Стена Воксбеле была разрушена, старыймонастырьсерой
грудой виднелсявдалеке.Мэтьюперебралсячерезщель,потомминовал
сброшенную ограду и направился по вспаханному летному полю к аэропорту.
Поле наклонилось, а посадочная полоса вдобавок еще изогнулась ибыла
разорванаглубокимитрещинами.Возлеодногоангарастоялсамолетс
переломанными крыльями, с разбитыми фюзеляжами. Мэтью смотрел на него. Для
него, как и для большинства островитян в последние годы, гаваньюострова,
связывающей с Англией, был аэропорт. Больше самолеты не будут приземляться
здесь. Можно восстановить ангары, залить трещины, но какой вэтомсмысл,
если земля наклонена?
Стоя в середине наклонной пустоты, он закричал:
- Есть здесь кто-нибудь? Я здесь. Я здесь! Есть кто живой кроме меня?
Пустота поглотила его голос. Он прошел через поле к дороге на Форест.
Тут были дома, разрушенные, как и все остальные, и он держалсявстороне
от них. Он шел к долинеГоффре,гдеживутКарвардины.Жили-онне
надеялся застать их живыми.
Но все же, придя к тому, что осталось отихдома,онпринялсяза
работу, отбрасывая кирпичи, штукатурку, бревна и разбивая мебель.Наконец
он нашел их. Они лежали в остаткахсвоейкровати,обнимаядругдруга;
должно быть, они это сделали, когда толчок разбудил и почтитутжеубил
их. Мэтью с несчастным видом смотрел на их тела. В воскресенье онидолжны
были прийти к нему на выпивку - завтра утром. Он что-нибудь должен для них
сделать. Может быть, выкопать могилу и похоронить. Но он устал, выбился из
сил, а лопата осталась у мисс Люси. Все же он не может оставить их так. Он
засыпал их разбитой штукатуркой, пока они снова не скрылись.
Он пошел без всякой определенной цели; просто был недалеко от дома, и
мысль об обширности и неизменности моря привлекла его.Всадуоднойиз
развалин, мимо которойонпроходил,пчелывилисьнасолнце,глубоко
забираясь в цветы за нектаром.Цветущийкуст,казалось,роспрямоиз
камня. Мэтьюпостоялнемного,вслушиваясьвусыпляющеежужжание.Он
подумал о морских чайках. Так близко от моря обычно уже слышныихкрики.
Неужели они тоже улетели, как другие птицы? Мэтью считал, что они способны
пережить любую катастрофу.
Поднявшись на последний холм,онснедовериемсмотрелтуда,где
должно было быть море. Онвиделспутаннуюзеленьводорослей,скалыи
песок. Тут и там блестела вода, задержавшаяся вуглублениях.Ноголубой
размах волн исчез. Затонувшая земля сохла на раннем летнем солнце.
3
Мэтью шел по береговой тропинке. Виднелось несколькомелкихполосок
воды - озер или прудов, - но сколько хватало глаз, морское дно обнажилось.
Далеко на юго-востоке возвышался горб Джерси; вряд ли там было лучше,чем
на Гернси. Мэтью вспомнил оглушительный гул,шум,вой,визг,сменивший
свою высоту. Море, осушая пролив,ринулосьназападкновомууровню.
Остров... Больше уже не остров.
Море, осушая пролив,ринулосьназападкновомууровню.
Остров... Больше уже не остров. Мэтью, напрягая зрение, смотрел на север в
поисках исчезнувшего блеска моря.
Наконец он отвернулся и пошел назад, в глубь острова. В голове у него
было пусто и легко. Вероятно, следовало бы съесть что-нибудь: ужепозднее
утро, а несколько съеденных сардин он извергнул вразвалинах.Ноголод,
который мучил его раньше, теперь совершенно исчез. То, чтоониспытывал,
напоминало опьянение. Со смешанным чувством жалости и величия думалоно
своем положении. Последний оставшийсявживыхчеловек?РобинзонКрузо
планеты Земля? Возможно. Тишина продолжалась. Небооставалосьголубыми
пустым.
Он шел по полям, избегая развалин; споткнувшись обо что-то,чутьне
упал. При ходьбе опирался на ружье, ностволуглубилсявземлю.Мэтью
отыскал щепку и прочистил ствол. При этом он с пронзительным горем думал о
Джейн. Останься она на острове, конечно, она тоже умерла бы,ноонхоть
мог бы похоронить ее.
Он смотрел на ружье в своих руках.Одинзарядонистратил,чтобы
прекратить мучения раненого осла. Оставался еще один.Этооченьпросто.
Просто и, разумеется, разумно. Какой смысл жить в склепе?Натомхолме,
поднимающимся над высохшим безжизненным морем? Мир, подумал он иповернул
ствол к себе.
Негромкий звук удержал его. Он доносился издалека.Возможно,просто
оседали развалины. Но Мэтью сразу подумал о крике осла. Онвспомнил,что
привязал его. Если бы животное было свободно, оно могло быпастисьипо
крайней мере пережило бы лето. Сунув ружье под мышку, онсновапошелпо
полю.
Аэродром он пересек западнее первоначального пути. Здесьземлябыла
разрезана и измята, как глина скульптором; воднойтрещинемогцеликом
поместиться самолет, не задеваякрыльямизакрая.Настенахрасщелин
виднелась сырая земля и камни, на днепробивалсяключ.Черезстолет,
когда трава покроет обнаженность земли и пустят корни деревья,этобудет
прекрасное место.
Пробираясь от летного поля на дорогу, Мэтью услышал крик. Звучал крик
очень слабо, и Мэтью не смог определить, откуда он доносится. Долгостоял
он, прислушиваясь и ожидая. Наконец крик снова повторился,слабый,почти
неразличимый; на этот раз Мэтью был уверен, что крик доноситсясзапада.
Он пошел туда, вес время выкрикивая:
- Кто тут? Крикните, если вам нужна помощь.Ядолженвасслышать.
Кричите, чтобы я услышал и смог вас отыскать!
Ответа небыло,ионподумал,чтовообразилсебеэтотголос.
Галлюцинации не удивительны в таком одиночестве. Он подошелкразвалинам
дома и смотрел на них. Как и все остальные, дом был разбит на куски. Можно
ли выжить в такой катастрофе?
Но крик послышался снова,наэтотразгромче.Мэтьюзаторопился
дальше по дороге, за поворот. Тут стояли рядом три или четыре дома; теперь
они превратились в единую груду развалин.
На краю этой груды Мэтью позвал:
- Крикните! Покажите, где вы!
Голос звучал приглушенноипо-девичьи.