Новый Верховный несколько натянуто сказал: "Мы можем обсудить это после
обеда, если не возражаете".
Но сын его предшественника все говорил, как будто стремясь освободиться
от бремени: "А все остальные, уж прошу мне поверить, на самом деле хоронят
дорогих им усопших!"
Раздалсяприглушенныйкрик,идведевушки-рабынивывелииззала
вдовствующую Наложницу-Ульджессу, крепко прижимавшую салфетку к губам. Как
раз в это время прибыл камергер с яствами. Все гости с отменнымаппетитом
взялись за угощение. Покойный Верховный Ульдж был человеком пожилым, но он
всегда старался быть в хорошейформеи(каквсезаверилигордыхего
сыновей) отличался прекрасным вкусом.
Возьмем, "к примеру", деревянных индейцев
Он ушел сулиц(утреннийвоздухужесталсерымипрогорклымот
выхлопных газов и фабричного дыма) и спустился в битком набитое метро. Его
одежда выглядела слегка неуместно средиэтойунылойтолпы,ноособого
интереса ни у кого не вызывала. Усталое, настороженное, циничное, мрачное,
недовольное безразличие обволокло лицо, словно маслянистая пленка, илюди
смотрели не столько на него, сколько поверх и сквозь него.
Он изовсехсилстаралсяудержатьсянаногах,пыталсясохранить
равновесие. Эта борьба, всего лишь преддверие каждодневного существования,
уже давалась нелегко. А вдобавокещенеобходимостьпостояннодержаться
настороже из-за Общества Деревянных Индейцев (ОДИ); он полагал, что у него
естьпричиныдлявзвинченностиинапряженности."Бенедикт,ведущий
современный скульптор свободных форм, работающий по дереву..." Ха!
Дважды он замечал за собой хвост, им удалосьвыследитьегодосамой
площади Таймз. Дважды ему удавалось скрыться. А на третий раз...
Мужчина в чуть странной одежде (по имени Дон Бенедикт, но кое-ктозвал
его Дасти) задержался на минуту у одной из деревянных вывесокскрасными
буквами, бросил быстрый взгляд на бумагу, которую держалвруке(словно
чтобы убедиться в том, что она на месте, а не затем, чтобы посмотреть, что
в ней написано), повернулся кругом иотправилсяобратнотемжепутем,
которым пришел. Через некоторое время он очутился возле лестницы, поднялся
на пять ступенек вверх, затем развернулся и пошел вниз. В конце...
В конце концов все упиралось в Элвелла, а Элвеллумер;неоткашля,
раздиравшего его на протяжении многих лет, он умер из-за клочкаскользкой
ледяной поверхности, размером не больше кистируки.Элвеллприсмерти,
кровь в уголках его рта, он сжимает руку Донасловновтисках,атот,
младший из двоих, чувствует, как из них уходит тепло.
- Но ведь это принадлежит ОДИ, - запротестовал Дон.
А Элвелл: "Нет, Дон, нет, оно принадлежит мне.Яегосоздал.Яего
доказал".
- Они никогда не позволят...
С отчаянной медлительной силой, трясяголовой,Элвеллобъяснил.Дон
неохотносогласился.Емуказалось,чтоондаетсогласиелишьна
изначальный риск,неболеетого.
Нопотом,когдаЭлвиллумер,ОДИ
ополчилось на них обоих, вначале проявляя холодность, затем шумновыражая
протест, а потом действуя с молчаливымупорством,тревожившимегокуда
сильней, и тогда Дон Бенедикт понял, что наегодолювыпалонетолько
начало, а все до конца. Навсегда.
Краешком глаза он заметил человека на нижнейступенькелестницы,при
этом он пристально следил за ногами, чьи шаги выбивались изобщейсхемы.
На мгновенье он остановился, собираясь просто свернуть. Но такиостался
стоять. Человек (это был Эндерс) подхватил егозаруку,словнопонукая
идти дальше.
- Япойдустобой,Бенедикт.-Глазагорят,вголосестальная
жесткость.
- Я пойду один.
- Ты злоупотребил доверием, воспользовался тем,чтопринадлежитвсем
нам, воспользовался только в своих собственных интересах. ОДИ...
Теперь, как и всегда, Общество Деревянных Индейцев само себе навредило:
Эндерс дрожал от ярости и,самтогонезамечая,ослабилхватку.Дон
приложил ладонь подушечками к подбородку Эндерса, изовсейсилытолкнул
вперед и вверх. И тут же быстро (нонезабываясь,непускаясьнаутек)
закончилто,чтонеобходимобылосделать.Эндерсотшатнулсяназад,
замолотил руками в воздухе, теряяточкуопоры;затемДонвпоследний
момент обернулся и увидел, как он упал в ослепительно-яркомэлектрическом
свете среди выложенных белой плиткой стен.
У него, какобычно,дрогнуланога,ионнадюймнедотянулдо
привычного настила. Он сменил шаг, приноравливаяськплитаммостовойв
переулке. Он уходил на двадцать футов вперед, и столькожеоставалосьу
Дона за спиной. Никого не было видно.
Где-то на полпути находилась глубокая ниша, заложенная кирпичами дверь,
и Дон прятался в ней до тех пор, пока не убедился, что Эндерсу неудалось
пробраться. Он никогда не знал наверняка,авдругОДИсумелововсем
разобраться, при помощи слежки - каким-то образом - постепенно разобраться
во всем. Это напряжение ощущалось постоянно, даже здесь,хотьислабее,
гораздо слабее. В конце концов, если им и удастся пробраться,онужене
будет являться для них первоочередной целью. Ею окажется фирма "Демут".А
она пусть сама о себе беспокоится.
Он ждал, навострив уши,иемувспомнилосьпоследнеесобраниеОДИ,
которое он отважилсяпосетить.ГлазаМак-Дональдасверкаливглубине
глазниц,онпрервалтечениевзвешенныхсловДервентуотера,ткнул
трясущимся пальцем Дону в лицо.
-_Высчитаетесебяпрезервационистом?Даилинет?Встаньтеи
отчитайтесь!_
Смело глядя ему в лицо, он ответил: "Ясчитаюсебяпрезервационистом
философского плана. Я не верю в насильственные..."
Искаженное лицо, сжатые кулаки в воздухе. "_Предатель!Предатель!_"-
завопил Мак-Дональд.
Дон не сдавался и началбылоговорить,ностоилоемуназватьимя
Элвелла, как его голосзаглушилипротестыиугрозыМак-Дональда.