Возможно ли, что человек кончает с собой из-за чувства самосохранения? Интересный вопрос, но у нас нет ни единой гарантии, что в следующей жизни, на другом этапе, нас не будут поджидать те же проблемы, только решить мы их уже никогда не сможем, придется существовать с тем, с чем пришли в этот мир. У каждого свой крест, и я знаю, как несут его смертники. Самоубийство - это высшая мольба о помощи, но ее никто не услышал.
Я не лишал себя жизни, но для общества я ничтожество и самоубийца. Все считают меня таким уже несколько лет. Я ничего не могу с этим поделать, моя душа никогда не обретет покой, пока ее не отпоют, но я верю, что однажды наступит тот час, когда я спокойно улечу в пропасть. Я будто отшельник - меня нигде не ждут, меня никто не принимает. Врата рая закрыты для меня, я могу видеть их белый свет, но ангелы не пускают внутрь. Я знаю, где находится ад. После стольких лет скитаний и мук даже в аду я обрету покой. Но чудовищный Кербер не желает впускать самозванца.
Я никогда не боялся смерти, а зря. Ведь самое страшное не в умирании человеческого тела, а в бессмертии души. Я никогда не знал и не мог даже подумать, что смерть - это совсем не противоположность жизни, это следующий этап, это конец биологического существования и продолжение духовного, того, что всегда останется бессмертным, того, с чем нам придется еще пожить.
Меня зовут Майкл Эванс. И я очень устал существовать…
========== Часть 6 ==========
Я вообще не понимаю, для чего нас создавали. Говорят, что всё это дело рук некого Бога. Неоднократно слышала, что Он исцелял больных, изгонял бесов, очищал прокаженных, воскрешал мертвых, и все силы природы ему подчинялись. А еще я слышала, что создал Он нас по подобию Своему. Если это так, то почему мы такие несовершенные?
Меня зовут Эллис Купер. Мне 18 лет, и я смертельно больна. Мне поставили чудовищный диагноз – анорексия. Я смотрю на себя в зеркало, и мне страшно, что, возможно, совсем скоро я там никого не увижу. При немаленьком росте – метр семьдесят два - я вешу тридцать четыре килограмма. С каждым днем мне всё тяжелее подниматься с кровати, поэтому мне ничего не остается, кроме как доживать последние дни жизни в своей темной комнате с блокнотом в руках. Сколько себя помню, всегда вела личный дневник. Как оказалось, не зря. Болезнь высасывает из меня не только жизненные силы, но и память о том, какой я была раньше. Я смотрю на своих убитых горем родителей, и мне чудовищно больно. Они винят во всём себя, но они не виноваты, я знаю.
Я готова умереть, я прекрасно осознаю, что так будет всем лучше. У близких исчезнут хлопоты, у меня – страдания. Единственное, что я прошу при жизни – это не молиться за меня. В порыве бешенства я выкинула все иконы, которыми мать обставила мою комнату, избавилась от свечей и образов. У меня другая религия, я осмысленно её приняла. Уже несколько лет я поклоняюсь только Ане и Мие – они моё спасение и смерть, именно они меня создали, они и погубят. Это мой выбор и мой крест, я верный солдат их многочисленной армии. Я больна и скоро умру от самой красивой болезни. Болезни перфекционистов и эстетов – Анорексия.
Из дневника Эллис Купер
14 сентября 2011 года
«…Только вторая неделя осени, а я уже устала. Эти многочисленные тупые морды меня откровенно достали. Спасибо тебе, дневник, что на скучных уроках мне всегда есть чем заняться. Кстати, к алгебре я так усердно могла и не готовиться. Препод мне и так поставил оценку, а потраченную ночь за учебником мне никто не вернет. Синдром отличницы, не более. Сегодня за завтраком не обошлось без упреков, мол, посмотри на себя, во что ты превращаешь свое тело,…ты поправилась,…эти джинсы тебя еще больше полнят,…тебе следует меньше есть шоколадных кексов. Как меня достали эти разговоры, хочу убежать из дому, чтобы они больше никогда меня не увидели. Было бы замечательно, если бы я могла себя обеспечивать, но, увы…»
28 октября 2011 года
«…Ему так идет это черное приталенное полупальто. Он в нем такой серьезный и брутальный. Хотя, наверное, этому парню идти будет всё, что бы он на себя ни напялил. Почему так несправедливо устроено человеческое общество? За внешнюю красоту оно готово простить любые ошибки и шалости. Нил Айви - звезда школы номер один. Он популярный и востребованный, у него море подражателей и жополизов. Что бы ни вытворил этот парень, ему все сходит с рук. Он - кумир, которого все обожают, которому стремятся подражать. Он первый в школе заменил форму на оранжевые обтягивающие брюки. По идее, это должно было вызвать бурю протеста и непонимания со стороны окружающих, но не в случаи Айви. Этот парень себе на уме, у него никогда не бывает проблем, у него есть друзья, вся его жизнь - это сладкий мед.
