— С одной стороны ты прав, а с другой — нет. Тебе повезло угодить в ловушку на дереве, ведь оттуда ты попал в надежное укрытие. В доме Шонина я спас тебя от себя самого, предотвратив напрасное кровопролитие. И наконец Миюки помогла спрятаться от самураев.
Сокэ говорил убедительно, но ниндзя всегда славились хитростью и изворотливостью.
— Почему я должен тебе верить? В отличие от самураев, у ниндзя нет кодекса.
— Ты прав, мы не соблюдаем семь добродетелей бусидо. Мы верны духу ниннику — чистому и искреннему сердцу, которое не таит обид и всегда стремится к миру и гармонии. Искреннее сердце — вот сущность ниндзя.
— Но ведь вы убиваете людей!
— Иногда самураи и даймё нанимают ниндзя с этой целью. Однако ценой жизни одного военачальника можно спасти тысячи солдат на поле битвы. Разве это не оправдание?
— Зависит от того, кого убить.
— Справедливо, — согласился Сокэ, отодвигая чашку. — И поэтому убийство для нас далеко не главное средство. Наша стихия — шпионаж и интриги. Мы собираем сведения, чтобы победить врага без боя, ослабить его изнутри. Там, где самураи ведут открытую войну, ниндзя стремятся избежать столкновений. Мы прибегаем к военным действиям лишь в крайнем случае.
— Все равно, вы бесчестные наемники, — не отступал Джек.
— В этом тебя убедили самураи. На самом деле мы крестьяне и всего лишь стараемся выжить и сохранить свой образ жизни. Самураи издавна преследуют кланы Ига. Тридцать лет назад военачальник Ода Нобунага почти уничтожил всех синоби. Хотя наша деревня устояла, теперь на нее нацелился даймё Акэти. Ты знаешь, что родителей Ханзо убили самураи?
Джек с грустью покачал головой.
— Возможно, ниндзя и самураи — это две противоположности, словно Луна и Солнце, — продолжал Сокэ, — но мы вовсе не такие злые демоны, как ты думаешь. Да и самураи — не святые.
— Пусть это правда для вас, — согласился Джек, — но не для меня.
— Я понимаю, что не смогу сразу тебя убедить. Но скажи, Джек, кто сейчас тебя преследует... а кто защищает?
Ответ был ясен обоим.
— Я уже говорил, это вопрос доверия, — продолжал старик. — И в знак доверия я верну тебе мечи. Мне известно, как много дайсё значит для самурая.
Сокэ принес из своей комнаты катану и вакидзаси и с поклоном положил их к ногам Джека.
— Я могу идти? — изумленно спросил тот.
— Сколько угодно. — Сокэ указал на нетронутый мешок у порога. — Однако тобой очень интересуется сёгун. Я удивлюсь, если ты проживешь еще хотя бы два дня.
Джек взял мечи и направился к двери.
— Я готов рискнуть.
— И все же у тебя есть выбор, — сказал Сокэ вслед.
— Какой же?
— Остаться тут, пока самураи не прекратят поиски. Тебе предстоит долгая дорога, и, овладев некоторыми приемами ниндзя, ты бы мог добраться до цели живым.
— Учиться приемам ниндзя? Мне?
Сокэ улыбнулся.
— Только став одним из нас, ты постигнешь Путь Ниндзя.
13. Поединок у дерева
Джек вышел за дверь.
Забросив мешок на плечо, он пошагал к единственной дороге в деревне. Старик выжил из ума! Как можно предлагать ему стать ниндзя? Даже помыслить об этом означало предать память отца. Синоби — бесчестные наемники. Убийцы. А что если это не так? Сокэ заронил в его душу зерно сомнения. «По одному дереву не судят о лесе».
Поразительно, но деревня ничем не отличается от других. Люди кланяются при встрече. На полях работают крестьяне. На площади играют дети. Жители похожи на обычных земледельцев, а не на убийц.
Из-за спины послышался детский голос.
— Тэнгу, ты куда?
Джек узнал девочку, которая накануне приходила на занятие с Ханзо.
— Домой.
— Тебе здесь не нравится?
— Тут спокойно, — признался Джек, — но дома меня ждет сестренка.
— Как ее зовут?
— Джесс. Ей всего десять.
— Как мне! — пискнула девочка. — Кстати, меня попросили передать тебе кое-что.
Она протянула Джеку небольшой оранжевый фрукт.
— Что это?
— Микан. Попробуй.
Джек уже открыл рот, как вдруг понял, что угощение может быть ловушкой.
— Он очень вкусный! — Девочка вынула из кармана еще один микан. — Но Сокэ сказал, что надо заглянуть под кожуру, чтобы оценить настоящий вкус.
Джек осмотрел микан. Что еще задумал старик? Девочка казалась совсем безобидной.
Осторожно сняв кожуру, он отломил сочную дольку, положил в рот и с опаской надкусил. В рот брызнул сладкий сок, и Джек невольно зажмурился от удовольствия. Похоже, он разгадал послание Сокэ. Благодаря коанам сэнсэя Ямады Джек умел находить скрытый смысл в иносказаниях. Микан — это его представление о ниндзя, кожура — заблуждения, а скрытый за ней съедобный фрукт — истина.
