Кузьмич обиделся, ну или сделал вид, что обиделся. Почему «сделал вид»? Да потому что он прекратил обижаться, как только получил ещё чашку какао.
Тут мне в голову пришла ещё одна мысль:
— Скажи, Кузьмич, а вот все перечисленные тобой существа привязаны к какому-то месту. А есть такие, что привязаны к предмету? Ну, чтобы я мог не с неодарённым слугой путешествовать, а вот с таким товарищем, который и обиходить и помочь защититься сможет.
— Как не быть, есть, только вот призвать их не получится.
— А как же их на службу взять?
— Это тебе самому надо у нашего костра оказаться да в туман пойти. Вот там-то, в тумане, можно найти что: колечко медное, медальон стальной, шкатулку чугунную, может и ещё что можно, да не знаю я, что. Вот про эти вещи слышал: перекинешь ты колечко с пальца на палец, появятся три добрых молодца. Вот они тебе и в труде всяком и в бою помогут. Медальон потереть надо. Из него появится девица, по хозяйству мастерица. Ну а по ларцу стукнуть кулаком — выскочат два архаровца. Работу им никакую поручать нельзя — только попортят всё, а вот в бою далеко не кажен с ними справится.
— А слушаться-то меня они будут?
— А как же! Кто их в руки взял — тот и хозяин.
— То есть, если другой кто в руки возьмёт, так они этому человеку служить станут?
— А ты не давай никому в руки свои вещи, вот и хорошо всё будет.
Мне всё стало ясно. Обычнейшие астральные хищники, привязавшие себя к материальному носителю. На это указывало как отсутствие ритуала привязки, так и материал носителя. Астральные хищники — порождения самого Астрала, эволюционирующие в процессе поедания добычи. Сам же носитель был им нужен для предотвращения регресса. Конечно, заполучить такого слугу было заманчиво… но только в том случае, если я вспомню, как их привязать ко мне. Что такой ритуал существует, я почему-то не сомневался, но вот проводить его, понятно, никогда не мог. Без этого ритуала я очень рисковал. Непривязанный астральный хищник на материальном плане питался энергией «хозяина». И в конце концов… нет, он не выпивал «хозяина» полностью, он как бы «пресыщался» его энергией, она переставала насыщать хищника. Поэтому, чтобы выжить, хищник устраивал своему «хозяину» «несчастный случай». В данном варианте, скорее всего, этот «несчастный случай» был замаскирован под случайный переход материального носителя к другому «хозяину». Только вот бывшие «хозяева» непривязанных астральных хищников никогда не жили долго.
Единственный момент, не укладывающийся в мои знания об астральных хищниках, был связан с чёткой специализацией их. Обычно хищники «мастера на все руки», только вот «руки» эти растут не из того места. Так что в качестве аргумента в бою или в драке они подходят, а вот в качестве слуг — никак.
Мы ещё немного поговорили о домовых, их градации и возможностях, потом Кузьмич ушёл.
* * *
К тёте Жаннетт мне ехать не пришлось. Уже в понедельник от неё приехал её секретарь, благородный Луи де-Попадур, с которым мы буквально за полчаса пришли к согласию, когда и как я буду изучать отданные на её попечение предметы. Учитель ремесла в ранге подмастерья должен был приехать в замок Тодт до десятого января и оставаться там всё время обучения. Естествознание и алхимию я буду изучать в порядке, как я понял, дистанционного обучения, причём посредством какого-то «серебряного блюдечка». Я не понял, что это такое, но задавать вопросы не стал. Один раз в кварту (что это такое — не знаю, но предположил, что что-то вроде квартала) я должен буду приезжать в Льежский университет на две недели и со мной там будут проводить что-то типа сессий, причём проверять мои знания по ремеслу будет учитель того самого подмастерья, который будет обучать меня в замке. Также мне удалось заручиться его содействием в получении мной консультаций от преподавателей ритуалистики, истории и математики того же университета.
