– Как его зовут? – спросил вдруг Баттл.
– Его зовут, сэр, мистер Энтони Кейд, но он предупредил, что его имя ничего никому не скажет.
Но четверым присутствующим это имя, похоже, кое-что говорило. Все они удивились, правда в разной степени. Лорд Катерхэм хихикнул:
– Это мне уже нравится! Впустите его, Тредуэлл. Впустите его сейчас же!
Глава 12
Энтони Кейд рассказывает свою историю
– Мистер Энтони Кейд, – доложил Тредуэлл.
– Подозрительный незнакомец из деревенской гостиницы, – представился Энтони.
Повинуясь редкому для незнакомца инстинкту, он подошел к лорду Катерхэму. Остальных же троих мысленно он оценил так: 1. Скотленд-Ярд. 2. Местный важный чин, вероятно, старший констебль. 3. Встревоженный джентльмен, которого вот-вот хватит апоплексический удар – возможно, близок к правительственным кругам.
– Я должен извиниться, – продолжал Энтони, по-прежнему обращаясь к лорду Катерхэму, – за то, что я проник сюда таким образом. Но в «Веселой собаке», или как там называется ваш местный паб, прошли слухи, что здесь совершено убийство, и я решил прийти, подумав, что смогу пролить кое-какой свет на это событие.
Некоторое время все молчали. Суперинтендант Баттл – потому, что он был опытным человеком и знал, что лучше дать высказаться другому, чем говорить самому; полковник Мелроуз в силу своей природной молчаливости; Джордж – потому, что привык, чтобы вопросы задавали ему первому; лорд Катерхэм – потому, что не имел ни малейшего представления о том, что сказать. Наконец он все же заговорил, потому что остальные трое попросту онемели и потому что обращались непосредственно к нему.
– Э… да… да, – занервничал он. – Не… присядете ли?
– Благодарю вас, – сказал Энтони.
Джордж громко прочистил горло.
– Э… когда вы сказали, что можете пролить свет на это дело, вы имели в виду?..
– Я имею в виду, что вторгся во владения лорда Катерхэма (за что он, надеюсь, меня простит) вчера в одиннадцать сорок пять вечера и слышал выстрел. С определенной точностью я могу сообщить время убийства.
Он поочередно оглядел всех троих, но дольше всех задержался на суперинтенданте Баттле, похоже, оценив бесстрастное выражение его лица.
– Но полагаю, вряд ли это для вас новость, – мягко добавил он.
– Что вы хотите этим сказать, мистер Кейд? – спросил Баттл.
– Только то, что сказал. Встав утром, я надел ботинки. Позже, когда мне понадобились сапоги, я не смог их получить. Их взял какой-то симпатичный молодой констебль. Поэтому я, естественно, сложил два и два и помчался сюда, чтобы, если возможно, восстановить свое доброе имя.
– Очень разумный шаг, – уклончиво заметил Баттл.
Энтони чуть заметно сверкнул глазами:
– Я оценил вашу сдержанность, инспектор. Вы ведь инспектор, не так ли?
Вмешался лорд Катерхэм. Энтони начинал ему нравиться.
– Суперинтендант Баттл из Скотленд-Ярда. Это полковник Мелроуз, наш старший констебль, а это мистер Ломакс.
Энтони пристально посмотрел на Джорджа:
– Мистер Джордж Ломакс?
– Да.
– Кажется, мистер Ломакс, – сказал Энтони, – я вчера имел удовольствие получить от вас письмо.
Джордж уставился на него.
– А мне кажется, нет, – холодно произнес он.
Он пожалел, что здесь нет мисс Оскар. Мисс Оскар писала за него все письма и помнила, кому они адресованы и о чем в них говорится. Такой великий человек, как Джордж Ломакс, просто не мог держать в памяти все эти досадные детали.
– Полагаю, мистер Кейд, – дипломатично заметил он, – вы нам… э… объясните, что вы делали на этих землях вчера в одиннадцать сорок пять вечера?
Тон его подразумевал: и что бы ты ни сказал, вряд ли мы тебе поверим.
– Да, мистер Кейд, что вы делали? – живо поддержал его лорд Катерхэм.
– Боюсь, – с сожалением произнес Энтони, – это довольно длинная история. – Он вынул портсигар. – Не возражаете?
Лорд Катерхэм кивнул, и Энтони, закурив, приготовился к мучительному рассказу.
