Я часто, шумно дышу. Это нечестно. Даже, я бы сказал, несправедливо. Инцидент с крысами произошел уже несколько лет назад. Ладно, два года назад, но, если мама не хотела, чтобы я расстроился, узнав, что она собирается их убить, не нужно было позволять мне обращаться с ними, как с домашними животными. Интересно, а об этом она Тейлору рассказывала? Зачем вообще было делиться с ним этими дурацкими анекдотами? Другие ребята, подавшие документы, возможно, выпустили на свободу тысячи крыс, но Тейлор об этом знать не знает, потому что в анкете для абитуриентов вопроса об этом просто нет. Кстати, я же сам первый стал жертвой собственного поступка, когда одна из крыс забралась в мою постель и укусила меня за палец ноги. А я-то по наивности думал, что мы с крысами друзья.
И что в этом такого? Тейлор же сам написал, что я амбициозен — это же не ерунда какая-нибудь. Если он думает, что мои злодейские поступки слишком ребяческие, я могу придумать что-нибудь более существенное. Более сложное, интересное… безжалостное.
В общем, нам с Тейлором есть о чем поговорить. К счастью, я могу представить ему целый список превосходных злодейских поступков, убедительно доказывающий, что я подхожу для обучения в Вилморе по всем возможным критериям. Хорошо, что мне есть чем удивить Тейлора, потому что становиться перед ним на колени, умоляя принять в университет, мне бы не хотелось, разве что в случае крайней необходимости, потому что, если я не попаду в Вилмор, мне останется только умереть. И все. В качестве последнего средства остается шантаж — в крайнем случае, придется сказать ему, что, если он хочет продолжать спать с мамой, придется найти для меня местечко в Вилморе, потому что я не настолько жалостлив, как он думает.
— Что с тобой? — спрашивает Сара озабоченно, наморщив лоб и пристально глядя на меня. — Ты как-то странно дышишь.
— Все в порядке.
Подойдя ближе, она указывает рукой на журнал Тейлора.
— Что это?
Я захлопываю книгу прежде, чем она успевает заметить на странице мою фамилию. Меньше всего на свете я бы хотел, чтобы Сара знала о том, что я подавал документы в этот университет.
— Так, список подарков Деда Мороза. О твоем отце там ничего нет.
Услышав об отце, Сара опускает глаза и закусывает губу. Я кладу ей руку на плечо, заставив ее подскочить от неожиданности.
— Да все в порядке, — говорю я, — мы его найдем. Нет проблем.
— Да, хорошо, — соглашается Сара, кивая мне и бормоча под нос, что надо бы осмотреть вешалку для одежды, и под этим предлогом, стряхнув с плеча мою руку, отходит в другой конец комнаты.
Сажусь за письменный стол и, отодвинув в сторону журнал, придвигаю ноутбук Тейлора к себе. Открываю крышку и нажимаю кнопку, заставляя компьютер проснуться.
— Слушай, Сара, — спрашиваю я, — а что все-таки такое ты сделала? Из-за чего у твоего отца неприятности?
Лицо Сары приобретает розоватый оттенок. Она заламывает руки.
— А, вот ты о чем. Ну, я кое-что изобрела и опубликовала несколько статей об этом изобретении…
В коридоре раздаются чьи-то шаги, и Сара умолкает. Звук шагов становится все громче и громче, пока наконец не замирает у двери кабинета. Мы с Сарой переглядываемся. Я захлопываю крышку ноутбука и жестом показываю, что нужно спрятаться. Мы лихорадочно обшариваем взглядами кабинет, но в нем нет ничего такого, за чем мы могли бы укрыться. Я сажусь на корточки и забираюсь под стол, и Сара заползает туда же вслед за мной за долю секунды до того, как открывается дверь.
Я знаю, что это Тейлор, потому что он что-то напевает под нос. Сердце бьется слишком часто и громко. Ноутбук перестает жужжать и затихает — надеюсь, Тейлор не обратил внимание на то, что тот работал. От мысли, что он может нас поймать, у меня кружится голова. Сара кусает себя за большой палец, чтобы не завизжать, каждый раз, когда Тейлор подходит к столу.
Он берет кофейник, потом снова ставит его на место, бормоча под нос, что не следует так много работать. Подходит к столу и останавливается сбоку. Не знаю, как Сара, а я перестаю дышать совсем. Сижу под столом и молюсь про себя. Все сегодня вечером складывалось так удачно для нас, а теперь вот Тейлор решил поработать в этот поздний час и вот-вот нас обнаружит. А потом придется долго объяснять ему, что мы здесь делаем.
Тейлор берется рукой за спинку кресла и выдвигает его подальше, чтобы сесть за стол. Сара дышит слишком часто и громко. Он может ее услышать. Тейлор уже собирается сесть, как вдруг…
Его телефон звонит. Он отвечает на звонок.
