– Она упоминала обо мне? – спросила недавно Джастина у Розмари.
– Она спрашивала, как у тебя дела, – ответила Розмари. – Но она же очень упрямая. Пока ты не согласишься вступить в клан, она не хочет ни о чем с тобой говорить.
– Как думаешь, что мне делать?
– Я уверена, что ты сама должна понять, какое решение будет лучшим для тебя, – сказала Розмари. – Никому не позволяй, даже своей маме, заставлять тебя делать то, к чему ты не готова. Я уже все сказала Мериголд. Если ты чувствуешь, что не должна присоединяться к клану, значит, не присоединяйся.
– А если я никогда не захочу?
– Клан и дальше будет существовать. Может, именно так судьба нам говорит, что мы не готовы к силе тринадцати.
Сейдж была согласная с подругой:
– Никто не может тебе говорить, какая уготована для тебя судьба, – сказала она Джастине. – Но однажды ты все поймешь. – Сейдж загадочно улыбнулась. – И это будет совсем не то, чего ты ожидаешь.
В свои двадцать лет Сейдж вышла замуж за Нила Уинтерсона, хранителя маяка, и переехала к нему на Котловой остров. Маяк был построен на рубеже веков, чтобы помогать осуществлять отгрузку в Бондари Пасс между штатом Вашингтон и Британской Колумбией. Каждую ночь Нил поднимался по винтовой лестнице на самый верх маяка, под стеклянный купол, и зажигал керосиновую лампу Френзеля. Свет маяка был виден с расстояния в двадцать два километра. В густом тумане ему приходилось еще и использовать колокол на маяке, чтобы предупредить приближающиеся суда, поэтому Нил и Седж часто меняли друг друга.
Сейдж и Нил были счастливы в браке, несмотря на то что у них не было детей. Спустя пять лет после свадьбы Нил вышел в море на маленькой рыбацкой лодке и уже никогда не вернулся. Считается, что его лодка перевернулась, так как позже его тело нашли в спасательном жилете. Скорее всего, порыв ветра перевернул лодку, а Нил захлебнулся.
Члены клана ведьм помогали Сейдж как могли, некоторые даже жили с ней на маяке в течение некотрого времени. Сейдж стала хранительницей маяка, как и ее муж, к тому же она учила полдюжины детей в здании школы в маленькой школе на острове.
Спустя примерно год после смерти Нила к Сейдж приехала Розмари, чтобы остаться с ней на неделю. Седж просила, чтобы она осталась подольше, а потом и еще подольше и в итоге одна неделя превратилась в целую жизнь.
– Любовь разобьет тебе сердце, – однажды сказала Сейдж Джастине. – Но любовь может и излечить его. Не так много вещей в нашей жизни являются причиной и плохого, и хорошего.
Телефон прозвонил дважды, и кто-то поднял трубку:
– Да? – послышался знакомый голос Сейдж, похожий на старинное кружево и увядшую розу.
– Сейдж, это я.
– Я ждала твой звонок. У тебя какие-то проблемы?
– С чего ты взяла, что у меня проблемы?
– Я думала о тебе прошлой ночью и увидела красную луну. Скажи мне, что произошло.
Джастина моргнула и нахмурилась. Красная луна – плохой знак. Она хотела переубедить Сейдж и сказать, что все отлично, а знак не имеет к ней никакого отношения. Но она была слишком обеспокоена.
– Сейдж, – начала она осторожно, – а ты наешь что-нибудь о заклинании, которое, может быть, кто-то когда-то на меня наложил? Например, гейс?
Повисшая в трубке тишина была такой же вязкой, как и растопленная смола.
– Гейс, – наконец повторила Сейдж. – Зайка, откуда ты вообще такое слово взяла?
– Ты не одурачишь меня, Сейдж. Ты еще худшая лгунья, чем я. Рассказывай все, что знаешь.
– О некоторых вещах нельзя говорить по телефону. О них нужно говорить подобающим образом, лицом к лицу.
Иногда Джастина считала умение Сейдж уклоняться от темы довольно очаровательным. Но сейчас явно не тот случай.
– О некоторых вещах нужно говорить по телефону, потому что у некоторых людей есть работа.
– Мы так давно тебя не видели, – сказала Сейдж тоскливо. – Прошел уже месяц с твоего последнего приезда.