Он отлично сознавал свое опасное положение. За какие-то двадцать четыре часа он оказался замешан в двух различных преступлениях. Его соучастие в первом не имеет никакого отношения ко второму. Умышленно избавившись от первого тела и учинив таким образом противодействие полиции, он оказался на месте второго преступления именно в тот момент, когда оно было совершено. Для молодого человека, ищущего приключений, вряд ли можно желать большего.
«Южная Америка, – подумал Энтони, – не идет с этим ни в какое сравнение!»
Он уже продумал свои действия. Рассказать всю правду, изменив мелочи и скрыв одну важную деталь.
– История началась, – начал Энтони, – недели три назад в Булавайо. Мистер Ломакс, конечно, знает, где это – аванпост империи: «Что знают об Англии те, кто знает лишь Англию?» и тому подобное. Я говорил со своим другом, мистером Джеймсом Макгратом…
Это имя он произнес медленно, задумчиво глянув на Ломакса. Джордж подскочил на месте и с трудом удержался от возгласа.
– В результате нашего разговора я отправился в Англию с небольшим поручением от мистера Макграта, который в силу ряда причин не смог сам осуществить эту поездку. Поскольку билет был заказан на его имя, я поехал под именем Джеймса Макграта. Я не знаю, насколько это серьезное правонарушение – суперинтендант, наверное, скажет мне и, если понадобится, посадит меня в тюрьму на несколько месяцев.
– Продолжайте, пожалуйста, вашу историю, сэр, – попросил Баттл, но глаза его заметно заблестели.
– В Лондоне я остановился в отеле «Блиц», по-прежнему под именем Джеймса Макграта. Поручение заключалось в том, чтобы доставить одну рукопись в издательство, но ко мне почти незамедлительно пожаловали представители двух политических партий иностранного королевства. Методы одной из них строго конституционны, а другой – нет. Соответственно я с ними и обошелся. Но мои неприятности не кончились. В ту же ночь официант отеля ворвался в мою комнату и попытался ограбить меня.
– Вы, думаю, не сообщили об этом в полицию? – спросил суперинтендант Баттл.
– Вы правы. Не сообщил. Видите ли, у меня ничего существенного не пропало. Я переговорил с управляющим гостиницы. Он подтвердит мою историю, как и то, что официант скрылся в ту же ночь. На следующий день мне позвонили из издательства и предложили передать им рукопись. Я согласился, и мы условились о встрече. Полагаю, рукопись попала по адресу в целости и сохранности. Вчера, опять-таки как Джеймс Макграт, я получил письмо от мистера Ломакса.
Энтони замолчал. Он уже начинал осваиваться. Джордж неловко поежился.
– Я вспомнил, – пробормотал он. – Такая обширная корреспонденция. Имя к тому же было изменено. И могу сказать, – Джордж возвысил голос, демонстрируя моральную устойчивость, – я считаю этот маскарад с переменой лиц в высшей степени неправомерным. Не сомневаюсь, что вы заслуживаете сурового наказания.
– В своем письме, – невозмутимо продолжал Энтони, – мистер Ломакс сделал несколько предложений, касающихся этой рукописи. Он также передал приглашение лорда Катерхэма на этот прием.
– Очень рад с вами познакомиться, дорогой друг, – отозвался лорд. – Лучше поздно, чем никогда, правда?
Джордж нахмурился.
Суперинтендант Баттл неотрывно смотрел на Энтони.
– И этим вы объясняете ваше присутствие здесь вчера вечером, сэр? – спросил он.
– Разумеется, нет, – горячо возразил Энтони. – Когда меня приглашают в загородный дом, я не забираюсь по стене поздно ночью, не бреду через парк и не пытаюсь залезть в окно. Я подъезжаю к передней двери, звоню и вытираю ноги о циновку. Продолжу. Я ответил на письмо мистера Ломакса, объяснив, что рукописи у меня больше нет, и поэтому с сожалением отклонил любезное приглашение лорда Катерхэма. Однако потом кое о чем вспомнил. – Он замолчал, чувствуя, что настал деликатный момент. – Должен сказать, что во время борьбы с официантом Джузеппе я вырвал у него клочок бумаги, на котором было написано несколько слов. Они тогда мне ничего не говорили, но, услышав о Чимнизе, я вспомнил о них. Вот этот клочок бумаги, господа, вы сами убедитесь. На нем написано: «Чимниз, 11.45, четверг».