С другой стороны, микан мог быть и просто угощением.
И все же Сокэ заставил его задуматься. Может, он поспешил с выводами? Что если ниндзя в самом деле хотят ему помочь? Но почему? Пусть у них общий враг, но должна же быть другая причина. И единственный способ ее узнать — задержаться в деревне.
Вдобавок оставалось неясным, как пройти по горам, избегая патрулей, а потом миновать все пограничные пункты по дороге в Нагасаки. Пожалуй, приемы и техники ниндзя тут были бы весьма кстати. Миюки передвигалась по лесу бесшумно, как тень. Глаз Дракона проникал в охраняемые замки и цитадели, словно призрак. Ниндзя безупречно владели искусством невидимого боя. Если Джек его освоит, ему не придется прокладывать себе путь мечом.
Не предает ли он память Масамото, размышляя об изучении темных искусств? Опекун воспитывал его благородным самураем и всю жизнь сражался против ниндзя. Но разве Акико не стала ниндзя по приказу Масамото?
«Чтобы постичь врага, нужно перевоплотиться в него».
Значит, так и следует поступить? Джеку никак не удавалось найти оправдание... и тут в памяти всплыли слова из «Отче наш»: «...и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему». Как христианина его всегда учили прощать. Но как простить тех, кто виновен в смерти родного отца?
Внезапно его осенило: ведь Глаз Дракона не сразу стал ниндзя. Он родился самураем. Исход войны и разъедающая душу ненависть толкнули его на другой путь. И хотя он наводил ужас на врагов благодаря технике ниндзя, его сердце никогда не было чистым и искренним.
Если Джек хочет действовать, как самурай, он должен соблюдать первую добродетель бусидо — справедливость. Обращаться со всеми, как с равными. Дать ниндзя шанс проявить себя, а не считать, что они все похожи на Глаза Дракона.
«Ничего страшного, если я задержусь на несколько дней, — подумал Джек. — Зато выучу пару полезных приемов».
Вот только нужно постоянно быть начеку.
Погрузившись в раздумья, Джек бесцельно бродил по берегу пруда. У большого клена послышался голос Ханзо:
— Тэнгу! Иди сюда!
Мальчуган висел высоко над водой, ухватившись за ветку.
— Что ты делаешь?
— Учусь, — ответил Ханзо.
— Чему?
— Цепляться. Чтобы карабкаться по стенам, нужны сила и ловкость. Иногда приходится сидеть так часами. Спорим, я продержусь дольше тебя?
Джек улыбнулся. Увлеченность мальчугана вызывала невольную симпатию. Ханзо чем-то напоминал ему старого друга Ёри. Впрочем, довольно раздумий. Джек отложил вещи и полез на дерево. Извернувшись, он крепко обхватил ветку и повис рядом с Ханзо.
— И долго мы будем соревноваться ?
Ханзо хитро улыбнулся.
— Пока один из нас не упадет.
Вскоре к пруду подошла Миюки.
— Решил поболтаться у нас ?
— Ненадолго, — ответил Джек. — Спасибо, что спасла меня утром.
— Не стоит, я выполняла приказ. Иначе я бы тебя бросила.
— Как это? — оторопел Ханзо. — Шонин сказал, Джек — один из нас.
— Он не ниндзя, — отрезала Миюки. — Ни одному самураю не хватит мастерства и искренности, чтобы быть настоящим ниндзя.
— Всего ему хватит! Джек — король тэнгу!
— Да ну? — насмешливо фыркнула она.
— Как видишь. — Джек стал беззаботно раскачиваться на ветке, как когда-то на мачте «Александрии».
Миюки сверкнула глазами.
— Думаешь, ты уже ниндзя? Да это тренировка для детей.
Джек, до сих пор уязвленный поражением в рукопашной схватке, не утерпел:
— Ты просто боишься мне проиграть.
— Вот еще! Самураи так самонадеянны.
Словно кошка, Миюки поползла вверх по стволу и уцепилась за ветку напротив Джека.
— По-твоему, это легко? А слабо повторить то же самое во время битвы?
— Зачем мне висеть на дереве во время битвы? — спросил Джек.
Миюки скривилась.
— Не на дереве, а на стене замка или на отвесной скале. Уверена, ты не продержался бы и минуты.
Джек вспомнил, как Ямато цеплялся за перила балкона в Осаке, пока сам он отчаянно удерживал кагинаву со связанной Акико. Тогда перед ним стоял невозможный выбор, но он не отпустил веревку.
— Почему ты так решила?
Вместо ответа Миюки с размаху пнула его ногой в живот.
Удар застал Джека врасплох, и в солнечном сплетении вспыхнула боль. Отклонившись, он чудом ухватился за ветку кончиками пальцев.
Миюки напала снова, на этот раз целясь ему в бедро. Но теперь Джек был готов. Он поднял колено, отражая атаку, и резко толкнул соперницу обеими ногами.
Миюки выпустила ветку одной рукой и качнулась в сторону. Сжав свободную руку в кулак, она ударила Джека по костяшкам пальцев. Юноша перехватил ветку ниже, и она согнулась под его весом.
Ханзо с восторгом наблюдал за сражением в воздухе.