– Прошло три недели. – В Джастине начало разрастаться беспокойство. – Сейдж, ты должна рассказать мне об этом гейсе. Что это такое? И что произойдет, если я попытаюсь снять его?
Джастина услышала резкий вздох.
– Ничего не делай второпях, Джастина! Есть вещи, о которых ты ничего не знаешь!
– Ну, это очевидно.
– Ты новичок в заклинаниях. Если ты попытаешься снять гейс, то можешь только сделать все хуже.
– Ага, именно это меня и бесит. Почему у меня может быть либо плохо, либо еще хуже? Почему ты все от меня скрываешь? Ты не думаешь, что я заслуживаю все знать?
– А откуда ты вообще узнала про гейс?
Хотя Джастина и хотела выпалить, что она узнала все из книги заклинаний, но ей хватило ума держать язык за зубами.
Повисшую тишину нарушила Сейдж:
– Ты говорила с Мериголд?
Джастина удивилась.
– А мама тоже об этом знает? Черт побери, Сейдж, расскажи мне, что происходит!
– Подожди минутку. Только что пришла Розмари.
Джастина услышала приглушенный разговор. Она волновалась и забарабанила пальцами по столу.
– Сейдж? – нетерпеливо позвала она, но ей никто не ответил. Она ходила из угла в угол крошечного кабинета, прижав телефон к уху.
Наконец она услышала голос Розмари:
– Привет, Джастина. Я слышала, что ты спрашиваешь о гейсе. Какое гнусное слово.
– Это не просто слово, это проклятие.
– Не всегда.
– Ты утверждаешь, что гейс – это хорошая штука?
– Нет. Но не всегда это и плохая штука.
– Просто скажи да или нет: кто-нибудь наложил на меня гейс?
– Я не могу ничего отрицать или подтверждать, пока мы не поговорим лицом к лицу.
– Это значит да, – горько сказала Джастина. – Это всегда да, если человек не хочет говорить однозначно.
То, что Розмари и Седж знали о гейсе, ранило Джастину еще больше, чем само проклятие. Она столько раз сидела за их кухонным столом, доверяла им, рассказывала, насколько она была одинокой, как сильно она хотела любви и боялась, что этого никогда не будет. И они ничего не сказали, даже зная правду. Это никогда бы не произошло, потому что ее прокляли.
– Приезжай к нам, и мы поговорим, – сказала Розмари.
– Конечно, я только сейчас брошу тут все. У меня ведь нет никакой гостиницы.
Розмари укоризненно ответила:
– Тебе не идет сарказм, Джастина.
– Как и проклятие на всю жизнь. – Проведя ладонью по конскому хвостику, Джастина прижала руку ко лбу. – Я приеду завтра утром после завтрака. Если будет хорошая погода, то я возьму байдарку.
– Очень ждем тебя. Вместе пообедаем. – Небольшая пауза. – Ты ведь не... не пыталась еще?
– Что, снять гейс? – осторожно спросила Джастина. – А есть заклинание, с помощью которого я могу снять проклятие?
– Было бы очень трудно сделать это самостоятельно. Особенно для того, кто не практикуется в магии. Но если все же суметь это сделать, последствия могут быть очень серьезными. Гейс – сильное проклятье. Чтобы наложить или снять его, нужно потратить много сил.
– О чем ты говоришь?
– Завтра поговорим, – сказала Розмари.
Джастина нахмурилась, как только повесила трубку.
Одно дело, когда ты платишь за то, что сам сделал, но другое дело, когда ты платишь за то, что сделали с тобой.
* * *
Когда Зои и Джастина готовились подать чай к обеду, в кухню вошел Алекс. На нем были джинсы, футболка и треккинговая обувь, покрытая грязью: он полдня провел на земле на Озере Грез.
– Мой пол! – воскликнула Джастина, показав рукой на следы от грязных ботинок на деревянном покрытии, которое она вымыла только этим утром.
– Извини.
Алекс направился прямиком к Зои, которая расставляла маленькие тарелочки с фруктовыми пирожными на подносе. Он обнял ее сзади, одна рука – на ключице, другая – на талии.
– Я все вымою перед отъездом, – сказал он Джастине через плечо, примирительно улыбнувшись. Наклонив голову, Алекс поцеловал Зои в шею.
– Хочешь пирожное? – спросила Зои, поудобнее устраиваясь в его объятиях.