Баттл внимательно осмотрел обрывок письма.
– Конечно, – продолжал Энтони, – слово «Чимниз», может быть, не имеет никакого отношения к этому дому. А может быть, и имеет. И несомненно, этот Джузеппе был просто мелким воришкой. Я решил приехать сюда вчера вечером, удостовериться в том, что все идет так, как должно идти, остановиться в ближайшей гостинице, а утром прийти к лорду Катерхэму и предупредить его на тот случай, если в этот уик-энд замышляется какое-то зло.
– Продолжайте, – подталкивал его лорд Катерхэм. – Продолжайте.
– Я опоздал – у меня было мало времени. Поэтому я остановил машину, перелез через стену и пробежал через парк. Когда я поднялся на террасу, весь дом был окутан тьмой и тишиной. Услышав выстрел, я огляделся. Мне показалось, что звук исходит изнутри, и я, пробежав по террасе, попробовал открыть окна. Но они были плотно закрыты, и изнутри не раздавалось даже шороха. Я немного подождал, но вокруг по-прежнему стояла гробовая тишина, и я решил, что ошибся и что это был выстрел браконьера – в данных обстоятельствах вывод, полагаю, вполне естественный.
– Достаточно естественный, – без всякого выражения согласился суперинтендант Баттл.
– Я вернулся в гостиницу, остановился там, как я и говорил, а сегодня утром услышал новость. Мне, разумеется, стало ясно, что на меня могло пасть подозрение, чего и следовало ожидать в данных обстоятельствах, и приехал сюда, чтобы рассказать свою историю, надеясь, что на меня сразу же не наденут наручники.
Возникла пауза. Полковник Мелроуз искоса взглянул на суперинтенданта Баттла.
– Кажется, история достаточно ясна, – заметил он.
– Да, – подтвердил Баттл. – Не думаю, что сегодня нам понадобятся наручники.
– Какие-нибудь вопросы, Баттл?
– Я бы хотел узнать одно. Что это за рукопись?
Он посмотрел на Джорджа, и тот несколько неохотно ответил:
– Мемуары покойного графа Стилптича. Видите ли…
– Можете не продолжать, – остановил его Баттл. – Мне все ясно. – Он повернулся к Энтони: – Вы знаете, кого здесь застрелили, мистер Кейд?
– В «Веселой собаке» судачили, будто убитого звали граф Станислав или что-то в этом роде.
– Скажите ему, – лаконично обратился Баттл к Джорджу Ломаксу.
Джордж неохотно объяснил:
– Джентльмен, инкогнито приехавший сюда под именем графа Станислава, был его высочеством принцем Герцословакии Михаилом.
Энтони присвистнул.
– Чертовски неловкая ситуация, – заметил он.
Суперинтендант Баттл, наблюдавший за Энтони, что-то удовлетворенно проворчал и резко встал.
– Я бы хотел задать мистеру Кейду один-два вопроса, – сообщил он. – Если можно, мы с ним пройдем в зал заседаний.
– Конечно, конечно, – засуетился лорд Катерхэм. – Ведите его, куда вам угодно.
Энтони с детективом вышли из библиотеки и прошли в зал заседаний.
Тело уже убрали. На полу, там, где оно лежало, осталось темное пятно, и лишь оно напоминало о происшедшей здесь трагедии. Комнату заливал солнечный свет, проникающий в три окна и окрашивающий старую панельную обшивку в сочные, мягкие тона. Энтони одобрительно огляделся.
– Очень мило, – прокомментировал он. – Ничего нет милее старой доброй Англии, не так ли?
– Значит, вам показалось, что выстрел прозвучал именно в этой комнате? – спросил суперинтендант, не отвечая на панегирик Энтони.
– Дайте посмотреть.
Энтони открыл окно и, выйдя на террасу, оглядел дом.
– Да, именно в этой комнате, – сказал он. – Она пристроена и занимает целый угол. Если бы стреляли где-нибудь в другом месте, выстрел прозвучал бы слева, а так он прозвучал справа, как бы позади меня. Поэтому я и подумал о браконьерах. Она ведь расположена в самом конце крыла.
Он переступил порог и спросил так, словно эта идея только что осенила его:
– А почему вы спрашиваете? Вы же знаете, что его застрелили здесь?
– А! – махнул рукой суперинтендант. – Мы никогда не знаем столько, сколько хотели бы знать. Но его действительно застрелили здесь. Вы, кажется, говорили, что попробовали открыть окна?