Глава 10
Кроме этих разговоров я могу записать себе в актив вечер пятницы. Оказывается. родовитая Кларисса по пятницам вот уже несколько лет устраивает по пятницам в своём доме (являющимся часть комплекса «гостевой дом» замка Ипр) творческие вечера, на которых присутствует, так сказать, средний слой высшего общества: одарённые и просто талантливые люди. В эту пятницу вечер был посвящён современной поэзии. Стихи были зануднейшими и наполненными символами. К примеру, если упоминался южный ветер — читай измена, лепесток розы — страсть, звёздный свет — одарённый юноша, цветок фиалки — неодарённая девушка. И так далее. Некоторые стихи оказались настолько перенасыщенными подобными символами, что слушались как шифровка «Юстас-Алексу». Мне показалось, что это мнение об этих образчиках творчества разделяет, как минимум, половина присутствующих. Вместо того, чтобы слушать выступающих, многие общались друг с другом, в соседнем зале уже звучала музыка и несколько пар кружилось в танце, люди делали то, ради чего они и пришли — общались и отдыхали душой. То есть, если я отвлекусь от стихов, меня поймут. И тут я замечаю, что какой-то молодой человек прямо при всех кладёт голову на колени своей соседке! Оглянувшись, понимаю, что подобный поступок не считается чем-либо зазорным, поэтому я тут же подошёл к диванчику, на котором сидела Мария и повторил позу молодого человека.
Делал так я с далеко идущими намереньями. Дело в том, что без физического контакта мне не удавалось даже в общих чертах рассмотреть энергосистему другого человека, а в данной позе физический контакт, причём на довольно продолжительный срок, был мне обеспечен.
Ну что я могу сказать по итогу. Два часа! Два длиннейших часа мне потребовалось, чтобы составить представление об энергосистеме человека, и не помышляющего о сокрытии своих каналов. Это какой-то… позор! Итоги же обследования подтвердили мои более ранние предположения, что на Земле не работают с энергиями высоких порядков. То, что энергоканалы на правой руке разработаны гораздо сильнее, чем на левой, это ещё в пределах нормы. Но вот то, что вместо пучков проводящих каналов, пронизывающих всё тело, покрывающих череп мелкоячеистой сеточкой и заканчивающихся на кончиках пальцев, существует лишь один гипертрофированный канал, идущий от сосредоточия мага и заканчивающийся в районе запястья и кучка атрофированных волокон — ненормально. Также ненормальным видится малое количество, толщина и делимость управляющих каналов, идущих от головы к сосредоточию. Здесь что, маг не видоизменяет произносимые заклятия под себя? Конечно, делать далеко идущие выводы по одной только Марии — неправильно, но, как минимум насторожиться, стоило.
Разобрался я и с накопителями. Как мне объяснил родовитый Этьен, стандартные накопители были искусственного происхождения. Производить их было несложно, но очень дорого. Именно поэтому и существовали личные накопители, которые, несмотря на свои недостатки были всё-таки дешевле. Да и для пользования стандартным накопителем надо было иметь дополнительный артефакт, аналогичный находящемуся на запястье родовитого Этьена, также весьма недешёвый. Все три были белого цвета, матовые, выглядящие как многогранники шарообразной формы. Пустые накопители очень лёгкие, полные — значительно тяжелее. Размером большой накопитель был немногим больше грецкого ореха, а средний — с лесной орех. Ёмкость малого накопителя оказалась равной трёмстам единицам, среднего — три тысячи шестьсот единиц, большого — сорок три тысячи двести единиц. После того, как я ими налюбовался, при мне провели перекачку энергии из большого накопителя в средний. Для этого их положили в артефакт, напоминающий пенал без крышки. Внутри этого «пенала» находились углубления разного диаметра. Большой и средний накопители положили в соответствующие углубления. Активировался артефакт прикосновением фокуса к боковой стенке. Передача энергии заняла почти семнадцать минут. После данной демонстрации я, пользуясь случаем, зарядил и накопитель в своём защитном артефакте.
Ну и конечно же нельзя не упомянуть и про милейшего мастера Поля. Когда Мария озвучила мне цену за мой костюм — одна тысяча пятьсот золотых соверенов, я оказался немного выбит из колеи. Эта сумма равнялась, к примеру, среднему годовому доходу полноправного члена гильдии алхимиков! Но Мария согласилась с такой ценой и мало того, сказала, что это большая удача, что у мастера Поля оказался небесный шёлк. Материал настолько редок, что иногда его не достать ни за какие деньги. К примеру, по словам Марии, моя мать так и не смогла получить платье с вставками из этого материала несмотря на то, что искала его на протяжении почти года, притом, что мой отец не ограничивал её в деньгах. Именно поэтому, кстати, Мария хорошо знала всех самых знаменитых мастеров Европы. А к тому моменту, как им с моей матерью удалось напасть на след небесного шёлка, началась война.
