Нам просто нужна от тебя кое‑какая информация.
– Но ты даже не…
Она заморгала, и на мгновение мне даже показалось, что вот‑вот заплачет. Я отвел глаза, глядя мимо экзотических растений и деревьев в кадках, глядя за парк, на зазубренный силуэт небесной линии Среднего Манхэттена, небоскребы которого торчали над зеленью, словно зубы.
Хиллари ограничилась тем, что всхлипнула.
– Ты просто взял и ушел, Хантер. Ничего мне не сказал, а ведь знал же, что это краска.
– Ну, наверное, да. Но я действительно не имел ни малейшего представления о том, что там на самом деле происходит. Я хочу сказать, все эти мелькающие вспышки вконец меня заморочили…
– Хиллари, позволь спросить, – встряла Джен. – Выйдя из душа и увидев себя в зеркале, ты сразу начала обзванивать своих друзей, чтобы предупредить их?
– Я, – начала было она, но ее слова растворились в пурпурном смущении. – Ну, может быть, не сразу. Но это было этим утром. А Хантер знал о том, чем все обернется еще вчера, на вечеринке.
– И ты считаешь, что…
Она отмахнулась от Джен, как от надоедливого комара.
– Вам бы это не показалось таким смешным, окажись вы сами пурпурными.
– Не думаю… – начала Джен, но развела руками.
– И все‑таки у всего этого имелись смешные аспекты.
Хиллари тяжело вздохнула.
– Да, это было смешно, Хантер. Но я думаю, вам обоим лучше уйти.
Она постучала по клавише беспроводного интеркома рядом с пустым бокалом из‑под «Кровавой Мэри», и из внутренних помещений донесся звук зуммера.
– Послушай, Хиллари, – сказал я. – Мне жаль, что я не предупредил тебя насчет краски. Но мы можем найти людей, которые это устроили.
– Поздно. Чем это поможет? – буркнула она, наградив меня сердитым взглядом.
– Но если мы найдем этих ребят, – указала Джен, – то, возможно, найдем и антидот.
Вернувшийся официант маячил у двери в сад, в то время как Хиллари норовила прожечь в Джен дырку своими прищуренными глазами.
– Антидот?
Джен пожала плечами.
– Раз они возились с этим красителем, то наверняка пачкались сами и позаботились о способе смыть краску.
– Еще «Кровавую Мэри», – распорядилась Хиллари, встряхнув лед в пустом бокале и не отрывая глаз от Джен. Официант испарился.
После нескольких мгновений пурпурного раздумья она сказала:
– Чего ты хочешь?
– Узнать имена всех тех, кто платит за список подписчиков «Хой Аристой», – ответил я.
– Список? Ладно, я кое‑куда позвоню.
Она подалась вперед, вынула соломинку из своего пустого бокала и грозно указала ею на меня.
– Но с этого момента, Хантер, тебе лучше держаться от меня подальше. Иначе ты рискуешь проснуться с чем‑нибудь похуже, чем пурпурная голова.
Мы ждали звонка в деловом квартале поблизости, в дальнем углу нашей излюбленной кофейни, сидя на пыльной кушетке, соприкасаясь плечами. Ощущение было восхитительное.
– Что тебя беспокоит? – спросила Джен.
Я посмотрел на свои пурпурные руки.
– Хиллари права. Мне следовало бы сказать кому‑нибудь про шампунь прошлым вечером, после того как я понял, что это краска. Вся вечеринка представляла собой ловушку, и мы просто позволили всем в нее угодить.
Джен успокаивающе прислонилась ко мне.
– Погоди. Нам просто не до того было, мы старались не попасться. Я имею в виду, попасться по‑настоящему, а не просто оказаться с пурпурной головой или угодить в кадр в момент идиотского поведения.
Разве ты не бежал, словно спасая свою жизнь?
– Еще как, причем дважды задень. Но мне по‑прежнему неловко из‑за того, что я не предупредил Хиллари.
– Ты чувствуешь себя виноватым из‑за ее пурпурной головы? – хихикнула Джен. – Ничего страшного, переживет. Вспомни, мы потащились на эту вечеринку расследовать похищение, а не выручать кучку избалованных сынков и дочек богатеев.
Я слегка отстранился, чтобы лучше рассмотреть улыбку на ее губах.
– А ты не находишь, что похожа на этих ребят? Я имею в виду «антиклиента»?
– Хм… не сказала бы, что они мне нравятся. – Она откинулась на старой кушетке и вздохнула. – Наверное, они опасны, я беспокоюсь насчет Мэнди и, конечно, не хотела бы попасться им в руки.
– Но…
– Но мне нравится их стиль, – сказала она и улыбнулась. – А тебе?
Я хотел возразить, но передумал. Против правды не попрешь: «антиклиент», несомненно, обладал стилем. Все у них было в струю, причем крутизну они использовали новым, оригинальным способом. Я потратил годы, изучая, как инноваторы меняют мир, и процесс этот всегда бы не прямым, а вероятностным, отфильтрованным сквозь сито деятельности охотников за крутизной, трендсеттеров и, наконец, гигантских компаний, в то время как сами инноваторы оставались невидимыми.
Это как в эпидемии: пациента ноль всегда труднее всего выявить. Следить за тем, как инноватор предпринимает прямые действия, это просто здорово. Завораживает. «Антиклиент» снимал рекламные клипы, устраивал презентации, проводил свою собственную, причудливую маркетинговую кампанию.
Мне хотелось посмотреть, каков будет следующий шаг.
– Возможно, – признал я. – Но чего, по‑твоему, они добиваются?
– В долговременной перспективе?
Джен глотнула кофе.
– Думаю, ты был прав насчет булыжников.
– «Антиклиент» хочет пошвыряться камнями?
– Нет. Ну, может, немножко и пошвыряется: булыжник туда, булыжник сюда. Не это главное. По моему разумению, его цель – ослабить раствор, удерживающий кладку мостовой.
Я нахмурился: такой ход мысли казался чреватым головной болью пака‑пака.
– Не могла бы ты чуточку прояснить свою метафору?
Джен покачала головой.
– Ты знаешь, что за раствор я имею в виду. Нечто, контролирующее образ мыслей каждого, то, как он видит мир.
– Рекламу?
– Это не просто реклама, а целая система: маркетинговые категории, племенные границы, все те конструкции, в которые улавливаются люди. Или в которых замыкаются.
Я покачал головой.
– Не знаю. Нулевой выпуск «Хой Аристой» ведет огонь из пушек по воробьям. Я имею в виду – что они хотят показать? Что избалованные отпрыски богатых семей смешны? Я не вижу здесь ничего революционно нового.
– Ты по‑прежнему хотел бы рассказать Хиллари Дефис о том, что видел в «Подвижной дурилке»? С ее связями она, вероятно, могла бы остановить все еще до того, как заработал печатный станок.
Я рассмеялся.
– Черт возьми, нет, конечно!
– Вот именно, Хантер. Раз ты хочешь это отправить, значит, хочешь посмотреть, что выйдет. Каждый, кто получит экземпляр в руки, жадно проглотит каждую страницу, даже те несчастные люди на картинках. Потому что это информация извне. И мы все изголодались по ней.
– Но что в итоге это даст?
– Как я уже говорила, это ослабит раствор, цементирующий каменную кладку.
– И они смогут швырять больше камней?
– Нет, Хантер. Ты что, еще не въехал? «Антиклиент» не просто хочет пошвыряться камнями.