– Да. Они были плотно закрыты изнутри.
– Какие окна вы пробовали открыть?
– Все три.
– Вы в этом уверены, сэр?
– Я привык быть уверенным. А почему вы спрашиваете?
– Странно, – заметил суперинтендант.
– Что странно?
– Когда утром обнаружили убитого, среднее было открыто, точнее, не заперто.
– Вот так так! – удивился Энтони, сел на стул и вынул портсигар. – Вот так сюрприз! Дело принимает совсем другой оборот. У нас остаются два варианта. Или его убил кто-то из присутствующих в доме, и этот кто-то отпер окно уже после того, как я пытался сделать это снаружи – кстати, используя меня в роли Крошки Уилли; или, попросту говоря, я лгу. Смею предположить, вы склоняетесь ко второму варианту, но, клянусь честью, вы заблуждаетесь.
– Никто не покинет этот дом до тех пор, пока я всех не проверю, будьте спокойны, – решительно заявил суперинтендант Баттл.
Энтони проницательно посмотрел на него.
– Как долго вы верили, что убийца – посторонний? – спросил он.
Баттл улыбнулся:
– Я все время это подозревал. Однако ваши следы как-то уж слишком… бросались в глаза, если так можно выразиться. Как только мы убедились, что следы на террасе оставлены вашими ботинками, я начал сомневаться.
– Поздравляю Скотленд-Ярд, – легкомысленно произнес Энтони.
Но в этот момент, когда Баттл, по-видимому, полностью признал непричастность Энтони к преступлению, сам Энтони сильнее, чем когда-либо, почувствовал, что надо быть настороже. Суперинтендант Баттл очень проницательный офицер. С ним нельзя допустить промаха.
– Так это произошло здесь, да? – спросил Энтони, кивнув в сторону темного пятна на полу.
– Да.
– Он был застрелен из… револьвера?
– Скорее всего, да, но точно мы будем знать после вскрытия и извлечения пули.
– Оружие не нашли?
– Нет, не нашли.
– И никаких улик?
– Ну, вот это у нас есть.
Суперинтендант Баттл, искоса посмотрев на Энтони, жестом фокусника достал половину листка бумаги, вырванного из блокнота.
Энтони и не пытался скрывать, что узнал рисунок.
– Ага! Снова Братство Красной Руки! Если они собираются это и дальше распространять, могли бы отпечатать в типографии! Адский труд – рисовать каждый в отдельности! Где его нашли?
– Под телом. Вы это раньше видели, сэр?
Энтони подробно рассказал ему о своей короткой встрече с этой движимой духом патриотизма ассоциацией.
– Так что же, это Братство прикончило его?
– Вы так думаете, сэр?
– Это было бы в духе их пропаганды. Но я всегда считал, что тот, кто больше всего кричит о крови, никогда не видел, как она течет. Боюсь, что для такого дела у господ из Братства кишка тонка. А еще у них у всех чересчур колоритный вид. Вряд ли кто-либо из них мог быть приглашен в такой загородный дом. А впрочем, кто знает?
– Правильно, мистер Кейд. Никто не знает.
Энтони вдруг оживился:
– Как все сходится. Открытое окно, след, подозрительный незнакомец в деревенской гостинице. Но могу заверить вас, дорогой суперинтендант, что я кто угодно, только не местный агент Красной Руки.
Суперинтендант Баттл чуть заметно улыбнулся. Затем выбросил свою последнюю карту.
– Не согласитесь ли вы посмотреть на тело? – вдруг выпалил он.
– Конечно, – согласился Энтони.
Баттл достал из кармана ключ, прошел вместе с Энтони по коридору, остановился у двери и отпер ее. Это была одна из гостиных поменьше. Тело лежало на столе, покрытое простыней.
Суперинтендант Баттл подождал, пока Энтони подойдет к нему, и резко отдернул простыню.
Ему вдруг все стало ясно, когда он увидел, как удивился Энтони и даже с трудом подавил возглас.
– Значит, вы узнаете его, мистер Кейд? – спросил суперинтендант, изо всех сил стараясь не показывать своего торжества.
– Да, я раньше видел его, – кивнул Энтони, придя в себя. – Но не как принца Михаила Оболовича. Он говорил, что пришел от господ Болдерсона и Ходжкинса, и назвался мистером Холмсом.