— Привет, солнышко.
«Солнышко» — это моя мама. Отвратительно.
— А… хотел немного поработать.
В смысле, хотел записать в своей книге, что я принят в Вилмор. Он, наверное, это хотел сказать. Я бы на его месте так и сделал.
— Да, мне это известно. Я уже принял меры — в Рутерсфорде все в порядке. Я вывел толпу из состояния коллективного психоза. Кажется, мы ошибались, считая, что никто в городе не произнесет ключевое слово.
Рутерсфорд? Это тот городишко, где на нас с Сарой напали зомби, от которых мы еле убежали? Теперь я понимаю, почему название показалось мне знакомым — это же то место, о котором говорил Тейлор. Там они опробовали мамино гипнотическое зелье. Каким бы требующим доработки оно маме ни казалось, состав и так уже действует замечательно.
Тейлор вздыхает.
— Ты права, Марианна, я слишком много работаю. Нет, сегодня не буду — вернусь домой в течение часа, обещаю.
Домой? Надеюсь, он имеет в виду свой дом, а не наш.
Тейлор нажимает кнопку окончания вызова и задвигает кресло обратно под стол, чуть не раздавив мою руку. Шаги удаляются, но через секунду Тейлор возвращается, чтобы забрать с собой журнал со списком фамилий. А я-то хотел поставить в его отсутствие печать «Принят» напротив своего имени. Счел бы он такой суперзлодейский поступок достаточно зрелым? Дверь за Тейлором закрывается, но мы с Сарой в течение некоторого времени продолжаем сидеть под столом, чтобы удостоверится, что он ушел окончательно. У меня такое впечатление, будто я только что проснулся и видел во сне кошмар. Стараюсь дышать глубже.
— Дэмиен, — говорит Сара, наклоняясь ко мне, — у меня к тебе очень важный вопрос.
Она дрожит. Я, думаю, тоже. Поднимаю бровь и смотрю на нее вопросительно: что еще приготовил нам этот вечер?
— У тебя есть девушка?
Сара вложила в слова столько чувства, что я поначалу решаю, что ее вопрос имеет какое-то отношение к тому, зачем мы приехали в Вилмор.
А действительно, есть ли у меня девушка? Дай-ка подумать… Наверное, нет. После того как я сам сказал ей, что хочу, чтобы мы оставались друзьями, а потом обнаружил ее на вечеринке целующейся с каким-то парнем.
— Нет, а что?
В ответ Сара меня целует. В губы. Мы сливаемся в горячем поцелуе. Я обнимаю ее и чувствую, что совершенно перестал рефлексировать на этот счет. Закрываю глаза. От Сары пахнет ванилью и немного потом. Я прислоняюсь к стенке, подтягиваю Сару ближе к себе и стараюсь не думать о важных делах, которыми мы должны бы, по идее, заниматься. Скажем, спа… освобождать ее отца. Но Тейлор отправился «домой», где бы, черт возьми, это место ни находилось, к своему «солнышку», и причинить вреда никому сегодня уже не сможет. Полагаю, отец Сары в безопасности, и время у нас есть.
Неожиданно возникает ощущение, что жизнь проста и легка. Сара целует меня, я целую ее, спрашивая себя, почему мне раньше в голову не пришло это сделать. Это же девушка, способная придумать имя наподобие Ренегата Икс, ее язык касается моего, и на Кэт она совсем не похожа. Она не станет меняться, если люди не захотят видеть ее такой, какая она есть, — я же видел, как она ведет себя в школе; я знаю, что почем. Ей нравится, что у меня на пальце «X», даже несмотря на то, что меня этот знак бесит. Она… Почувствовав что-то странное, я отстраняюсь.
— Сара, что ты делаешь?
— Пишу.
Рядом с ней на полу лежит блокнот, и она что-то бешено строчит в нем. И одновременно целуется со мной.
— Это полезная информация.
Я ошеломленно смотрю на нее.
— Ты очевидно опытнее меня в этих делах, — объясняет Сара, — вот я и решила, что этот эксперимент лучше провести именно с тобой. Раз уж я никогда ни с кем раньше не целовалась. А сейчас как раз самый подходящий момент — я читала, что люди испытывают самые острые ощущения, предаваясь страсти после чудесного избавления от грозившей им опасности. А зомби за нами на этот раз не гонятся.
Она поднимает очки на лоб и целует меня снова. Я не отвечаю.
— Эксперимент?
Оказывается, все так прагматично. Выходит, она меня вовсе не хочет. Можно подумать, что я для нее просто набор статистических данных, которые нужно обработать и поместить в базу.
Сара отстраняется и снова начинает что-то писать в блокноте.
— Да, эксперимент. Я раньше ни с кем не целовалась, поэтому сравнивать мне не с чем, но с тобой мне понравилось. Если на этой стадии эксперимент окажется успешным, я бы хотела продолжить его с тобой. Как я уже говорила, информация полезная.
