После первого толчка наступиларежущаяушитишина.Послевторого
послышалсяшум,раздирающийбарабанныеперепонки;передниммеркло
воспоминание о бомбардировках. Мэтью смятенно подумал, что мир сорвался со
своей орбиты, катится куда-то в космос. Шум замер и снованачался,когда
земляподняласьвтретийраз.Стеблибамбукадержалицепко.Далее
последовал целый ряд толчков - ударирев,ударирев-вкаком-то
отвратительном ритме. Однажды ему показалось, что он слышитсобачийвой,
но такой слабый звук должен был потеряться в грубомкрещендораздираемой
на куски и протестующей земли.
Новый звук был иным, но в том же гигантском масштабе. Он прозвучал во
время отлива одной из ударных волн, иМэтьюпонял,чтоужедавно,не
осознавая, слышит его. Это былвойветраигромлавины,смешанныес
грохотомморскогошторма.Этотзвуквзлеталвысоко,допределов
слышимости, и снова спускался. Но, спускаясь, он менялсвоювысоту,как
свисток поезда, проносящегося мимо станции. Когда этот звукзамер,земля
снова поднялась ивзревела,подняласьивзревела-страшнаятемас
вариациями, оркестрованная демонами, и сильный порыв ветра чуть несорвал
Мэтью с бамбукового насеста.
Он понятия не имел, сколькопрошловременидопервогонастоящего
затишья. У него было впечатление, что удары продолжались часами, но на это
нельзя было полагаться: все его чувства сильно пострадали от физическихи
звуковых ударов. Один раз он слышал треск стекла, разлетающегося на тысячи
кусков, но не мог понять, происходило ли это в конце или всамомначале.
Но наконец он понял, что земля снова неподвижна и слышатся лишь отдаленные
ее стоныитрески.Наступившаятишинабылатишинойнеожидания,а
истощения, тишиной после боли, конечным спокойствием. Когдаонпопытался
высвободиться,трескбамбукагромкопрозвучалвушах.Освобождаться
оказалось нелегко, его зажало прочно, и ктомувремени,когдаэтоему
удалось, он вспотел в холодной ночи.
И даже когда он оказался на прочной земле, что-то былонетак.Его
чувство равновесия? Он подумал, что стоит наклонно. Когда ондвинулсяпо
тропе к дому, то споткнулся и чуть не упал. Он остановился,глядявверх.
Небо не изменилось, по-прежнему яркие звезды и луна в первойчетверти.И
тут Мэтью понял,чтонетак.Раньшеземлябыларовной.Теперьона
поднималась к западу, в сторону теплиц.
Это открытие ошеломило его. Онзнал,чтопроизошлоземлетрясение,
серия землетрясений чрезвычайной силы. Он знал, что теплицы его разбиты, и
ожидал, что дом тоже будет сильно поврежден. Но тутсамаземляизменила
форму!
Вовремяпервоготолчкаонвыронилфонарик(выключивего
предварительно, так как не хотел спугнутьсобаку,вспомнилонссухим
удивлением).
Мэтью оглянулся в поисках фонаря, но его не было видно, ион
отказался от поисков. Вместо этого он пошел всторонудома.Светабыло
достаточно, чтобы разглядеть тропу. Можно ли отсюда увидеть дом? Он сделал
несколькошагов,потомостановился.Потомсновапошел,ногораздо
медленней. Лунныйизвездныйсветосвещалгрудуразвалин.Развалины
покрывали значительную площадь, но почти неподнималисьввысоту.Выше
всех стояла дверь, почему-то не упавшая, и изразбитыхкирпичейторчала
телеантенна. Мэтью смотрел на все это, когда новый толчокбросилегона
землю.
Он был не такой сильный, какпредыдущие,аследующий-когдаон
поднялся на ноги - еще слабее, так что он лишь пошатнулся, но неупал.В
то же время Мэтью ощутил гораздо больший страх,можетбыть,потомучто
прошел первоначальный шок и он мог размышлять более ясно.Бамбукзащитил
его и сделает это снова. Другого убежища нет.
Он вернулся и скорчился среди стеблей бамбука. Наломав их и уложив на
землю, он изготовил нечто вроде подстилки или гнезда - не очень удобно, но
лучше, чем ничего. Приследующемудареегоубежищезатрещало,ноне
развалилось. Он уселся поудобнее исталждатьнаступленияутра.Часы,
лежавшие на столике у кровати, теперь погребены в развалинах.Моглобыть
любое время между полуночью и четырьмя часами утра.
Былиещеудары,нонеоченьсильные,иинтервалымеждуними
становились больше. Он подумал о Джейн и обрадовался, чтоонадалекоот
острова. Около двухсот миль - более чем достаточно для безопасности. Потом
стал думать о своем будущем. Все его деньги вложены в теплицыидом.Он
попытался вспомнить, что говориться в страховом полисеоземлетрясениях.
Ему все же повезло. Он жив. С холодной уверенностью онпочувствовал,что
большинство его соседей погибло. Не слышалось ни звука. Дажесобачийвой
прекратился.
На востоке небо из черного стало пурпурным, а когда поблеклизвезды,
голубоватым. Земля время отвременивздрагивала,нонесильно,почти
мягко. Мэтью, замерзший, с затекшим телом, спустился со своегонасестаи
потянулся.
Тропа, шедшая вдоль теплиц, вела к фермеМаржи.Стеклолежалокак
замерзшее озеро, отороченное, как кружевами, обломками строений. Подним,
как затонувшие водоросли, лежали раздавленные зеленые растения, местамис
красными пятнами. Рядом виднелась грудаобломковнаместеупаковочного
сарая, где лишь накануне были подготовлены к упаковкепятьдесятподносов
со спелыми помидорами. Больше четверти тонны.Мэтьюотвернулсяипошел
дальше.
Вид фермы Маржи оказался более шокирующим, чем вид собственного дома.
Та же идиотская груда кирпичей и гранитных плит, лишь нанесколькофутов
поднимающаяся над землей. Мэтью медленно пошел вперед. Он думал, что может
кому-нибудь помочь, освободить попавшего в завал. Зрелище фермы лишило его
такой надежды. Он обошел вокруг груды, не найдя даже места прежнего входа.
Самые разные вещи перемешались здесь: занавески и посуда, разбитая мебель,
поднятый палец торшера, раскрытая книга, придавленная куском шифера.