- Лили.
- Лили, - он повторил это шепотом, почти нежно, словно завороженный игрой звуков моего имени. Тут же смутился и отвел взгляд.
Смутилась и я, да так, что щеки зажглись непривычным жаром.
- Вообще, я Лилиан, но никто меня так не называет. Ни сестра, ни... отец. - При упоминании папы мой голос дрогнул.
- Мне жаль, что так случилось с тобой и с твоим отцом, - тихо сказал Тейт.
- Мне тоже, - обронила я и поспешила перевести тему: - Так куда вы направляетесь?
Тейт взглянул на своих спутников. Затем на меня - словно решал, можно ли мне довериться. Но после всех откровений, что я, сама того не желая, обрушила на незнакомцев, подозревать меня в чем-либо было просто глупо. К тому же... я же видела по глазам Тейта, что его впечатлила моя ненависть к Аресу, сквозившая в каждом моем слове. Раскаленная добела ненависть к монстру в человеческом обличье, который разрушил мою жизнь, разрушил десятки и сотни жизней.
- Мы ищем Белую Слезу Персефоны - силу, воплотившуюся в магическом кристалле, которой Персефона делилась с миром живых прежде, чем скрыться в мире мертвых, чтобы быть для Аида верной женой. Она плакала, когда наставал час покидать Эйос и спускаться в Царство Теней. И ее слезы, падая вниз, застывали и превращались в камни. Камни, которые обладали своей собственной, неповторимой магией.
- И зачем она тебе... вам?
- Она нужна Ингвару, чтобы победить Ареса.
Слова Тейта настолько заинтриговали меня, что я подалась вперед, оказавшись в опасной близости от танцующих языков костра.
- Ингвар может с ее помощью победить Ареса? Но... как?
Тейт поднялся, обошел по кругу и сел рядом со мной. Улыбаясь уголком губ, протянул руку и отвел прядь моих белых волос, закинув ее мне на спину.
- Осторожно, Лили. - Кажется, ему нравилось произносить мое имя. - Будет очень жаль, если твои прекрасные волосы пострадают.
Смущенная, я отстранилась. Я провела в дороге три дня - и, разумеется, не имела возможности принять ванну, в которой так всегда любила нежиться. А тут Тейт - такой привлекательный с его мальчишески-дерзкой улыбкой и пшеничными волосами, и такой близкий... Я должна была думать о том, как найти путь до дома, как отыскать Гвен, а вместо этого думала лишь, какие чудесные у него глаза - яркие, голубые, как у игривого котенка.
Вспыхнув, я отстранилась еще больше. Молниеносно вскинула взгляд - побоялась, что своим поведением я обижу Тейта. Но судя по тому, какой широкой стала его улыбка и по озорным бесенятам в глазах, он понял причину моего отчуждения. Во всяком случае, мне так показалось. И это смутило еще больше.
Пылая и ерзая под его взглядом, я усиленно пыталась поймать за хвост утерянную нить разговора. А когда наконец поймала, все остальные мысли разом вылетели из головы.
- Ты говорил, что Белая Слеза Персефоны...
- Я помню, что говорил. - Мне показалось или в глазах Тейта и впрямь мелькнуло сожаление? Он тут же посерьезнел. - Ты наверняка знаешь, какой ценой Арес выиграл войну за Даневией, что стало его оружием.
Конечно, знала. Кто из нас, даневийцев, не знал? Кто не вглядывался в темноту за окном, страшась однажды увидеть перекошенные лица поднятых мертвых? Все монстры из детских сказок растаяли, превратились в пыль
- их отныне заменили некрисы Ареса Светорожденного - человека, который, вопреки своему имени, нес с собой лишь разрушение, гибель и тьму.
- Белая Слеза Персефоны, если верить мифам, способна нейтрализовать магию Ареса - точнее, магию одного из его верных приспешников. Она нужна Ингвару для реванша. Последнего для кого-то из них двоих.
- И где находится Слеза?
- Где-то здесь, в землях элькхе. Я иду по следам человека, который однажды нашел Белую Слезу, но потерял ее в пылу сражения. И я должен найти ее во что бы то ни стало.
- И ты веришь, что она поможет уничтожить Ареса?
- Верю, - твердо сказал Тейт.
- Тогда я хочу отправиться с тобой... с вами, - смутившись из-за оговорки, поправилась я. Двое спутников Тейта отошли в сторону, и мне на мгновение показалось, будто мы с ним остались одни на целой планете. Такая упоительная иллюзия, отозвавшаяся странным волнением в душе.