Ладно, сейчас я снабжу ее еще более полезной информацией.
— Что ты подразумеваешь под продолжением? Ты хочешь со мной встречаться? Есть тут одно местечко, на Двадцать шестой улице, в деловом центре. Там самые злые официантки в Золотом городе. Я был бы просто счастлив, если бы ты приняла мое приглашение немедленно туда отправиться. Вдвоем мы могли бы великолепно провести время, дразня их и заставляя огрызаться. Порой, когда я бывал в особом ударе, мне даже удавалось заставить рыдать самого шеф-повара.
Я протягиваю Саре руку, как будто собираюсь немедленно пригласить ее в ресторан.
— О, ну, я не… — говорит Сара, тяжело дыша и стараясь придумать какой-нибудь предлог, чтобы не смотреть мне в глаза. Схватив ручку, она делает вид, будто всецело поглощена своими заметками, но на самом деле ничего не пишет. — Это смешно, — наконец говорит она, принужденно смеясь и качая головой. — Мы не можем встречаться.
— Почему нет? — спрашиваю я, представляя себе, как веду ее знакомиться в дом Гордона. Амалия будет издеваться надо мной за то, что у меня есть девушка, хотя в душе, конечно, позавидует, потому что до нее ни один мальчик даже не дотрагивается.
— Дэмиен, — говорит Сара, вздыхая, — мы не можем позволить себе испытывать чувства друг к другу.
— А мы, по-твоему, не испытываем?
— Если мы хотим работать вместе, нужно придерживаться делового стиля общения. Ты — супергерой, а я — твой партнер…
— Я не супергерой, — перебиваю я, злобно косясь на нее, — а ты не мой партнер. О какой работе ты говоришь? Я же тебе нравлюсь, так?
Лицо Сары приобретает нежно-розовый оттенок.
— Я никогда не выйду за рамки эксперимента, — говорит она, избегая прямого ответа на поставленный вопрос.
— Значит, я для тебя лабораторная крыса?
— Нет! Я этого не говорила.
Если она сейчас скажет, что я ей нравлюсь тем, что похож на Малинового Огня, просто развернусь и поеду домой.
— Так я тебе нравлюсь или нет?
Сара погружается в размышления или просто делает вид, постукивая концом ручки по подбородку, и на мой вопрос не отвечает.
— Я планировала потерять девственность на крыше Эмпайр-стейт-билдинг, — наконец произносит она, втягивая воздух сквозь плотно сжатые зубы и делая гримасу, — а у тебя боязнь высоты. Хотя, конечно, можно сделать исключение, потому что лучше уж это будет с тоб…
Смутившись, она обрывает себя на полуслове. Щеки Сары покрываются румянцем, голос становится нетвердым, и следующую фразу она произносит очень быстро:
— Я хотела сказать, можно будет вернуться к этой идее позже!
— Ух ты… Ты правда хочешь?..
У меня начинает кружиться голова. Я не ослышался, и она сказала именно то, что я услышал? Неужели она хочет сделать это со мной? А откуда ей известно, что я боюсь высоты? Гнев и ощущение того, что меня предали, мгновенно изгоняют из головы приятные мысли о том, что она хочет со мной сделать. Меня даже уже не волнует, что я для нее просто источник «полезной информации». И давно ей это известно? Неужели это так заметно? Она что, хотела, чтобы я считал, что она не догадывается о моей тайне?
— Кто сказал, что я боюсь высоты?! — кричу я, порываясь подняться на ноги, но над головой крышка стола, о которую я и ударяюсь.
— Зачем ты притворяешься? Это же очевидно.
Я выползаю из-под стола, и Сара поспешно следует за мной, забыв даже захватить блокнот.
— Ты всегда опаздываешь на уроки, которые проходят не на первом этаже, потому что ждешь, пока все разойдутся, и ты сможешь подняться по лестнице. Я знаю, потому что у меня физкультура, когда у тебя английский, и я вижу, как ты поднимаешься, когда иду из раздевалки в зал. Ты демонстрируешь классические признаки страха. Потеешь, конечности дрожат, затрудненное дыхание.
— Может, я в плохой физической форме. Может, у меня астма. Ты об этом не думала? — спрашиваю я сквозь сжатые зубы, открывая ноутбук Тейлора.
Сара качает головой.
— Я наблюдала за тобой на уроке физкультуры. В это время у меня японский язык. Из окна кабинета видно, что происходит в спортзале. Там у тебя все нормально. Так зачем нам встречаться? Если ты станешь моим парнем, а я твоей девушкой, мы достанем друг друга уже через два месяца. Может, даже раньше.
Операционная система наконец загружается. Я отталкиваю в сторону кресло и открываю окно поиска, указав в качестве ключевого слова «доктор Кинк».
— Ты уже передумала спа… помогать отцу?
— