И Котенок сразу перестал ехидничать.
-Извините, я понимаю. Это так, я еще маленький, иногда веду себя плохо.
Герт, которому этого явно хотелось, протянул руку и посадил Котенка себе на колени. Тот, смущенный, не стал возмущаться. Лушь буркнул:
-Мурлыкать не буду, не надейтесь… Или на ты?
-На ты.
-А ты ничего, нормальный, - хамовато сказал Котенок и повернулся ко мне:
-Данька, пройдись по комнате, погляди по сторонам. Убедись, что все в порядке, пока у меня есть силы что-нибудь исправить.
Я встал, оделся (Лэн принес мне одежду, такую же, как и у него, шорты и футболку), прошелся по комнате. Все было в порядке. Видел я как и раньше, даже…
Даже лучше. Я глянул на платяной шкаф в углу комнаты и непонятно как увидел, что в нем висит. Сквозь закрытую дверцу!
-Герт, у тебя в шкафу два костюма, много женских платьев, штук десять твоих рубашек, Крыло для Старшего и пара галстуков. Точно?
-Закрой дверцу, негодный мальчишка, - не поворачиваясь сказал Герт. А Лэн, который видел, что я ее и не открывал, захлопал глазами.
-Я стал видеть сквозь дерево, - почти не удивляясь, сказал я. Котенок выгнул спину дугой, взъерошился и тревожно сообщил:
-Этого я и боялся. Перестарался, похоже… Тебе сильно мешает такое, Данька?
-Ничего не мешает, - возмутился я. - Наоборот… Герт, а к твоему дому идет какая-то старая женщина в синем платье.
-Это моя старуха, - обреченно сказал Герт. - Сейчас все и начнется…
Он завертел головой. Похоже, эта новость подействовала на него сильнее, чем мои удивительные способности:
-Я же клялся, что вымою пол… Свет! Все из головы вылетело.
Смотреть на него было немножко смешно. Я представил, как этот старикан, засучив рукава, елозит тряпкой по полу, и хихикнул. Лэн тоже, по моему, просто за компанию. Лишь Котенок сохранял озабоченность:
-Данька, так ты уже и сквозь стены видишь? Они же каменные!
-Сквозь стены не вижу, - признался я. - Сквозь деревянные ставни и уторы - пожалуйста.
-Ты в порядке?
-Да я как новенький! - крикнул я и подпрыгнул в доказательство. Как раз в тот момент, когда старушка зашла в дом.
Вначале она просто покачала головой. Потом наморщила лоб, глядя на меня и пытаясь что-то сообразить.
-Кэя, я не успел убрать, тут такое получилось, - засуетился Герт. Смешно: взрослый, даже старый человек, а оправдывается, как мальчишка.
-Герт, я знала, что ты взялся ухаживать за мальчиком, которого ослепили, - медленно сказала старушка. - Но теперь мне кажется… Ты видишь?
-Да, - виновато признался я.
Старушка вдруг просияла и всплеснула руками:
-Герт! Шоки все-таки схитрил? Да?
Мы молчали.
-Я знала, что наш внук не сделает такого, - с облегчением сказала старушка. - И чего я, дура, в нем сомневалась?
-Будем считать, что так и было, - меланхолично предложил Котенок. - Неплохая версия.
-Ты разговариваешь? - ахнула старушка.
-С такой милой женщиной заговорит даже маленькая серая мышка, - заявил Котенок галантно.
Похоже, этот дикий комплимент вернул Кэе самообладание. Она покачала головой, подошла к Котенку, подозрительно посмотрела на него, потом на Лэна.
-Это не он, - подсказал Котенок.
-Это не я, - замотал головой Лэн.
-Отлично. - К старушке вернулось самообладание. - Ты Младший в паре, не так ли? Значит, картошку чистить умеешь. Пойдем.
И она чуть ли не уволокла Лэна за собой.
-Это у нее всегда так называется - «картошку чистить», - заявил Герт, усаживаясь в мягкое кресло у камина. - Скорее ему придется месить тесто для пирога… Данька, если уж с тобой все в порядке… Ты не подашь мне трубку и кисет? Они на столе.
-Вижу, - с удовольствием сказал я.
Герт принялся набивать трубку, поглядывая на нас с Котенком. Тот улегся перед ним на пол. Я подумал и сел рядом на корточки.
-И что вы хотите узнать? - полюбопытствовал Герт.
-Как вы потеряли солнце, - твердо сказал Котенок. - Ты расскажешь?
Герт вздохнул.
-Расскажу… Мы его продали.
-Что? - завопил я.
-Продали, - повторил Герт. - Каждый в отдельности и все вместе. Тогда торговцы впервые пришли к нам, у них было много удивительных вещей… - Герт вздохнул. - А у нас мало что оказалось им нужным. Пшеница, фрукты, мечи - все это их не интересовало. Мы жили просто, а нам так хотелось жить красиво. Я был таким, как ты Данька, и помню, как мать смотрела на украшения и ткани, которых никогда не было у нас. А отцу очень понравился меч, рассекающий камень и железо, как воск. Он был воином.
Герт зажег трубку, вдохнул дымок и продолжил:
-И вот однажды мама вернулась от торговцев со всем, что хотела иметь. Она продала ту часть солнца, что светила для нее. Теперь она всегда ходила в полутьме, на ней лежал сумрак. Но ей он совсем не мешал, да и я тогда не испугался. А в небе появилась маленькая серая тучка - она всегда закрывала маму от солнца. И тучек таких становилось все больше и больше. Зато у нас появились яркие лампы в домах, и горячая вода в ваннах, и хорошее оружие, и вкусная еда, которой не было раньше. Кто-то потребовал от торговцев, чтобы его кормили всю жизнь - и те стали исправно возить пищу. Это было так просто - продать чуть-чуть света и жить после этого в сытости и спокойствии. Люди ходили по улицам, как серые тени, и последние пятнышки света прыгали вокруг них, уворачиваясь от тьмы. Не всех соблазнил еда и тряпки, но и для самых несговорчивых нашелся свой товар. И они продали свет. За умные книги, которые мечтали прочитать, за красивые слова, которые научились говорить, за новые песни, которые так приятно было слушать.
Многие стали продавать свет своих маленьких детей - те еще не могли с ними спорить. И небо затянулось серой мглой, что расступалась все реже и реже. А в самых темных местах стали появляться башни, где жили Летящие. Они нападали на нас и похищали людей, которые тоже становились Летящими. Мы попросили у торговцев Крылья - у нас уже не осталось света, которым можно было торговать, но надо было бороться. И они предложили самым сильным мужчинам наняться к ним - в охрану. У нас не было выбора. Вот только Крылья поднимали лишь детей - взрослых они не выдерживали. Так все и закончилось. Мрак сомкнулся, когда все мы продали свой свет. Подростки разделились на Старших и Младших и стали охранять города от Летящих. Взрослые нанимались к торговцам, чтобы прокормить свои семьи. Лишь немногие, - Герт грустно улыбнулся, - доживали в городах до старости. Мы привыкли так жить.