— Я, конечно, не уверен, что это действительно та самая Вселенская Тайна, но для меня и всего племени вибути…
— Для нас большая честь лицезреть Вселенскую Тайну, владыка.
— Хорошо. Тогда будем собираться. До этой Тайны три дня пути по непроходимым джунглям.
— Мы вытерпим, — заверили царя путешественники.
Но царь все равно потребовал взять палатки (из паутины паучков аванси-мбонси), провизии дней как минимум на пять и лук со стрелами, чтобы отгонять всяких любопытствующих.
И они отправились в путь. Джунгли словно расступались перед ними. Царь, разумеется, шел первым, глаза его сияли зачаровывающим блеском, и от этого блеска убирались подальше ядовитые змеи, грозные леопарды и коварные обезьяны. Лишь птицы фениксы бесстрашно парили над головой царя, словно чествовали его высокий сан.
Три долгих дня прошли как один. Светило солнце, потом сменялось луной, а наши путники все шли и шли.
И наконец на исходе третьего дня царь остановился.
— Разуйтесь, — приказал он своим спутникам. — Обувь возьмете с собой, наденете в обратную дорогу. Если вам, конечно, захочется возвращаться.
Путники разулись. И так, босиком, они вступили в Непопираемую землю.
То, что они увидели, было выше всяких описаний. По ходу их путешествия им довелось посетить немало прекрасных мест, взять хотя бы Запретный Остров. Но Непопираемая земля превзошла все их ожидания.
Царь повел их ко дворцу — именно ко дворцу, а не к хижине. Дворец был словно соткан из мраморных кружев, до того он был прекрасен и изящен.
— Вот здесь вы и увидите мою Вселенскую Тайну.
Они вошли во дворец. Царь вел их прекрасными залами, чередующимися с поразительной быстротой. И наконец царь привел их в комнату, где стояло несколько детских кроваток.
— Мои дети, — пояснил царь. — Они родились не от союза с женщиной. Их родила священная Белая Птица, с которой мы заключили духовный брак. Вот это и есть моя Вселенская Тайна. Дети! Дети — это всегда тайна. Как они рождаются, растут, познают мир. Это прекрасно!
Онене преклонила перед кроватками колени. Следом за ней то же самое сделали и остальные путешественники.
Царь милостиво позволил им взглянуть на спящих детей. Во всем они были дети как дети, только из лопаток у них росли крылышки, и потому у них не получалось спать на спине. Дети были просто очаровательны.
— Вот такой я счастливый отец, — сказал царь Алулу Оа Вамбонга. — И это Тайна, потому что я не хочу, чтобы племя знало о моей связи с божественной Белой Птицей. Ну что, теперь вы верите, что это и есть Вселенская Тайна?
— Верим, — сказал Виталий. — Значит, наше путешествие закончено?
— Похоже, что так, — улыбнулась принцесса Фэйянь.
Путешественники провели в Непопираемой земле несколько долгих и счастливых дней. Дети царя оказались прелестными маленькими существами, игривыми и озорными. Но потом настала пора прощаться.
Фэйянь долго и со слезами прощалась с Онене Небуду. Женщины успели сродниться духовно, и расставание угнетало их. Онене подарила Фэйянь на прощанье изумительное алмазное ожерелье, а Фэйянь ей — тонкий тэнкинский платок.
Путешественники вернулись в храм богини Ар, откуда и началось их путешествие по земле Вибути.
— Сначала должна вернуться в Яшмовую Империю принцесса Фэйянь, — сказал Виталий.
Он приложил Ладонь к воздуху, произнес «Яшмовая Империя» и невольно вместе со всеми закрыл глаза…
Когда путешественники открыли глаза, то увидели большой мрачноватый зал, увешанный картинами.
— Это не Яшмовая Империя, — мгновенно поняла принцесса Фэйянь. — Это что-то другое.
— Похоже на музей, — сказала Марья, оглядываясь. — На музей или картинную галерею.
Послышались шаги. Под чьими-то ногами пел и поскрипывал паркет. Наконец в дверях показалась женщина. Она была в темно-желтом строгом костюме и янтарного цвета туфлях-лодочках.
— Добрый день, — хорошо поставленным голосом сказала она. — Мы рады приветствовать вас в нашем музее.
— Добрый день, — вразнобой поприветствовали даму путешественники. — А что это за музей?
— Музей Миров, — чуть удивленно сказала дама. — А разве вы не сюда перемещались?
— Вообще-то мы пытались переместиться в Яшмовую Империю…
— Ах, это сбой программы, это бывает. У вас какой артефакт? А, вижу, Ладонь. Что ж, Ладони тоже ошибаются.
— Что же нам делать? — нервно воскликнул Виталий. — Как мы отсюда выберемся?
— Это несложно. Вы походите, погуляйте, посмотрите на картины. Отдохните среди произведений искусства. А потом вас потянет…
— Как это — потянет?