Демонстрация работы происходила следующим образом: мастер Поль приложил к зеркалу со своей стороны артефакт, выглядящий как чайное блюдце с большим синим камнем посередине. В нашей комнате материализовалась голограмма, полностью повторяющая меня в моём новом костюме. Костюм оказался смокингом тёмно-коричневого, почти чёрного цвета. Его широкие лацканы медленно переходили от одного цвета к другому, каждый раз образуя новые узоры, но, что удивительно, все эти переливы и разные рисунки исключительно подходили к нему. Я понял, что это и был тот самый небесный шёлк. Полюбовавшись смокингом всего пару минут, я уже нисколько не жалел о сумме, потраченной на него. Голограмма, повинуясь нашим (в основном, конечно, Марии) приказам принимала разные позы, двигала всеми частями тела и даже танцевала. Работу мы оценили на «отлично» и дали указание доставить смокинг в мой дом в Брюсселе утром двадцать девятого декабря. Тут-то я и выяснил, что сам мастер Поль находится не в Брюсселе и даже не в Париже, а в Вене. Но, к счастью, порталы делали эти подробности мелкими и несущественными. Неожиданной для нас с Марией была просьба мастера Поля заплатить ему не деньгами, а напрямую энергией нашего алтарного камня. Он был согласен немедленно направить к нам своего представителя, который, доставив костюм, забрал бы обратно большой накопитель с энергией алтарного камня рода Ривас. Разумеется, выплатив мне разницу между стоимостью накопителя и стоимостью костюма. Именно в тот момент я окончательно осознал, какой ценностью является нейтральная энергия рода Ривас. Также у меня возникли смутные предположения, почему мастер Поль не пожалел для меня своих запасов небесного шёлка. Впрочем, хорошие отношения с первоклассным домом моды того стоили и я пошёл навстречу мастеру Полю.
После того, как зеркало погасло, я спросил у Марии:
— А как зеркало понимает, с кем надо связаться?
— Видишь ли, Серж, все стационарные зеркала соединены в единую сеть. Каждому из них присвоено уникальное имя. И когда я активировала зеркало, я просто произносила это имя вслух.
— То есть, если бы я вместо слова «платье», произнёс, к примеру «костюм»…
— Ты бы попал в другое ателье.
— А как мы узнаём, что с нашим зеркалом кто-то хочет связаться?
— За этой стенкой находится кабинет секретаря, на столе которого расположен специальный артефакт. Он предупреждает о попытках связи и, в случае отсутствия секретаря на месте, записывает, с какого адреса пришёл запрос.
— А как мне узнать, какой адрес, к примеру, у парижской больницы имени Авиценны?
— Ну есть такие специальные люди, архивариусы. Они находятся по зеркальному адресу «архив», который един для всей центральной Европы. Связываешься с ними и говоришь, чей адрес тебе нужен. Они его ищут и предоставляют тебе необходимую информацию.
— А сколько всего стационарных зеркал зарегистрировано?
— Ну, точно не знаю, но несколько тысяч. Подожди, я сейчас.
Мария позвала секретаря. Вышел молодой одарённый с резервом меньше тридцати единиц. Он поклонился отдельно мне и Марии и замер:
— У первородного Сержа возникли вопросы по поводу зеркала. — пояснила Мария ему причину вызова.
Он ещё раз поклонился, и, не говоря ни слова, уставился на меня. Я повторил свой вопрос про количество абонентов.
— Пятнадцать тысяч шестьсот, первородный.
— Как Вас зовут?
— Жан фон Штаунзахер, первородный.
— Не надо после каждой фразы повторять моё звание.
Он опять просто поклонился. На редкость немногословный человек! Очевидно, именно такой и надо на этом посту.
— А если хотя бы один процент из них одновременно захочет обратится к архивариусам?
— В этом случае им придётся встать в очередь, согласно которой им и предоставят информацию.