Я смотрю на него, и меня охватывает волна злобы. Хотя, скорее всего, это просто зависть. Ведь в глубине души я понимаю, что просто восхищаюсь им. Я мечтаю быть такой, как Нил. Я хочу иметь много друзей, популярность и… свое мнение, которое у меня есть, но я не могу его выражать, просто боюсь быть обсмеянной…»
1 декабря 2011 года
«…Дорогой дневник, дату этого дня я, наверное, обведу красной ручкой. Этот день особенный для меня. Сейчас я, как никогда, понимаю безумные парочки, которые запоминают дату их первого поцелуя, секса, свидания или свадьбы. Раньше мне это казалось странным и очень смешным, не думала, что сама до такого докачусь. Первое декабря, первый день зимы и мое официальное знакомство с Нилом Айви. Нет, конечно, мы с ним одноклассники и много раз попадались друг другу на глаза, но никогда не общались. У него другие друзья, с такими как я, он не связывается. И это понятно, кто он, а кто я.
Его вечный сосед по парте, ботаник Кристиан, уже неделю как отсутствует в школе. Что-то парниша частенько болеет. Мне показалось, что Нил скучает, его вечное хорошее настроение куда-то бесследно делось. Такое впечатление, что с Крисом школу пропускает и сам Нил Айви. Я вижу, как его что-то мучает, но не понимаю, что. Он часто молчит, его почти не слышно на уроках. Избегает общения, будто ему все противны и мерзки.
Я на правах серой жирной мышки даже не смею подойти к нему, но мне безумно хочется ему помочь. Даже не зная, в чем проблема, просто поговорить, возможно, ему стало бы легче.
Сегодня я впервые так остро ощутила свою ничтожную сущность, но в тоже время я так счастлива. Он сидел так близко, чуть касаясь локтем моей руки. Его запах заполнял мои легкие и что-то непонятное выделывал у меня внутри. Странные спазмы в животе, будто порхание бабочек, заставляли мое тело нервно ерзать на стуле.
Он подошел первый и бесцеремонно уселся рядом со мной на, казалось бы, вечно пустое место. «Свободно?». Честно, мог бы и не спрашивать. Я подпрыгнула на месте, будто ошпаренная, только и смогла, что кивнуть головой в знак согласия. Вот дура, честное слово, веду себя, как влюбленная идиотка. Хотя я именно такой и являюсь. Мне кажется, я люблю его с первого взгляда, с первого впечатления и слова. Еще с того момента, как впервые увидела его в школьном коридоре: маленький мальчик с пренебрежительной ухмылкой, взъерошенными русыми волосами, но очень добрыми серыми глазами. Кажется, его личная свита вечно была к нему приклеена, уже с тех пор они бродили за Айви, словно хвостик.
Мы почти не разговаривали, я чувствовала напряжение между нами, такое тягучее и почти материальное, казалось, я могу провести рукой, и оно спадет, как пелена. Я попала. Попала в сети, которые так опасны и безнадежны. Я всегда любила Нила, но это чувство было тайной, даже для меня. Теперь же я понимаю это, но не могу принять. Зная, что для такого популярно парня я никогда не стану больше, чем просто мусор, я буду продолжать верить.
Я люблю тебя, люблю, люблю больше, чем что-либо другое. Люблю больше себя самой…»
18 января 2012 года
«… Мне надоело, я устала… В такие моменты, как сейчас, я особенно остро ощущаю свою ненужность. Неужели люди настолько эгоцентричны и злы? Даже моя родная мать… Казалось бы, эта женщина меня выносила, родила и воспитала, но любви от нее как не исходило, так и не исходит. Иногда кажется, что она считает себя обязанной лишний раз в чем-то меня упрекнуть или унизить. Особенно это касается моего веса. Да, я сама знаю, что у меня имеются лишние килограммы, это меня сильно беспокоит, но не нужно же еще больше нагнетать.