— Ну то есть станет притягивать то произведение искусства… ах, даже не знаю, как лучше объяснить… Словом, вы попадете в тот мир, артефакт которого будет вас сильнее всего притягивать.
— Что ж, это проще простого, — улыбнулся Виталий.
— О, не торопитесь с выводами, — улыбнулась смотрительница музея. — Здесь столько всего… За день не обойти.
— Ну так мы приступим прямо сейчас.
— Приступайте, — кивнула смотрительница.
Они действительно не управились за день.
Во-первых, их не притянула ни одна картина, ни одна скульптура. А во-вторых, они сами замирали надолго перед каким-нибудь потрясающим произведением искусства. Например, всех потряс огромный шкаф из резного черного дерева. Смотрительница, ходившая везде с ними, сказала, что шкафу триста лет и он волшебный.
Под вечер путешественники устали, едва не валились с ног, а когда закрывали глаза, то видели лишь череду картин и скульптур.
Смотрительница предложила честной компании отдохнуть у нее в домике, который был пристроен к музею. Предложение встретили возгласами одобрения.
Домик смотрительницы был небольшим, но очень уютным. И здесь тоже гостей встретили разные редкости из всяких миров.
Смотрительница приготовила чай, густой и ароматный.
— А к чаю у меня пряники, — улыбнулась она.
— Тульские? — спросил Виталий.
— Есть и тульские. Но я хотела вас угостить более редкими образцами пряничного мастерства — пряниками из Тридевятого царства.
— Неужели такое в реальности существует?
— Конечно. У нас целая выставка посвящена Тридевятому царству. Замечательный мир! Завтра посмотрите.
Смотрительница вышла и вернулась с плетеной корзиночкой, в которой лежали пряники, распространявшие поистине аромат амброзии.
— Вот смотрите, на них даже надпись: «Подарок из Кутежа». Кутеж — столица Тридевятого царства. Потрясающий город. Я там как-то была по делам музея. И народ там очень гостеприимный, особенно сама царица — Руфина Порфирородная.
— Ой, — сказал Виталий и вздрогнул, словно ему в ногу впилась оса.
— Что случилось? — спросила Рита.
— Не знаю, как это получается, — быстро сказал Виталий, — но меня и Ладонь тянет к этим пряникам.
— В гастрономическом смысле?
— Нет, скорее в пространственно-географическом. Кажется, я понял, куда мы отправляемся дальше. Это Тридевятое царство.
— Подождите с перемещением, — посоветовала смотрительница. — Переместиться вы успеете, а вот нальют ли вам чаю в новом мире — это вопрос.
— Согласны.
Наши герои вволю напились чаю с пряниками из Тридевятого царства. А потом смотрительница отвела их спать.
Виталий спал, и сны его были странны. Ему снилась кошка, цветом шерсти напоминающая немытый апельсин. Кошка плакала и говорила, что, если не Виталий и его компания, погибнет их Тридевятое царство ни за грош.
Видимо, подобные сны снились каждому путешественнику, потому что с утра все выглядели довольно мрачно.
— Мы должны спешить, — сказал Виталий смотрительнице музея. — Похоже, в Тридевятом царстве нас заждались. Не уверен, что там мы найдем Вселенскую Тайну, но…
— Вы хотя бы позавтракайте, — уговорила их смотрительница. — Ведь неизвестно, когда вы снова окажетесь за столом. В Тридевятом царстве люди хлебосольные, но вдруг вы попадете в какой-нибудь лес. Или в поле. У нас есть картина Тридевятого царства, написанная художником Хорошишкиным — глухие леса да болота…
Путники не стали отказываться и плотно позавтракали. Потом смотрительница отвела их в музей и показала картину художника Хорошишкина. Действительно, сплошной лес.
— Ну ничего, — бодро вымолвил Чжуань-сюй. — Не пропадем.
И Виталий вытащил Ладонь.
Как всегда, процесса перемещения они не заметили. Открыли глаза и увидели, что стоят посреди глухого леса и что время здесь не утреннее, а что ни на есть сумеречное. Было прохладно, да еще комары обрадовались неожиданной поживе и принялись нападать без пардону.
— Разведем костер и переждем ночь здесь, в лесу, — сказала Марья. — Вы, мальчики, не против подежурить?
— А почему только мальчики? — удивилась принцесса Фэйянь. — Мы тоже будем дежурить. Неужели здесь, в этом жутком лесу, можно спать?
Все согласились, что спать здесь действительно жутко. Да и земля прохладная. Эх, сюда бы палатки из паутины паучка аванси-мбонси!
Есть и пить хотелось невыносимо, но путники решили терпеть. Еще не хватало разбрестись по лесу на ночь глядя!
Развели костер, он отогнал промозглую сырость. Стало уютнее.