— А сколько стоит подключение зеркала к этой сети?
— Пятьдесят золотых в месяц.
— Недёшево. А это зеркало только для гостевого дома замка Ривас или для всего замка?
— Этот адрес един для всего поместья. Вот у первородной Жаннетт — другой адрес.
— А данная сеть распространяется на весь мир?
— Нет, она действует только на территории Священной Империи.
— А как мне связаться с кем-либо, находящимся за пределами этой территории?
— При помощи писем или с помощью серебряного блюдечка и серебряного зеркала.
— Что это такое?
— Это артефакты, которые могут связываться между собой.
— И на какие расстояния?
— Это зависит от вложенной в заклинание связи силы.
— А максимальное расстояние?
— Хоть в любой точке мира. Но для связи на большие расстояния с данным артефактом необходимо проделать дополнительные операции.
— А можно посмотреть их в работе?
— Прошу вас следовать за мной.
Мы прошли в кабинет секретаря. Это было большое, строго обставленное помещение. Вдоль стен вплотную друг к другу стояли тяжеловесные шкафы. В комнате, кроме этого находился письменный стол, заваленный бумагами и небольшая тумба. Около самого стола шкафы сменяли стеллажи, уставленные приборами и механизмами непонятного назначения. Секретарь подошёл к стеллажу и вынул оттуда блюдо диаметром около двадцати пяти сантиметров и подал его мне, чтобы я смог его рассмотреть. На блюде не было ни узоров, ни надписей. По краю блюда шёл неширокий бортик, дно было углублено сантиметра на два. Когда я насмотрелся, я отдал ему блюдо. После этого секретарь подошёл к тумбе и поставил его в углубление на ней. Я подошёл к тумбе.
— Первородный Серж, для того, чтобы разговаривать по серебряному блюдцу Вам необходимо яблоко. — Он открыл какую-то коробку, стоящую на одном из стеллажей и вытащил из неё обычное яблоко. Он положил это яблоко на блюдечко и произнёс: «Катись, катись яблочко наливное по серебряному по блюдечку. Покажи мне Фрица фон Шульц». К моему удивлению, яблоко начало двигаться по краю блюдца, не ускоряясь и не замедляясь. После шестого или седьмого оборота центр блюдца растворился, открыв нашему взору часть какого-то другого помещения. Почти сразу же обстановку заслонило лицо какого-то бородатого мужчины лет пятидесяти, который произнёс:
— Слушаю Вас, фон Штаунзахер. Что-то произошло?
— Ничего срочного, фон Шульц, первородный Серж захотел познакомиться с работой серебряного блюдечка.
Мужчина в блюдце поклонился: Добрый день, первородный. Рад возможности лично выразить Вам своё почтение.
Я поклонился в ответ и выразил своё удовольствие от знакомства и принёс извинения, что мы оторвали его от работы. Фон Шульц заверил меня, что это: «его удовольствие» и мы попрощались. Секретарь подхватил яблоко с блюдечка, и оно тут же погасло. После этого он протянул яблоко мне:
— Взгляните, первородный.
Я вгляделся в яблоко. Оно было чуть-чуть «подвявшим». Секретарь тут же пояснил:
— Видите ли, в ходе разговора яблоко как бы отдаёт свою жизненную силу. Отдав всю, рассыпается в прах.
Я кивнул и решил уточнить:
— Так что, скорость распада яблока зависит от расстояния между собеседниками?
— Нет, только от продолжительности разговора. Расстояние же обеспечивается за счёт энергии самого блюдца или, при разговоре на дальние расстояния, блюдце подпитывают энергией из вот такого усилителя, — он погладил тумбу. — А вот это, — он подошел к своему столу и показал мне небольшую прямоугольную серебряную полированную пластинку в деревянной рамке, — пара к серебряному блюдечку. Именно в нём появится человек, вызывающий меня. Когда происходит ритуал привязки, на ровную поверхность насыпается тонкий слой медных опилок. На них ставятся серебряное зеркальце и серебряное блюдечко. Двое одарённых становятся с двух сторон покрытого опилками участка и при помощи своих палочек направляют энергию в опилки. Третий одарённый в это время запускает яблочко по блюдечку, и произносит заклинание: «pomum in catino».