Ротмистр приказал скорее заканчивать,апоокончаниипередатьвштаб
парольное слово "Тумба". Когда командиры секций вышли,онзакурилновую
сигарету инекотороевремямолчал,глядя,какгвардейцыснимаютсо
стеллажей книги, перелистывают их и бросают на кровать.
- Панди, - сказал он негромко, - займись картинами. Только вот с этой
осторожнее, не попорти, я возьму ее себе... - Затем он снова повернулсяк
Максиму. - Как ты ее находишь? - спросил он.
Максим посмотрел. На картине был морской берег, высокаяводнаядаль
без горизонта, сумерки и женщина, выходящая из моря. Ветер. Свежо. Женщине
холодно.
- Хорошая картина, господин ротмистр, - сказал Максим.
- Узнаешь места?
- Никак нет. Этого моря я никогда не видел.
- А какое видел?
- Совсем другое, господин ротмистр. Но это ложная память.
- Вздор. Это же самое. Только ты смотрел не с берега, а с мостика,и
под тобой была белая палуба, а позади, накорме,былещеодинмостик,
только пониже. А на берегу была не эта баба, атанк,итынаводилпод
башню... Знаешь ты, щенок, что этотакое,когдаболванкапопадаетпод
башню? Массаракш... - прошипел он и раздавил окурок об стол.
- Не понимаю, - сказал Максимхолодно.-Никогдавжизниничего
никуда не наводил.
- Как же ты можешь это знать? Ты же ничего не помнишь, кандидат Сим!
- Я помню, что не наводил.
- Господин ротмистр!
- Помню, что не наводил, господин ротмистр. И я не понимаю, о чемвы
говорите.
Вошел Гай в сопровождении двух кандидатов. Они принялись надеватьна
задержанных тяжелые наручники.
- Тоже ведь люди, - сказал ротмистр. - У них жены, унихдети.Они
кого-то любили, их кто-то любил...
Он говорил, явно издеваясь, но Максим сказал то, что думал:
- Да, господин ротмистр. Они, оказывается, тоже люди.
- Не ожидал?
- Да, господин ротмистр. Я ожидал чего-то другого.
Краем глаза он видел, что Гай испуганно смотрит на него. Ноемууже
до тошноты надоело врать, и он добавил:
- Я думал, что это действительно выродки. Вродеголых,пятнистых...
животных.
- Голый пятнистый дурак, - веско сказал ротмистр. - Деревня. Ты не на
Юге... Здесь они как люди.Добрыемилыелюди,укоторыхприсильном
волнении отчаянно болит головка. Бог шельмуметит.Аутебянеболит
головка при волнении? - спросил он неожиданно.
- У меня никогданичегонеболит,господинротмистр,-ответил
Максим. - А у вас?
- Что-о?
- У вас такой раздраженный тон, - сказал Максим, - что я подумал...
- Господин ротмистр! - каким-то дребезжащим голосомкрикнулГай.-
Разрешите доложить... Арестованные пришли в себя.
..
- Господин ротмистр! - каким-то дребезжащим голосомкрикнулГай.-
Разрешите доложить... Арестованные пришли в себя.
Ротмистр поглядел на него и усмехнулся.
- Не волнуйся, капрал. Твой дружокпоказалсебясегоднянастоящим
гвардейцем. Если бы не он, ротмистр Чачувалялсябысейчасспулейв
башке... - Он закурил третью сигарету, поднял глаза к потолкуивыпустил
толстую струю дыма. - У тебя верный нюх, капрал. Я бы хоть сейчас произвел
этого молодчика в действительные рядовые... Массаракш, я бы произвел его в
офицеры!Унегобригадирскиезамашки,онобожаетзадаватьвопросы
офицерам... Но я теперь очень хорошо понимаютебя,капрал.Твойрапорт
имел все основания. Так что... погодим пока производить его в офицеры..-
Ротмистр поднялся, тяжело ступая обошел стол и остановился перед Максимом.
- Не будем даже производить его пока в действительные рядовые. Онхороший
боец, но он ещемолокосос,деревня...Мызаймемсяеговоспитанием...
Внимание! - заорал он вдруг. - Капрал Гаал, вывести арестованных!Рядовой
Панди и кандидат Сим, забрать мою картину и все, что здесь есть бумажного!
Отнести ко мне в машину!
Он повернулся ивышелизкомнаты.Гайукоризненнопосмотрелна
Максима, но ничего не сказал. Гвардейцы поднимали задержанных,пинкамии
тычками ставили их на ноги и вели к двери. Задержанные несопротивлялись.
Они были какватные,онишатались,унихподгибалисьноги.Грузный
человек, стрелявший вкоридоре,громкопостанывалиругалсяшепотом.
Женщина беззвучно шевелила губами. У нее странно светились глаза.
- Эй, Мак, - сказал Панди, - возьми вон одеяло с кровати,завернив
него книжки, а если не хватит - возьми еще и простыню. Как сложишь -тащи
все вниз, а я картину понесу... Да не забудьавтомат,дурьяголова!Ты
думаешь, чего на тебя господин ротмистр взъелся? Автомат ты бросил.Разве
можно оружие бросать? Да еще в бою... Эх, деревня...
- Прекрати разговоры, Панди, - сердито сказал Гай, - берикартинуи
иди.
В дверях он обернулся к Максиму,постучалсебяпальцемполбуи
скрылся. Было слышно, как Панди, спускаясь поступенькам,вовсегорло
распевает "Уймись, мамаша". Максим вздохнул, положилавтоматнастоли
подошел к груде книг, сваленных на кровать и на пол.Еговдругосенило,
что он здесь нигде еще невиделтакогоколичествакниг,развечтов
библиотеке. В книжных лавках книг было, конечно, тоже больше, но только по
количеству, а не по названиям.
Книги былистарые,спожелтевшимистраницами.Некоторыенемного
обгорели,анекоторые,кудивлениюМаксима,оказалисьощутимо
радиоактивными.Небыловременикакследуетрассмотретьих.Максим
торопливо складывал аккуратные пачки на расстеленное одеяло и читал только
заголовки. Да, здесь не было "Колицу Фельша, или Безумно храбрый бригадир,
совершающий подвиги в тылу врага", не было романа"Любовьипреданность
чародея", не было пухлой поэмы"Пылающеесердцеженщины"ипопулярной
брошюры "Задачи социальной гигиены".