Тейт удивленно рассмеялся, но тут же замолчал под моим укоризненным взглядом.
- Да, я не умею сражаться и в магии не сильна! - горячо заговорила я. - Но ведь ты можешь меня научить! Я ловкая, быстрая, прятаться умею - иначе как бы я выжила в Непримиримых Землях совершенно одна и без оружия?
- Лили, это опасно...
- Вся наша жизнь такова, - упрямо тряхнув головой, жестко оборвала я. - Еще несколько недель назад я была уверена, что война закончится победой Ингвара, а Арес будет убит. Еще несколько недель назад я была почти счастлива - пусть гремела война, но я находилась в безопасности и рядом с близкими мне людьми. А потом... ты знаешь, что случилось потом... Мой дом пуст, где моя сестра, я не знаю. Я найду ее, непременно найду. Но я хочу, чтобы Арес понес наказание за то, что убил моего отца. Я хочу присутствовать при этом. Ведь получив Белую Слезу Персефоны, Ингвар снова сразится с Аресом?
- Разумеется, - устало сказал Тейт.
- И я хочу быть рядом с ним, когда это произойдет. Хочу видеть, как убийца моего отца умирает. И... если верить его словам, Гвендолин - мою сестру, Искру, он отдал своей правой руке, Рэйту или...
- Рэйсту.
- Да, Рэйсту. Значит, когда Ингвар со своей армией и Белой Слезой Персефоны придет к Аресу... Гвендолин должна быть там.
- Лили... - Тейт подался вперед, обеспокоенно вгляделся в мое лицо. - Я понимаю, насколько сильно ты хочешь найти свою сестру и... меня восхищает то, на что ты готова пойти ради нее. Но ты понимаешь, насколько это может быть опасно?
- Пойми же, это мой шанс! Найти сестру, отомстить за отца - пускай, и не своими, слабыми, руками.
- Твои руки не слабы, - улыбаясь, отозвался Тейт. - Они хрупки и невероятно изящны.
Да что ж это такое! Он постоянно сбивал меня с мысли - своим взглядом, своими словами и тем особенным тоном, которым он их произносил. Я снова стушевалась и ничего поделать с этим не могла. Тейт странно влиял на меня...
- Я не буду обузой, обещаю, - прошептала я. - Знаю, Гвендолин всегда была сильнее меня, но... я смогу, я справлюсь. Я не буду мешать вам... но я должна увидеть Ингвара, должна все ему рассказать.
- Хорошо. - Решение далось Тейту нелегко. - И знаешь, я даже рад, что ты пойдешь с нами. Только пообещай мне, что будешь слушаться меня и не лезть на рожон!
- Я? На рожон? - Я нервно рассмеялась. Кинула на Тейта быстрый взгляд. - Обещаю - я не буду путаться под ногами. Я буду незаметной, ты даже успеешь позабыть про меня.
Он улыбнулся - широко, открыто. Снова лукаво заблестели глаза.
- А вот это вряд ли. Забыть тебя совсем непросто.
Глава двадцать первая. Гвендолин
Этот день оказался богат на неожиданные встречи. Сначала я нос к носу столкнулась с герцогом, спешащим куда-то по своим делам. Арес окинул меня холодным взглядом, в котором не было ни капли узнавания. Ну разумеется – для него я была одной из множества Искр, подаренных им своим верным помощникам. Он и не помнил, что убил моего отца, а сестру отдал на невольничий рынок. Я для него не женщина, не человек, а драгоценный товар в красивой упаковке.
Знакомым обжигающим ощущением ненависть вскипела в моей крови. Но для нее было совсем неподходящее время: я увидела следующего по пятам за Аресом… Немого. Черный балахон, капюшон, опущенный по самые глаза и полоска ткани, закрывающая рот.
Помню, мы часто с Лили задавались вопросом – все ли жуткие слухи об обитатели Земель Лишенных правдивы, не подозревая, что наступит день, когда одной из нас доведется столкнуться с ними лицом к лицу. Сначала Слепой, распознавший во мне Искру, затем Немой – видимо, выполняющий роль личного телохранителя герцога Даневийского. Неудивительно, что на эту роль Арес выбрал именно Немого. Грубая сила ему, могущественному магу, была не нужна, а вот телепатия, которой в совершенстве владели все Немые, приходилась весьма кстати.