Я ем от безысходности, просто чтобы заполнить пустоту внутри себя едой. Еда - это единственное, что меня радует в этой жизни. Но иногда мне кажется, что я понемногу перестаю чувствовать вкус пищи…»
10 марта 2012 года
«…Когда в город приходит весна, самое время быть вместе с теми, кого любишь. Пусть за окном еще снег не до конца талый и птички звонко не поют, но само ожидание тепла и свежести приводит в состояние эйфории.
Сегодня он в очередной раз со мной поздоровался и… ничего больше. Его приветствия не отличаются особой нежностью или вниманием, но ради таких моментов стоит просыпаться и идти в школу…
Сегодня из кабинки женского туалета я случайно услышала разговор первой красавицы школы Клэр Сантьяго и её верных подруг. Вначале они обсуждали, какой фирмы лак на ногтях у Клэр и что за помада придает её губам нежно вишневый цвет. Я уже вовсю разрабатывала в уме план побега, так как для меня такие разговоры – пытка, но тут меня остановило… Из уст Марии, одной из подруг, я услышала самое прекрасное имя, имя того, при виде которого у меня останавливалось сердце.
«Клэр, говорят Нил снова свободен. Он расстался с Эммой, и теперь его можно брать голыми руками…». Девушки мерзко рассмеялись от радости, Клэр сразу начала строить паны на счет Айви, а меня охватила апатия.
Я понимаю, что у меня нет никаких шансов, и наверняка Нил даже не помнит моего имени, но стоит попытаться. Я однозначно понимаю, что намного сообразительней и начитанней всех этих куриц вместе взятых, а внешность подкорректировать – не проблема. Ради своей любви стоит меняться и становиться лучше, особенно если объект твоего обожания - самый красивый парень в мире…»
15 марта 2012 года
«… Сегодня я решила перестать есть. Стакана воды в день вполне хватает. Я поставила цель – я не вижу препятствий. Эх, дорогой дневник, если бы я могла передать словами, как я счастлива, то ты бы не поверил, что я умею быть такой. Странное предчувствие, мне кажется, у меня получится, и я добьюсь таких форм, о которых никто и не мечтал.
P.S видел бы ты выражение лица матери, когда я отказалась обедать…
Резко закрываю дневник и швыряю его подальше в стену. Сил совершенно нет, он даже не долетает до нее, только с глухим звуком падает на пол. Закрываю лицо руками, только бы позорно не разревется. Вот чего я добилась? Я инвалид снаружи и в душе, я больше никогда не стану прежней и нормальной. Мне страшно выходить на улицу, страшно от бессилия больше никогда не встать с кровати. Мне иногда кажется, что я настолько невесома, что могу просто растаять.
Разглядывая себя в зеркале, я вижу не ту красавицу, какой стремилась стать, а усохшую молодую девушку с морщинистой дряблой кожей, как у старухи. На моем пожелтевшем лице не осталось ничего, кроме глаз. Слишком уставшие и потускневшие, но всё еще живые. Гемоглобин уже давно не в норме. Из моего тончайшего и хрупкого тельца настойчиво рвется наружу сильный и мощный гранит – мое больное сердце слишком велико, чтобы жить в этом тесном теле. Аккуратно провожу по своим острым плечам, боюсь, что если надавлю, то они сломаются. Неприятно ощущать под пальцами острые бугорки костей. Плавно перехожу на ключицы и еле сдерживаю крик. Кожи будто нет вовсе, один скелет.
Меня зовут Эллис Купер. Я медленно превращаю себя в мертвеца. Я самоубийца.
***
Во рту всё еще чувствуется этот ужасный привкус спермы, любимая юбка немного порвана по шву. Он никогда не бывает нежным, он любит жестко, дико и долго. Ненавижу этого урода, почему он всегда выбирает именно меня? Его замашки маньяка меня пугают. Наверное, я кажусь слишком беззащитной в его руках, если его это так заводит. На улице уже далеко за полночь, его время закончилось, и я, резко хватая деньги, убегаю, чтобы поскорее избавиться от его противного общества. Сегодня полная луна, черные тучи нежно облизывают круглый холодный диск своими волнистыми краями. Страшное зрелище, если честно. Быстро роюсь в сумочке, чтобы достать единственный источник существования, мой верный антидепрессант – порошок.
Меня зовут Натали Стюарт, мне 28 лет. Я проститутка и наркоманка с пятилетним стажем. Я не понимаю, как докатилось до самой бездны, но путей назад уже не вижу. Я совсем еще молода, мне не так много лет, но когда я смотрю на себя в зеркало, то вижу сморщенное и почерневшее лицо, которое напоминает мне сухое яблоко. Я всегда была слишком наивна с красивыми длинными волосами и светлыми глазами, я верила людям и никогда не ждала от них зла. Я ступила не на ту дорогу, я пошла по опасной тропе, моя красота меня погубила. Сначала я не прочь была проводить время с молодыми людьми, мне нравилось их внимание и похотливые пьяные взгляды в мою сторону… А потом я и вовсе скатилась вниз. Я продала свою невинность, а теперь регулярно продаю свое тело.
Как-то я даже попыталась соскочить, но мне сразу пригрозили смертью, больше таких попыток я не совершала. Я что-то вроде самой элитной… Я не стою на панели, этот этап уже прошла, самый страшный и унизительный начальный этап. Мой сутенер сам уведомляет меня о месте и времени встречи с клиентами.
Я нахожусь в затяжной депрессии. Меня неоднократно посещали мысли о суициде, но я борюсь с этим желанием. Понимаю, что моя жизнь – это самое дно, но я держусь за нее. Я не хочу умирать, я верю, что однажды я смогу выкарабкаться и пошлю нахрен «папика», и солью в унитаз последнюю дозу.
С каждым днем мне всё хуже. А с недавних пор я и вовсе осталась одна. О своих родителях я практически ничего не знаю, я считаю себя сиротой. Меня вырастила мамина сестра, моя родная тетка. Хорошая была женщина, она любила меня безумно, своих детей иметь не могла, поэтому относилась ко мне, как к родной дочери. Но, видимо, добрые люди долго не живут. Ее сбила машина, когда мне было 17. Единственная подруга, Джил, умерла две недели назад. Говорят, на панели подруг нет, но это не так. Мы с девчонками держимся друг за друга, поддерживаем и спасаем. Наркотики практически всех погубили, но что делать, если только на них мы еще чувствуем себя живыми?
Джил всё-таки сделала это. Она избавила себя от мучений, хоть и обещала, что больше не повторит попыток самоубийства. Я не обижаюсь на нее, она слишком слаба была, но теперь без нее мое одиночество стало еще более ощутимым. Обнаружив ее в нашей ванной, я ужаснулась, но не убежала. Я рассматривала девушку и четко понимала, что такой смерти я не хочу. Оказывается, самоубийство - это вовсе не красивый обряд лишения себя жизни, это страшно и противно. Джил выглядела, как синяя кукла, ее веки вспухли, и через тонкую кожу можно было разглядеть красно-голубые прожилки. Девушка глотнула целую горсть таблеток, именно эту смерть она посчитала самой безболезненной. Джил захлебнулась в собственной рвоте. Мерзко, гадко, противно… Я не хочу так. Во мне осталось еще немного самолюбия, чтобы не повторить этого…
========== Часть 7 ==========
Снаружи много, а внутри пусто. Внутреннее состояние определяет уровень счастья, а всё, что находится вне этого, – мишура, фальшивая видимость, не более. Я привык жить с ошибочной мыслью, что все во мне нуждаются. Я просто-напросто придумал себе роль и всю жизнь играл её. Людей всегда вокруг меня было море. Хотя, не люблю сравнивать обычных людишек с морем… Скорее, стадо. Только один удосужился такого сравнения. И я утонул в его океане…
Меня зовут Нил Айви, мне сегодня исполнилось 23 года. Отец планирует оставить мне свой бизнес в наследство, единственному сыну, как-никак, мне все равно. Слишком большая ответственность, я не готов. Я привык жить по своим правилам, в своем неизменном жизненном ритме, и всё, что мне нужно, – это покой и свобода.
Я рисую. Оказывается, даже в самом безнадежном существе, где-то глубоко, на самом дне, может таиться маленькое зернышко таланта. Когда кажется, что жизнь окончательно утратила свои краски, хочется взять и раскрасить её самостоятельно. Именно смертельная скука и заставила меня обратиться к кисти и мольберту. Я рисовал много женщин и мужчин, некоторые из них даже были в моей постели, я старательно вырисовывал каждый элемент, получалось неплохо. Но в конечном результате, глядя на картину, я всегда смотрел в глаза Кристофера, укоряющие меня из-за предательства. То, что мои чувства остыли, не значит, что я не перестаю ощущать привязанности к нему. Говорят, что после смерти остается некий сгусток энергии умершего человека. Лично я всегда чувствую что-то рядом с собой, не знаю, он ли это, но эта странная субстанция заставляет меня жить дальше.