— Давайте песни петь, — предложила Маша и первой затянула:
— Это очень грустная песня, — Сказала Марья. — Но в то же время и светлая. Интересно, дождется ли куртизанка слов приязни от своего неверного возлюбленного?
— Что касается автора этой песни, то она так и не дождалась письма от любимого и ушла в монастырь. Там она написала вот это стихотворение:
— Гневные стихи, — сказал Виталий. — Суровая это была куртизанка…
Послышался треск сучьев.
— Ой, — пискнула Рита. — А если это медведь?
— Справимся, — успокоил ее Виталий и на всякий случай приготовил небольшую шаровую молнию. Молния гудела и потрескивала в ладони.
На поляну выбрался никакой не медведь, а вполне обычный мужичок, которому можно было дать и пятьдесят лет и сто. Крепенький, в общем, по виду был мужичок. Одет он был в лапти с онучами, посконные штаны и пестрядинную рубаху.
— Вечер добрый! — немножко гнусаво поприветствовал мужичок. — Можно у вашего костерка погреться?
— Грейтесь, коли человек вы добрый, — несколько напряженно предложил Чжуань-сюй. — Только попотчевать нам вас нечем, сами сидим с пустыми животами.
— А это ничего, — отмахнулся старичок. — Я пощусь нынче.
— А что так?
Мужичок сел у костра, потер лысину и сказал:
— Дык ведь это… сказитель я. Истории разные придумываю и рассказываю. А когда придумываю, то пощусь, чтоб лучше придумывалось.
— Сказитель? А как зовут вас?
— Степан. А вы кто будете?
Герои назвались. Виталий незаметно распылил молнию.
— А откуда будете? — допытывался мужичок.
— Мы тут проездом из музея. Нам в Кутеж-град надо.
— А, из Музея Миров! Бывал в таком. Смотрительница там очень душевная. Молоденькая такая, хрупкая.
— Да не сказали б мы, что она молоденькая.
— Ну дак времени-то сколько с той поры минуло, — пожал плечами дядюшка Степан. — Уж и я состарился, вон в какой гриб превратился.
— Что вы, вы так молодо выглядите, — сделала комплимент Рита. — А если вы сказитель, может, порадуете нас какой-нибудь историей?
— Что ж, хорошо. Только, чур, не жаловаться, если история не понравится. Расскажу-ка я вам про одного мужика. Был он водителем обоза и как-то раз сбил обозом своим древнюю старушку. В суд его за это потянули, но он судье на лапу дал, и его оправдали. Тогда сын этой старушки подошел к мужику и, коснувшись пальцами его щеки, сказал одно слово: «Худеющий». И начал с той поры мужик тот худеть да хиреть…
— Погодите! — воскликнула Марья. — Это же роман Стивена Кинга «Худеющий»!
— Так я Степан и есть, — удовлетворенно кивнул мужичок. — Король ужаса. Такое у меня прозвание.
— С ума сойти! А почему вы живете в Тридевятом царстве, а не в Америке, допустим?
— А я тут от критиков и поклонников скрываюсь. Очень уж они меня достали. Вы только про меня, смотрите, никому не говорите. Я тут инкогнито. Хотите, еще историю расскажу про бабу, у которой муж был пьяница и дебошир и как-то заметила баба, что ее мужик стал на собственную дочушку заглядываться? И тогда баба придумала мужика своего в колодец отправить, чтоб уж он оттуда никогда не выбрался…
— Это же «Долорес Клейборн»!
— Верно. Выходит, до сих пор мои истории в других мирах читают. Ох, горе мне, горе! Сколько ж критики выносить приходится…
Со Степаном — королем ужаса наши путешественники просидели до утра. Туманное и росистое было утро. Путешественники продрогли, да и костер прогорел.
— Пора нам идти в Кутеж-град, — сказал Виталий. — Степан, вы нас не отведете? А то мы дороги не знаем.
— Ой нет, не пойду я туда, а то опять какие-нибудь покойники, то есть поклонники приставать начнут. Я вам в проводники лешего дам. Роман свет Сергеевич! Появись, голубчик!
— Ну чего тебе, — раздался в тишине недовольный голос. — Степан, стихи мешаешь сочинять!
— Выдь, покажися. Тут приличным людям помощь твоя требуется!
— Это откуда люди в нашем лесу? Интересно даже.
И перед ошеломленными путешественниками материализовался высокий худой паренек в посконных штанах и льняной рубахе, подпоясанной широким узорчатым пояском. Глаза у него горели желтым огнем и имели вертикальный зрачок.
— Доброе утро, — поздоровались с новым персонажем наши путешественники.
— И вам того же, — отбоярился леший Роман Сергеевич. — Это зачем я вам понадобился?
— Отведи их в Кутеж, — прижав руки к груди, попросил Степан — король ужаса. — Сам знаешь, мне в городе лучше не появляться, за мной сразу критики и поклонники гоняться начнут, как за зайцем, прости господи.