– Да. – Посмотрев через ее плечо на поднос, он добавил: – И еще то, что на подносе.
Зои рассмеялась и попыталась вывернуться, но он повернул ее лицом к себе и поцеловал. Когда она попыталась прервать поцелуй, Алекс погрузил руку в ее светлые локоны, не позволяя Зои вырваться.
– Боже, идите в спальню, – проворчала Джастина.
Но она была рада видеть их счастливыми.
У Алекса была репутация отличного плотника, который все свои заказы всегда выполнял точно в срок; но также все знали его как циничного одиночку и алкоголика. И люди не преувеличивали, когда говорили, что с ним произошли удивительные перемены.
Когда отношения Зои и Алекса только начинались, Джастина без утайки говорила своей двоюродной сестре, что они ни к чему хорошему не приведут и что Зои даже не стоит пытаться спасти разведенного мужчину. Зои была с ней согласна: никто не смог бы спасти такого человека, как Алекс. Но его нужно поддерживать и быть с ним тогда, когда он пытается спасти сам себя.
Только время могло показать, надолго ли хватит Алекса. Но для всех было очевидно, что Алекс полон решимости стать тем мужчиной, которого заслуживала Зои.
– Как все прошло сегодня? – спросила Зои, хватая воздух ртом, когда Алекс наконец отпустил ее.
Он улыбнулся ей и взял одно пирожное с подноса.
– Все выглядит довольно славно. Я осторожно оптимистично смотрю на эту сделку.
Джастина знала, что это «осторожно оптимистично» у Алекса эквивалентно «невероятно оптимистично» у любого другого человека.
– И что ты думаешь о Джейсоне Блэке и его свите? – спросила она Алекса.
– Ну, странная группа, кончено. Все они пытались произвести впечатление на Джейсона, выпрыгивали вперед, делились ненужными замечаниями и все такое. – Алекс съел пирожное за один укус, сделал небольшую паузу, чтобы насладиться его вкусом, и прикрыл на секунду глаза. – Боже, это обалденно, – похвалил он Зои.
Зои улыбнулась.
– Сварю тебе кофе.
– Спасибо, солнышко.
– И попробуй шоколадное печенье, – добавила Зои. – Обычно я покрываю его глазурью, но в этот раз...
– Перестань кормить его! – воскликнула Джастина. – Я хочу больше узнать о Джейсоне Блэке.
Алекс взял шоколадное печенье, не обращая внимания на протесты Джастины.
– Джейсон с головой в своем бизнесе, – продолжил он. – Очень умный, очень прямолинейный. Когда он думает, что идея говно, он так и говорит. И когда он принимает решение, уже нет обратного хода. Никаких компромиссов, никаких согласований. Как и большинство парней его уровня, он любит командовать.
– Может, он тебе сможет понравиться позже, – сказала Зои и подала Алексу кофе.
Оптимизм Зои заставил Алекса ласково улыбнуться. Он сделал большой глоток кофе.
– Мне нравится его проект, – сказал он, – и мне нравятся его деньги. Совсем неплохое начало. – Алекс весело посмотрел на Джастину, которая достала из шкафа самовар из нержавеющей стали и начала наливать в него воду. – Наверное, вам будет интересно: он хочет купить и коттедж на Озере Грез.
– Купить?! – чуть ли не крикнула Джастина.
Алекс кивнул.
– У нас там была встреча, и мы как раз пообедали в доме. А потом он спросил, почему дом не включен в сделку. И я ему рассказал, что дом принадлежит не мне, я просто его арендую. – Алекс сделал паузу, чтобы доесть шоколадное печенье и сделать большой глоток кофе. – Он спрашивал, кто хозяин дома, а его свита сразу же достала телефоны и планшеты. Потому что если он чего-то хочет, они из кожи вон вылезут, но достанут ему это.
Джастина широко улыбнулась.
– А когда ты сказал, что это мой дом, как он отреагировал?
– Он посмотрел на меня так, будто я только что на его глазах превратился в двухголовую обезьяну. Похоже, ты сможешь получить за свою собственность большие деньги. Не продавай дом по первой же цене, которую тебе предложат.
– Я, может, вообще его не продам, – сказала Джастина. – В таком месте, да еще и после того, как там постоят эту исследовательскую базу, я смогу сколотить состояние, просто сдавая его в аренду.
