- Прости, но увидев Лизу в таком состоянии, я просто не выдержал, - я лишь пожал плечами.
Александров смешно и как-то по-детски зарылся носом в подушку:
-Как же надоела эта вся кутерьма. И мать, и Лизку жалко, а как отец отреагирует вообще не известно. А разгребать, по-видимому, всё это говно опять мне. Об этом ты уж точно не подумал, да, Скворецкий?
Ну вот, замечательно, по его версии опять виноват был я. Правильно, а кто ж ещё?! Как же это всё меня раздражало!
Я промолчал и перевёл тему:
- Ну что, всё выяснил? Тогда вали отсюда.
Он сел ровно и понимающе хмыкнул:
- Что, Костик, сложностей испугался?
Я начал заводиться:
- Сложности преодолеваются ради чего-то, а мне ради чего их преодолевать?
- Не ты ли мне сегодня днём говорил, что хочешь попробовать?
- Я не знаю, может, это очередная твоя прихоть, - в запале сказал я.
- Прихоть? – Александров удивился, - ты думаешь, что мне самому это всё легко даётся?
- Откуда я знаю, ведь я-то в отличие от тебя никогда до этого к себе на ночь мужиков не водил. Опыта-то, так сказать, у меня такого нет! - Бля, ну вот ещё и Миху выдал, да что за день? Прямо понос слов какой-то и всё не по делу!
Александров не выдержал и почему-то заржал:
- Значит, Миха проговорился, всё ясно. А ты, осёл, Скворецкий. Да, чтобы я когда-нибудь до этого с мужиками! – и снова заржал, аж слёзы на глазах выступили.
Я же и вовсе ничего не понимал:
- Э, так разве отец тебя не потому перевёл, что застукал вас вместе с одногруппником?
- Да, было дело, я нажрался с одним из одногруппников, скоро водка кончилась, и мы решили сыграть в карты на раздевание, проигравший должен был в таком виде пойти в магаз за добавкой.
Я был полностью одет – ни разу не проиграл, - с гордостью поведал он. – А одногруппник так голым и уснул. Да ты, наверное, знаешь этого чувака: Лёха Павлов.
Я поморщился:
- Футболист-то этот местного разлива, что ли?
- Ну, чудаковатый он конечно, - признал Александров.
- Да псих он конченый!
- Он, кстати, с Алиской встречался, - вспомнил Серёга.
-Чё, правда? – удивился я. Уж очень не сочетался Лёха-раздолбай с ухоженной привередой Алиской.
- Угу, но этот довод отца не убедил, когда он увидел его голым у нас в квартире.
- То есть у тебя в комнате? – не понял я.
- Не, он в таком виде отлить пошёл.
- Да, точно псих!
А Александров улыбнулся:
- Неужели ты ревнуешь, это даже странно как-то…
- Да какая, к чёрту, разница, - досадливо выдохнул я и почесал затылок, событий и информации было слишком много для одного дня.
Александров тяжело вздохнул:
- Ладно, Кость, я не хочу на тебя давить, не хочешь переезжать ко мне – это твоё дело. Давай пока, ну не знаю… - он даже как-то немного стушевался, явно подбирая слова, - просто гулять, проводить время вместе, - расплывчато закончил он.
Я же решил уточнить, так, на всякий случай:
-То есть только ты и никаких девчонок?
- Если хочешь встречаться с девчонками, то зачем тебе я? Естественно, если ты найдёшь себе девушку, то я исчезну из твоей жизни, - а потом тихо добавил, - смысл тогда всего?
- Ясно, я всё понял, - также тихо ответил я.
Пути назад не было: тут уже не отвертишься. Или – да, и получишь всего человека целиком со всеми его недостатками, потрохами и с тараканами в придачу. И должен признаться, что, возможно, это больше всего меня и пугало. Или – нет, но тут уже как говорится: нет человека – нет проблем. Но представить себя уже без Александрова я почему-то не мог.
Серёга поднялся и тут же как-то сгорбился, скукожился и по-деловому так сказал:
- Если тебе ещё нужно времени подумать…
А я улыбнулся:
- Я, конечно, тормоз ещё тот, но всё же не до такой степени, - и просто подошёл и обнял его очень крепко, в тот момент меня обуревали очень сильные эмоции, и Александрова мне почему-то очень захотелось задушить в своих объятиях.
А он стоял неподвижно, весь напряжённый, словно ружьё перед выстрелом.
- Так это да или нет, - от чего шёпотом спросил он.
- Да, - прошептал я ему в ухо, и с души словно камень свалился. С выбором было покончено.
Часть 2.
Я устало поднимался по ступеням. Последними парами была схемотехника, от которой дымились мозги. Поэтому хотелось побыстрее уже дойти до квартиры, завалиться в мягкую, удобную постельку и, наконец, отрубиться. Я блаженно улыбнулся, открывая дверь, а там такой облом: в коридоре столпилась куча народу и глазела на меня с подозрительно довольными мордами.
- Ну, с днём рождения, братик! – первой решилась подать голос Маринка, и остальные как по команде хором вторили ей:
- С днём рождения!
Я пожал руку Маринкиному мужу Валерке, давненько его не видел. Марина улыбнулась, держа мужа под руку, и подмигнула мне:
- Вот, не с кем его оставить было, пришлось с собой взять.
- Эй! – воскликнул Валерка и ущипнул Маринку за задницу, на что она ударила его по руке:
- Больно же.
- Ну, прости, давай зацелую! – с излишним энтузиазмом откликнулся её муж.
- Прекрати, люди же смотрят! – Марина довольно улыбнулась, ну прямо как лиса, готовая в любой момент сцапать петуха.
Я проигнорировал эту парочку:
- Спасибо! – и вымученно улыбнулся, обращаясь к народу, - так неожиданно, а кто же вас всех собрал? – я старался сказать это спокойно, но угрожающие нотки всё же проскользнули в моём голосе.
- Серёга, кто ж ещё, - хохотнул Саня, за руку он держал Катю.
Сзади послышалось:
- Неправда, мне ещё Маринка с Тёмычем помогали!
Тут и Артём активировался:
- А ты что, нам не рад?
Мне как-то стыдно стало, совесть проснулась:
- Простите, ребят, просто, честно не ожидал вас всех сегодня увидеть здесь. Но мне очень приятно, правда! – спохватился я.
- Кость, можно тебя на минутку? – тихо спросила Катя, дотронувшись до моего локтя.
- Да, конечно, - растеряно ответил я, а затем обратился к народу, - чувствуйте себя как дома, я сейчас, - и мы с Катей и Саньком отправились на кухню.
Но перед тем как прикрыть дверь, я услышал Маринкино:
- Но не забывайте, что вы в гостях.
Я устало бухнулся на стул, потерев лицо руками:
- Ну, как вы?
- В конце августа поженились, хотели пригласить тебя, но ты не отвечал на звонки, - сказал Саня.
- Да, так оно и было, сорри.
- Ничего-ничего, мы понимаем, у тебя своя жизнь, - быстро выпалила Катя, - ты извини, но мы на минутку лишь забежали тебя поздравить, - Катя как-то обеспокоено посмотрела на Саню, и он пояснил:
- Катюша на третьем месяце…
- Ты беременна? – отчего-то удивился я. Н-да, видимо подзабыл-то я, как дети нынче быстро делаются. Хотя, с такими темпами, я скоро и вообще забуду, как они делаются.
Девушка кивнула:
- Да, Костя, я беременна, - почему-то в её голосе я услышал укор, будто она меня в чём-то винила.
- Поздравляю вас! – мне было немного не по себе, потому что теперь всё никогда не будет как прежде. Как правильно сказала Катя, у них своя жизнь, а у меня своя. Наши дороги разошлись.
Они отдали мне небольшой пакет и ушли. А мне стало грустно, нет, я, правда, был рад за них, и Катюша вроде бы выглядела довольной, но всё равно меня это как-то тревожило, я чувствовал, что в какой-то мере несу ответственность за неё.
- Ну что пригорюнился, именинник? Или жалеешь, что отдал Катьку своему лучшему другу? – Алиска с любопытством смотрела на меня.
А я даже не сразу догнал, что она сказала:
- А? Что? Нет, я ни о чём не жалею, - твёрдо ответил я, - просто…а впрочем, не обращай внимания,- я лишь махнул рукой.
Девушка хмыкнула и оглянулась, проверив, что мы одни в коридоре:
- И всё-таки интересный ты и какой-то забавный, не знаю, трогательный, что ли. Тебя хочется взять и пожалеть, по головке погладить, сказать, что всё будет хорошо. Странно, никто из мужиков во мне такого не вызывал… - Алиса говорила тихо, будто сама с собою.
- Навряд ли это хорошо, - с опаской заметил я.
Алиса покачала головой:
- Кстати, кое-кто говорил, что больше не будет общаться с Серёгой, и что же я вижу…
- Да уж, - я хмыкнул, - жизнь непредсказуема, не правда ли?
