— Хорошо. Сходим в чайную. А то лето на дворе, а я вся извелась от тоски, как цветочек без поливки.
— Цветочек ты мой бедный… Что у нас на обед?
— Пицца. И щи.
— Ой нет, лучше пиццу. Есть щи в такую жару…
А лето в своем начале действительно выдалось жарким. Все никло и плавилось под потоками беспощадного солнца.
— Чжуань-сюй! — воскликнула Маргарита, едва они переступили порог «Одинокого дракона». — Спасите нас от жары!
— Всенепременно, — заверил Риту китаец.
Марья подала два кувшина чая со льдом и тоже уселась за столик.
— Чжуань-сюй, — сказала она, — господин мои и повелитель, сегодня в чайной почти никого.
— Верно.
— Так, может быть, ты расскажешь нам какую-нибудь историю из тех, что хранишь в памяти…
Чжуань-сюй помолчал, а потом сказал:
— Что ж, есть у меня одна история. О девушке, полюбившей безответно. А началась эта история так. Девушка, ее звали Нюй, работала в старинной библиотеке переписчицей романтических сказаний. Она почти все свое время проводила в библиотеке и жила одна. И однажды весенним ранним вечером Нюй поняла, что в ее жизни не хватает любви. Она молилась богам, и боги вняли ее молитве. Однажды, когда Нюй переписывала стихи поэта Жуань Дао, в скрипторий вошел прекрасный юноша, достойный зваться сыном небожителей. Он сказал, что зовут его Рэ и он хотел бы познакомиться с новыми произведениями известного писателя Пи Ви. Нюй конечно же исполнила просьбу молодого человека, и пока он читал, сидя за столиком в зале, она не могла отвести от него глаз, а кисть в ее руке дрожала и выводила неправильные иероглифы.
Рэ еще несколько раз приходил в библиотеку и, помимо чтения книг, много и подолгу беседовал с Нюй. Им нравились одни и те же поэты, одни и те же цветы и даже одни и те же стили каллиграфии. Любовь Нюй разгоралась все сильней, и к тому же ей казалось, что и Рэ к ней неравнодушен. И тогда она пошла к монаху, чтобы посоветоваться — открыть ей свое чувство юноше или страдать молча.
Монах — а он был мудр и прозорлив — сказал девушке, чтобы она открыла свои чувства Рэ и ждала милости у судьбы. И в один из дней Нюй так и сделала. Они как раз гуляли в парке и кормили лебедей у пруда. Нюй созналась в своем чувстве и, отирая слезы платком, ждала ответных слов. И они прозвучали:
«Нюй, тебе ведь двадцать семь весен, а мне лишь восемнадцать! Разве мы можем быть кем-то, кроме как быть друзьями!»
Нюй похолодела. Рэ был прав, но она так надеялась на ответное чувство!
«Прости меня, — сказал Рэ. — Но я не люблю тебя так, как мужчина любит женщину».
Нюй оценила его откровенность и пообещала, что больше никогда не заговорит с ним о чувстве. Но на самом деле она с ума сходила от тоски. И тос ка пригнала ее в дом старой колдуньи, что жила на окраине города.
«Помоги мне! — сказала Нюй колдунье. — Помоги, я щедро заплачу тебе. Я отдам тебе все, что имею».
Но колдунья была честна и сказала:
«Не в моих силах сделать так, чтобы Рэ полю бил тебя. Но зато я могу сделать так, что ты разлюбишь его. Это тебя устраивает?»
«Да, — сказала Нюй. — Я хочу обрести покой».
«Тогда сделай вот что: завтра на закате ступай в храм Последнего Просветленного и попроси тамошнего монаха помолиться за успокоение твоей души. И тогда на тебя сойдет покой и ты забудешь Рэ».
Нюй еле дождалась следующего дня и на закате отправилась в храм Последнего Просветленного. Там встретил ее старый монах, чей слух был не так остр, как прежде. И когда Нюй попросила его по молиться об успокоении ее души, он помолился за упокоение ее души. Он молился за Нюй как за мертвую. Нюй же не посмела ему возразить. Но самое главное, на нее снизошел покой, и она уже не думала о Рэ.
«Я теперь как будто мертвая, — сказала себе Нюй, — а потому чувства мои не имеют значения».
Она вернулась в свое жилище и, поскольку время было уже позднее, легла спать. И вдруг среди ночи в дверь ее дома постучали. Нюй проснулась и, поскольку считала себя мертвой, ничуть не испугалась. Она подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял Рэ.
«Я не могу без тебя, Нюй. Не могу без наших разговоров, без твоей любви. Я обещаю, я тоже постараюсь полюбить тебя!»
«Ты пришел слишком поздно, Рэ, — сказала Нюй. — Накануне вечером в храме Последнего Просветленного по мне отслужили заупокойную службу. И я все равно что умерла».
«Я не дам тебе умереть!» — пылко воскликнул Рэ и обнял девушку. Но руки его обхватили лишь пустоту, и он понял, что говорил с призраком. Нюй действительно умерла, а вместе с нею умерла и ее любовь.
— Какой же вывод можно сделать из этой истории? — спросил Чжуань-сюй своих гостей.
Все промолчали, и дракон сказал:
— Вывод прост. Любовь, как и все на свете, должна приходить вовремя, чтобы там ни говорили о внезапности любви. Вот все, что я хотел вам рассказать.
— Какая грустная и красивая сказка! — воскликнула Маргарита. — Господин Чжуань-сюй, вы поистине непревзойденный рассказчик!
— Благодарю за столь высокую оценку моих скромных способностей, — поклонился дракон. — Но должен сказать вот что. Рассказанное мной — вовсе не сказка и не легенда. Эти люди — Нюй и Рэ — когда-то жили на свете, и в Яшмовой Империи о них нередко вспоминают.
— Где? — удивилась Маргарита.
— В Яшмовой Империи.
— А что это за страна такая? В смысле — Китай или Тайвань?
— Это не Китай и не Тайвань. Яшмовая Империя существует, но находится она вне привычных нам координат.
— Так это волшебная страна?
— Почему обязательно волшебная? Волшебство там, конечно, есть, но в остальном это такая же страна, как и те, о которых нам известно. И я и Марья довольно часто навещаем эту страну. У меня там престарелые родственники.
— Тогда расскажите нам про эту страну, — по просила Рита. — Это же страшно интересно!
— Хорошо, но сначала надо выпить чаю, — улыбнулся дракон.
Марья наполнила чашки ароматным чаем, наши герои пригубили этот напиток, и Чжуань-сюй заговорил:
— Яшмовая Империя — это древнее государство, находящееся за гранью привычных нам измерений. Поэтому и попадают в нее редко, все больше случайно. Я помню историю о пьянице, который, попав в аварию, не погиб, а перенесся прямо в эту страну. Правда, здесь его считают погибшим. Из нашего мира в Яшмовую Империю есть несколько дорог, но самая торная — из нашего города. Если правильно вычислить время, широту и долготу, то тогда с нашего Желтого мыса открывается прямая дорога в столицу Яшмовой Империи город Тэнкин.
— Тэнкин… Как красиво звучит. А кто управляет этим государством?
— Разумеется, император. Сейчас это владыка Жэнь-дин, при нем Империя процветает.
— А были времена, когда Империя не процветала?
— О да, такое бывало. Во времена владыки Жоа-дина усилиями его наложницы Шэси Империя была низвергнута. Жоа-дина убили, но благодаря милости небес осталась в живых его дочь, принцесса Фэйянь. Когда она повзрослела, то вернула себе престол отца, убив коварную Шэси. Однако позднее она отреклась от престола в пользу своего брата Жэнь-дина и вместе с мужем — драконом Баосюем — отправилась жить на Лунтан, остров драконов. Простите, что уснащаю речь ненужными подробностями, но я обожаю говорить о Яшмовой Империи, тем более что пишу ее летопись…
— И вы часто бываете там? — спросила Рита у Марьи.
— Довольно часто, — ответила та.
Глаза Маргариты загорелись огнем вечной искательницы приключений.
— Скажите, — прошептала она, горя от нервного возбуждения. — А не могли бы туда попасть и мы с Виталием?
— Конечно, могли бы, — просто сказал дракон. — Кстати, мы отправляемся туда на будущей неделе. Можем и вас захватить. Главное — вычислить благоприятный день.
— Благоприятным днем будет четверг, — сообщила Марья. — Время с тринадцати ноль-ноль до тринадцати ноля шести. За шесть минут мы должны перейти грань миров.
— Шести минут вполне хватит, — спокойно сказал дракон. — Возьмите с собой самые необходимые вещи, немного… И в путь!
Виталий для виду пытался воспротивиться:
— Маргарита, зачем тебе это? Яшмовая Империя, остров драконов… Разве нам тут плохо?
— Даже и не смей мне возражать! — воскликнула Рита. — Мы летим, и точка!
— Не летим, — поправила ее Марья. — Перемещаемся.
— Все равно. Как бы там ни было.
В четверг, в половине первого пополудни, наши герои стояли рядом с драконом и Марьей Белинской на Желтом мысу и ждали, когда откроется окно в Яшмовую Империю. Маргарита взяла самые необходимые вещи, и все равно получилось два чемодана.
— Что ты в них напихала? — изумлялся Виталий.
— Неважно. Главное, что это нам пригодится.
Марья и Чжуань-сюй нетерпеливо поглядывали на часы. При этом Чжуань-сюй непрерывно вертел в руках покрытую красным лаком вещицу, напоминавшую компас.
— Сегодня должны открыться врата у озера Таныни, — сообщил Чжуань-сюй. — Там изумительные виды, но по теперешнему времени прохладно.
— Ничего, — улыбнулась Марья. — Не замерзнем.
И наконец наступило долгожданное время.
— Пора, — сказал дракон.
И тут Маргарита и Виталий увидели в воздухе словно какой-то размыв. Казалось, художник, на рисовавшим пейзаж, в центре его размыл краски до прозрачности.
— За мной! — скомандовал дракон.
Чжуань-сюй шагнул в размыв первым.
Следом шли Виталий и Рита. Марья была замыкающей.
…Они оказались на усыпанном галькой берегу громадного кобальтово-синего озера. Дул ветер, приносивший с собой аромат сосновой смолы. На другом берегу высились скалы с шапками льда на вершинах.
— Как прекрасно! — восторгалась Маргарита. — Неужели все это наяву?
— Наяву, наяву, — успокоил ее Чжуань-сюй. — А прекрасно еще и то, что отсюда до ближайшего села не меньше шести километров. Так что у нас будет возможность налюбоваться красотами природы вдосталь.
Чжуань-сюй не солгал насчет красот природы. Покуда наши путешественники бодро топали пешком по каменистой дороге, дракон рассказывал о здешних обычаях, а Маргарита вертела головой во все стороны, стараясь как можно больше увидеть и оценить.
— Должен предупредить вас сразу, — сказал Чжуань-сюй. — Вы, как только переместились сюда, получили способность говорить и понимать язык Яшмовой Империи. Основной язык. Здесь еще немало диалектов, но я полагаю, вы справитесь.
— Здорово! — выдохнул Виталий. — Еще и со знанием языка… Волшебство!
— Ну никто ведь не говорил, что нельзя слегка поколдовать.
Прошло больше часа с тех пор, как они оказались в пути, а уже за раскидистыми деревьями были видны небольшие, приземистые домики деревни.
— Народ здесь гостеприимен, — сказала Марья. — Главное — соблюдать нормы приличия и элементарную вежливость.
Они вошли в деревню. В этот момент как раз вы глянуло солнце из нависших туч. Лучи солнца вы золотили черепицу на крышах домов и надписи, сделанные золотой краской. Виталий поразился, что может читать эти надписи безо всякого труда. Справа была «Лавка господина Сэна», слева «Бани госпожи Мяо», а прямо по центру улицы стоял двухэтажный деревянный дом с надписью «Приют путника. Заведение господина Хоши».
— Я здесь ни разу не был, — сказал дракон. — Но думаю, к нам как к путникам отнесутся мирно. Идемте-ка в заведение господина Хоши. Не знаю, как вы, а я проголодался.
— Не худо бы также чего-нибудь выпить, — усмехнулся Виталий. — Интересно, каковы здесь вина?
— В основном это персиковая настойка. Есть, конечно, роскошное вино из провинции Шансин, но оно дорого, и вряд ли его здесь нам подадут.
— Интересно, а почему так малолюдно на улицах? — спросила Марья. — Точнее, не просто малолюдно, а вообще безлюдно. Может, они все больны? Может, тут свирепствовала эпидемия?
— Я бы это почувствовал, — сказал дракон. Нет, дело не в болезнях. Надеюсь, мы все узнаем от господина Хоши.
Они вошли в чайную. Зал был пуст, пусты все лакированные столики, и в воздухе витал аромат пустоты.
— Ничего не понимаю, — сказал дракон. — Эй, хозяин! Есть здесь кто-нибудь живой?