Мысли мои лихорадочно заметались – мысли, которые, возможно, Немой уже читал и слышал в своей голове. Тогда я заставила себя подумать о шраме, о том, как он уродует мое привлекательное лицо, и увидела презрение, промелькнувшее в глазах Немого. Но он все еще проходил мимо меня, а значит, мог слышать мои мысли. Нужно было думать о чем-то другом, и я с легкостью вызвала в памяти нападение неупокоенного.
Возможно, у меня бы не получилось обмануть Немого, если бы я не призвала на помощь ментальную магию, способность к которой досталась мне от отца. Самую ее толику – слишком мало, чтобы обнаружить воздействие на сознание, но достаточно, чтобы уверить телепата в искренности моих мыслей. Это сработало, определенно сработало. Немой потерял ко мне всяческий интерес – а в Аресе он даже и не просыпался, – и они прошли мимо меня, прямиком ко входной двери дворца. И только сейчас я могла вздохнуть с облегчением.
Но того, кого я по-настоящему хотела увидеть, я так и не увидела. Я не встретила Лоуренса на ночной прогулке, и это неожиданно меня огорчило. А следом пришла злость на саму себя: да кто он такой, чтобы я из-за него расстраивалась? Выкинув неподобающие мысли из головы, я прогулялась по саду, с наслаждением вдыхая аромат распустившихся роз и лилий. Когда я, вернувшись во дворец, шла к своей спальне, боковым зрением уловила какое-то движение. Насторожилась – показалось, что кто-то следит за мной и прячется в тени, чтобы я его не обнаружила.
После недавно пережитого новых сюрпризов я не хотела. Потому, призвав на помощь магию, подобную разгорающейся внутри меня искре, я сделала тихими свои шаги и направилась в ту сторону, где видела мелькнувшую тень. Возможно, это было совершенно неразумно, но… Я хотела знать своих врагов и преследователей в лицо.
Миновала широкий коридор и свернула на лестницу, по которой быстро и бесшумно поднялась на второй этаж. Выглянула за угол, не спеша полностью показаться… и увидела обрисованный лунным светом, льющимся из огромного окна в конце коридора, силуэт. Он порывисто оглянулся, и я последовала его примеру – нырнула в тень. Но успела разглядеть знакомый до боли профиль Лоуренса Галлахара. Выждав несколько мгновений, выглянула снова.
Лоуренс, не сбавляя шаг, шел вперед, к своей спальне. Но делать это быстро у него не получалась – мешала невесть откуда взявшаяся хромота. И хромал он, припадая на здоровую, левую ногу.
Память словно ужалило воспоминание: хромающий мантикор, кровь, хлещущая из его правой лапы. Я едва не рассмеялась – такой безумной показалась мысль. А потом пришло понимание, подобное обрушившейся на голову ледяной волне: я никогда не видела этих двоих вместе. Я никогда не видела лорда Лоуренса Галлахара днем. Никогда. И я никогда не видела мантикора ночью.
Глава двадцать вторая. Гвендолин
Открытие меня ошеломило. Сначала мелькнувшая в голове мысль показалась невозможной, но затем… Мелкие штрихи и детали совпадали удивительным образом, и я поняла, что не успокоюсь, пока или не удостоверюсь в своей догадке или ее не опровергну.
Существовал только один выход: проследить за лордом Галлахаром, что я и сделала в следующую же ночь. Не скажу, чтобы слежка оказалась таким уж простым делом: на верхние этажи проникнуть я не могла из-за дворцовой стражи, на балконе второго этажа Лоуренс уже давно не появлялся – знал, что меня там не встретит. Оставалась только одна надежда: что мучившая нас обоих бессонница рано или поздно выгонит его во внутренний двор.
Я караулила в коридоре у лестницы, так, чтобы не попадаться на глаза страже, но видеть тех, кто по ней спускался или поднимался. Ночью дворец был тих и безлюден, и раздавшиеся в полумраке шаги заставили меня всю подобраться подобно кошке, приготовившейся к прыжку. На лестничном пролете мелькнул едва различимый силуэт. Кто бы это ни был, он направлялся к выходу из дворца. Выждав с минуту, я двинулась следом.
Стражи привыкли к моим ночным блужданиям, и никаких препятствий не чинили. Горькая иллюзия свободы: в пределах, очерченных зачарованным браслетом, я вольна была делать все, что вздумается и идти, куда мне хочется… кроме отданных высшей знати этажей.
Я беспрепятственно миновала лестницу, выскользнула во двор. Удостоверившись, что скучающие и почти спящие на посту стражи не смотрят в мою сторону, затерялась среди кустов иллюзорного сада, чтобы оттуда наблюдать за… Лоуренсом, неспешно прогуливающемуся по двору. Периодически он озирался по сторонам, будто бы искал кого-то взглядом. Хотелось бы мне верить, что он искал меня…
В какой-то момент Лоуренс вскинул голову вверх, в светлеющее небо. Совсем скоро наступит рассвет. Опустив голову, лорд Галлахар заспешил в сторону леса.
В панике я бросилась вслед за ним, но на полпути остановилась – тропка, вытоптанная моими ногами, обрывалась. А значит, приближалась черта, заступать за которую мне не стоило. Иначе… меня ждет жуткая боль, выворачивающая наизнанку, а после – гнев Рэйста, узнавшего, что я вновь нарушила установленные им правила.
Я не знала, что делать, ведь Лоуренс, не связанный оковами, продолжал идти к лесу, все больше ускоряя шаг. Мне ничего не оставалось делать, кроме как громко окликнуть его.
– Лорд Галлахар?
Он резко развернулся. На лице читалось удивление, смешанное с тревогой. Еще один взгляд, брошенный в светлеющее небо.
– Леди Меарк? Что вы делаете здесь? Так…
– Рано или поздно? – через силу улыбнулась я. Мне нужно было задержать Лоуренса во что бы то ни стало.
Мне нужно было знать правду.
Он заметно нервничал. Я шагнула вперед, балансируя на самой грани между дозволенным и запрещенным.
– Могу я с вами поговорить?
– Мы… Можем отложить этот разговор на потом? – быстро спросил Лоуренс. – Я… простите, но мне нужно… нужно идти.
– В лес? – притворно удивилась я.
– Простите меня, моя леди, – тихо сказал Лоуренс. – Возможно, когда-нибудь я сумею вам все объяснить. – И, развернувшись, быстро направился в сторону лесной чащи.
Он не успел. Заклятие – или правильнее называть это проклятием? – настигло Лоуренса прежде, чем он смог сделать несколько шагов. С изумлением, граничащим с ужасом, я наблюдала, как он падает на колени, как рвется на поджаром мускулистом торсе рубашка, как на спине прорезаются и вырастают крылья. Волосы отрастали на глазах, превращаясь в львиную гриву, человеческое тело обернулось телом льва, оканчивающимся скорпионьим хвостом.
Мантикор повернулся ко мне, в его янтарных глазах застыла боль. Физическая – от превращение или душевная – оттого, что превращение произошло на моих глазах? Я не знала, но не могла позволить, чтобы мы расстались вот так, на такой печальной и жестокой для Лоуренса ноте.
– Все нормально, – прошептала я. – Я знала. Догадывалась. Я… не боюсь тебя.
И в тот же миг краска залила мое лицо: я вспомнила все, что говорила мантикоре. О нем, Лоуренсе, не зная, что они – одно лицо.
Я ждала, что мантикор подойдет ко мне, но… он лишь, униженно опустив голову, попятился назад. Не представляю, что бы чувствовала я, оказавшись на его месте – из человека, статного красавца, превратиться в дикого зверя, ставшего чужим фамильяром. И только сейчас я в полной мере осознала весь ужас этой ситуации: Лоуренс был питомцем собственного брата. Почему? За что?!
– Не уходи, – попросила я.
Но мантикор все отступал назад, к лесу. Мотнув головой, резким движением распустил крылья за спиной. И взмыл в предрассветное небо. А мне ничего не оставалось делать, как вернуться к себе.
Еще долго я лежала без сна, чувствуя лишь странную глухую тоску.
Глава двадцать третья. Лили
Наш маленький отряд из четырех человек тронулся в путь со следующим же рассветом. За минувшую ночь – каждый из нас спал плохо – я успела познакомиться поближе со своими неожиданными спутниками. Грегом звали крупного и широкоплечего мужчину с рыжей бородой и тяжелым взглядом. Несмотря на немного пугающий вид, он был добродушен, но немногословен – когда мы беседовали у костра, он чаще отмалчивался, нежели говорил. Гастер – его полная противоположность: высокий, худой и черноволосый. Кожа его была смугловатой, как у элькхе, но оттенок был другой – более солнечный, золотистый. Как Гастер мне объяснил, прежде чем вступить в сопротивление и стать солдатом Ингвара, он всю жизнь прожил на юге Даневии под палящим солнцем.