Алиска скривилась, но всё же вместе со мной зашла в большую комнату. А там народ и без меня неплохо проводил время.
- Вот взять эти же бедные процессы, это ведь ужас какой-то, и ведь никто даже не задумывается! – с энтузиазмом произнесла Крис.
- Ну и что там не так? – лениво поинтересовался Серёга.
- Оказывается, у них всё как у людей. Они рождаются, живут и умирают! Только в отличие от людей от них после смерти даже памяти не остаётся, только запись в таблице процессов и то только на некоторое время!
- Вот завернула-то! – рассмеялся Серёга.
- Да ну тебя, так и знала, что не поймёшь, чурбан бесчувственный! – Кристина обиженно отвернулась.
- Тихо-тихо, - Тёма сразу обнял её за плечи, - ну что ты разошлась!
- Да обидно и всё, - Крис надулась, а Тёма улыбнулся и чмокнул её в ухо.
- О, Костя! – заметил меня Серёга, - наконец-то, и где ты ходишь?
- Правда, Костик! – воскликнула Маринка, - ну-ка, бери бокал! Выпьем за новорождённого, – и толпа, конечно же, одобрительно загудела.
Просидели мы почти до позднего вечера, да ещё и родители позвонили и сказали, что сегодня останутся у бабушки. Как я подозревал, в этом тоже была виновата Марина, впрочем, я был ей даже благодарен: давно мне не устраивали таких праздников.
В итоге остались мы с Серёгой одни-одинёшеньки, он помог мне убрать стол, а потом тоже, к моему удивлению, попятился к двери.
- Ты спешишь? – поинтересовался я.
- Да нет, - он словно школьник теребил шарф в руках, - просто как-то неудобно…
Я засмеялся, притянул его к себе за рубашку и поцеловал, медленно, наслаждаясь каждым касанием его губ и соприкосновением наших языков, а затем так же медленно отстранился, на его губах была моя слюна.
- А теперь удобно? – тихо поинтересовался я.
- Как ни странно, но да, - хмыкнул он и снова потянулся к моим губам.
Как мы оказались в кровати, я помню смутно: просто череда действий, которую сложно контролировать. А потом мне захотелось посмотреть на его тело, о чём я сразу ему и сообщил, он один почему-то раздеваться отказался, вот так мы и оказались голыми в одной кровати. Возможно для кого-то это уже повод для большего. Но всегда есть какие-то препятствия, не правда ли?! Для меня всё это было немного (да чего уж там врать-то совсем даже много) странно и ненормально, что ли, ведь кроме Катьки у меня никого не было. А вот о личной жизни Серёги слагали легенды. И мне так некстати очень чётко представилось, как на месте меня Серёга ласкает другого человека. И всё это было так неправильно, что…
- Нет! – я сел и схватился за голову.
- Ты чего? – Александров дотронулся до моего плеча.
- Не могу, - хрипло прошептал я. Так и хотелось сразу же добавить: не могу, импотентом с тобою стал, и посмотреть на лицо Серёги. Но сейчас как-то было совсем не до шуток.
- В чём дело? – Серёга сел рядом и заглянул мне в лицо.
На самом деле всё это было так смехотворно. Ведь я всё решил, со всем согласился, но оказывается не всё так просто.
- Ты боишься? Меня боишься? – уточнил он удивлённо.
Я промолчал, было стыдно, аж щёки раскраснелись, ну прямо как у девицы красной, тьфу ты!
Александров прикрыл глаза и улыбнулся:
- Ну что, герой, дерзай тогда.
Он лег, откинувшись на подушку, и развёл ноги в стороны. Ну, прямо приглашение, я сглотнул:
– Бля…
Мозги благополучно тут же сразу и отключились. Может, моя проблема и заключалась в том, что я много думал? Нет мозгов – нет проблем. Н-да, но девизом жизни мне, пожалуй, эту фразу делать не стоит.
Но знаете, как бы жалко это не прозвучало, тогда у нас так ничего путного и не вышло. Я был то слишком не уверен, то, где не надо напорист, Серёге было больше больно и неприятно, он кусал губы, матерился и комкал простыни. В итоге я отстранился, как бы тяжело мне это не было.
- Да тихо ты, пройдёт! В первый раз бывает, - Серёга схватил меня за руку. У меня кружилась голова: запах его пота, волос, он сам подо мной…
- Нет, погоди, - я смутно понимал, что он говорит: дымка, туман, вакуум, а просто: я и он. – Подрочи мне, а? – не думал, что мой первый опыт будет таким ярким.