Тишина была ему ответом.
— Что ж, коль нас не принимают по законам учтивости, — громко сказал дракон, — придется нам самим поискать себе пропитание и выпивку! Давайте заглянем за прилавок да еще вот в эти лари — сдается мне, мы найдем там кое-что для себя полезное.
Едва Чжуань-сюй сделал шаг к прилавку, как распахнулась дверь, ведущая во внутренние покои, и оттуда вылетел толстый красный человек в холстинной одежде и с могучим тесаком в руках. Не останавливаясь, он вопил:
— Ни с места, негодяи! Вам ничего не достанется!
Чжуань-сюй сделал неуловимый жест ладонью — и тесак выпал из рук краснорожего молодца, а сам он сморщился от боли.
— В чем дело? — спросил дракон. — В этой деревне всегда так встречают путников?
— Не путников, а проходимцев! — воскликнул толстяк. — Жуликов и воров!
— Почтенный хозяин, — учтиво произнес Чжуань-сюй, — неужели мы так похожи на проходимцев, жуликов и воров?
— Те тоже не были похожи, до тех пор, пока не обчистили всю деревню. Поэтому мы сидим по домам и носа не высовываем на улицу.
— Господин Хоши, — сказал дракон, — мы люди честные и благородных кровей. Поэтому принеси нам обед и персиковую настойку, а затем присоединяйся к нам и расскажи историю о том, как ваша деревня попала в беду.
— Если вы лжете, боги покарают вас, — настороженно сказал господин Хоши.
— Мы не лжем, и боги будут ко всем нам благо склонны, — ответил дракон. — Позволь нам сесть.
Путники сели за стол (Виталий и Рита — не переставая удивляться), хозяин принес жареное мясо со специями и персиковую настойку и стал прислуживать.
— Слуги мои разбежались, — сказал хозяин. Все приходится делать самому, уж не обессудьте.
— Почтеннейший, сядь и выпей с нами.
— Благодарю, господа. — И хозяин сел на приставной стул.
Все выпили вина и принялись за мясо. Обед по лучился восхитительный, а от вина Виталий про сто пришел в восторг.
— Я уроженец Яшмовой Империи, — сказал дракон. — Вот эта женщина моя супруга, а эти двое — мои друзья. Они жаждали познакомиться с красотами великой страны, ибо пришли из другого мира.
— Неужели существует еще мир помимо нашего? — удивился Хоши. — Даже странно слушать такие слова!
— Поверь мне, почтенный господин Хоши, — сказал дракон. — Такие места есть. Но Яшмовая Империя лучше всех мест и миров! Так выпьем за нее!
Они выпили.
— А теперь, — произнес Чжуань-сюй, — расскажи нам, почтенный господин Хоши, о том, ка кое бедствие приключилось с вашей деревней?
— Беда, сущая беда, господин! — воскликнул Хоши. — Если б не заступничество Небесных Чиновников, пропали б мы ни за грош. Так вот, слушайте.
У нас в деревне есть один паренек. Калека, уродец, что с него возьмешь! Зовут его Мо Ди. И вот как-то раз, когда он пас наших овец на склоне горы Мушань, к нему во сне явилась девица. Как он сам говорит, неописуемой красоты. Девица сказала Мо Ди, что скоро придет со своими друзьями в нашу деревню и Мо Ди должен замолвить за них словечко перед старостой, а иначе они нанесут пред всей деревне. Проснувшись, бедный малый немедля побежал к старосте и рассказал свое видение. Староста только посмеялся над словами дурачка и прогнал его. А на следующий день в деревне появились они. Они совратили нас, они просто уничтожили нас! — В голосе трактирщика слышались слезы.
— Что же они сделали? — спросил дракон.
— Они принялись гнать свое собственное вино и бесплатно поить им все село. Но это было не простое пойло. Тот, кто выпивал этого вина, становился совершенно равнодушным к своим близким, к своим делам, да и вообще к самому себе.
— Вино равнодушия… — пробормотал дракон. — Так, так…
— В их кибитках сидели красавицы, каких доныне не видывали наши парни. Красавицы за свои ласки брали немного денег, так что у них перебывала, почитай, вся мужская половина деревни. А потом оказалось, что эти красавицы больны дурной болезнью, и этой же болезнью они заразили наших мужчин. Кожа у них пошла струпьями, глаза гноились, а самое главное — у мужчин стал отгнивать срамной уд.