаменитого капитана Карлсена… Вот вот, космические вампиры. Он бы о вампирах хотел с тобой перемолвиться. Это возможно? Вы сейчас свободны? – вполголоса обратился он к Карлсену.
– Свободен.
– Да, он мог бы сейчас подойти. Я перешлю. Пока, Джон. – Профессор повесил трубку. – Думаю, Хорват для вас окажется очень интересен. – Где у него офис?
– Буквально рядом, в Вулворт Билдинг, номер 8540. Сейчас я вам запишу. – Скажите мне вот что, профессор, – подал голос Карлсен, когда они вдвоем подошли к дверям кабинета.
– Да, безусловно?
– Пять минут назад у меня возникло чувство, что вы как то начинаете убеждаться. Теперь же у меня впечатление обратное…
– Нет, что вы, – поспешно возразил Гордон, – я бы этого не сказал. Вы мне ой сколько мыслей подкинули. Мне надо время, все это обдумать. Кстати, – лукаво прищурился он, протягивая для пожатия руку, – если послать вам список вопросов относительно вашего деда, можно надеяться на ответ?
– Рад буду.
– Благодарю вас, – профессор тепло пожал ему руку. – Обещаю, что тщательно поразмыслю над вашими словами.
Карлсен не обманулся. Ощущения Гордона воспринимались так ясно, словно произносились вслух.