- Совсем чумной, что ли?! Первый раз, бывает, - настойчиво повторил он.
Мне же не хотелось причинять ему боли, только не сегодня, не в такой момент…
- Просто подрочи мне, - повелительно сказал я, - а потом я тебе.
Серёга исподлобья посмотрел на меня, но промолчал и остервенело схватился за мой член. Я упал на подушку, блаженно улыбаясь…
***
Я подпевал себе под нос привязавшуюся ещё со вчерашнего дня попсу: «Ну где же ручки, ну где же ваши ручки, давай, поднимем ручки и будем танцевать! »*, в такт крутя задницей и заглядывая в холодильник. Настроение было вполне себе ничего: родители ещё не пришли, а мы с Александровым уже успели полностью убрать весь вчерашний беспорядок.
- А есть ли что-нибудь поесть? – поинтересовались позади меня.
Я достал колбасу и обернулся, Серёга стоял у стола взлохмаченный и недовольный, но такой забавный, так и хотелось дать ему какое-нибудь ласковое прозвище, а потом ржать над его реакцией.
- Конечно, со вчера ещё дофига осталось, а ты что встал как не родной, садись уже!
Александров поморщился, промолчал и так и остался стоять.
Я улыбнулся и передразнил его:
- Да ладно, первый раз, бывает…
На что он незамедлительно со всей дури зашвырнул в меня сушкой, лежащей в плетёнке на столе. Я вовремя пригнулся, сушка попала в холодильник и, разломившись от силы удара на несколько частей, упала на пол.
Я тут же подлетел к Александрову и схватил его за руки, пока он в меня ещё чего-нибудь не кинул.
- Не бесись, - прошептал я и заглянул ему в глаза, - всё же хорошо, правда?
Он фыркнул:
- Неужели?
- Ну а что? Главное мы вместе. А то что у нас с первого раза фигово вышло, так это ж дело опыта, а жопа у тебя пройдёт, не переживай, - Александров напрягся, сжимая кулаки. Я же мысленно улыбнулся, продолжая удерживать его руки. – Как ты там говорил: голова не жопа, завяжи и лежи, кажется? Ну, так вот, в твоем случае, конечно, перевязка вряд ли поможет, но вот постельный режим…
- Ты труп, Скворецкий, - прошипел он.
А я немедля поцеловал его, прижимая своим телом к стене и всем своим видом показывая, что я тоже совсем не против постельного режима…
***
Первый день зимы ознаменовался для нас первым снегом и выпиской Лизы. Хотя по невозмутимому лицу Александрова вряд ли можно было понять, что важнее: первый снег или же выписка сестры. Казалось, его не волновало ни то, ни другое. Рядом с нами, у выхода, также стоял её муж с двумя мальчишками-погодками. Родителей Александрова не было.
Наконец, из отделения вышла Лиза, она при ходьбе опиралась на палочку, но в целом выглядела бодрой и довольной.
- Ну, здравствуйте! - отчего-то немного стеснительно улыбнулась девушка.
- Мама! – с пронзительным криком кинулись к ней мальчишки.
- Зайчики мои! Вадик, Паша! Как же я по вас соскучилась, – она чуть присела и свободной рукой сгребла их в объятия.
Тут и нам досталось:
- Ну что, два брата – акробата!
- Мы не братья, - буркнул Серёга.
- Нет, братья, мои братья, - добавила Лиза и обняла нас следом.
- Как ты? – прошептал я. Мне было стыдно, но с того случая я так и не рискнул больше придти к ней в больницу.
- Ну, теперь из-за нескольких операций у меня одна нога короче другой – хромать буду, но жить можно! – снова улыбнулась Лиза и потрепала меня по голове, а затем подошла к своему мужу.
- Вась, я знаю, я перед тобою очень виновата, но ты должен знать, что всё, что я тогда делала, я делала назло отцу, - затем громче продолжила, - делала подсознательно, даже об этом не задумываясь. Я понимаю, что тебе от этого легче не станет, но я хочу, чтобы ты знал: я люблю именно тебя и хочу быть только с тобой. Жаль, что я поняла это только недавно. Я о многом жалею и прошу: прости меня, даже, если не сможешь со мной больше жить, всё равно прости! Прости, что всё испортила! Прости… - её голос дрожал, на мужа она не смотрела. Все молчали, даже маленькие дети притихли и с волнением смотрели на родителей.