Алекс улыбнулся и сказал Зои:
– По-моему, нам пора переезжать.
Джастина покачала головой.
– Нет, если Зои хочет там жить, дом ваш. Но думаю, что вы все равно рано или поздно захотите переехать.
Снова обняв Зои, Алекс наклонил голову и прошептал ей на ухо:
– Хочешь, я построю для тебя дом? Маленький особняк, который будет похож на свадебный торт…
Зои повернулась, чмокнула его в губы и, взяв в руки подносы с пирожными, улыбнулась.
– Следующие несколько лет у тебя будет достаточно работы с проектом на Озере Грез.
– Давай я помогу тебе, – предложил Алекс.
– Не надо. Просто открой дверь. А вот Джастине с самоваром лучше помочь. Он очень тяжелый.
Алекс все сделал, как просила его Зои. Как только он взял самовар, Джастина с облегчением выдохнула.
– Спасибо, Алекс.
Он поставил самовар на стол и спросил Джастину:
– Кстати о доме... Не откладывай его продажу из-за меня и Зои. Мы будем счастливы в любом месте. И коттедж может стать твоим золотым дном, который ты заслуживаешь после всего того, что сделала для Зои.
Джастина улыбнулась.
– Спасибо, я подумаю. Мы сегодня с Джейсоном ужинаем вместе. Могу предположить, что он в любом случае затронет тему с домом.
Алекс удивился.
– Он не говорил об этом. – После короткой паузы он добавил: – Джастина, будь осторожна.
– Почему?
– Проведя с ним большую часть дня, я могу с уверенность сказать, что он устраивает игру так, чтобы в любом случае выйти из нее победителем. Я продолжаю с ним сотрудничать, но если бы я слишком много и часто думал о нашей сделке, я бы, наверное, постоянно бы вопил.
– Я тоже, – робко призналась Джастина.
Алекс приподнял бровь, взглянув в глаза Джастины.
– А тогда зачем ты с ним идешь на ужин?
– Он сказал, что я ему нравлюсь.
– И что?
– Ну, когда он это сказал, у меня появилось такое чувство... что я вроде... почти... что он тоже мне нравится...
– Женщины, – с чувством произнес Алекс и вынес самовар из кухни.
Глава 9
Большинство романтических отношений Джейсона развивались из «удобной близости»: он встречался с женщиной, руководителем одной крупной компании, с которой познакомился на конференции по разработке игр; или, например, с журналисткой, которая брала у него интервью; и еще с актрисой озвучки, которая должна была озвучивать женского персонажа в игре, разработанной его компанией.
Он никогда и никому не позволял устраивать ему свиданий вслепую: Джейсон прекрасно знал, что это отличный способ распрощаться с другом. К тому же ему совсем не нравилось, что на свидании он должен весь вечер провести с тем, кого вообще не знает и, скорее всего, не захочет видеть вновь.
Все его отношения длились не долго. Он всегда заканчивал их подарком женщине – драгоценностями, – будучи уверенным в том, что именно они являются бальзамом для задетого самолюбия. И обычно это срабатывало, за исключением одного раза, когда одна женщина сказала ему, что такой подарок воспринимается как плата за доставленное удовольствие.
– Браслет «Отвали», – назвала так украшение от Тиффани его последняя пассия. И надела его на руку.
Джастина Хоффман была единственной женщиной в его жизни, которая, получив такой подарок, сказала бы ему с подробностями, куда он себе его может засунуть.
Наверное, Джейсон просто уже привык к настойчивому вниманию женщин, поэтому для него было новинкой общение с Джастиной, которая ничего от него не хотела. Он не мог перестать думать о ней. Ее чуть хрипловатый и искренний смех до сих пор звучал в его ушах.
Джейсон уже нарушил одно из своих личных правил: именно женщина всегда приходила к нему. А так как Джастина совершенно очевидно не собиралась этого делать, то Джейсону придется за ней побегать. Другое же правило гласит: когда он интересуется женщиной, то узнает как можно больше о ней и как можно меньше рассказывает о себе. Джастина же потребовала взаимную честность. Это очень рискованно для Джейсона. Он не знал, до какого уровня сможет дойти в своих откровениях. Но если он хочет ее заполучить, то обязан попробовать. Он должен открыть двери, которые до этого были закрыты, а ключи к ним давно утеряны.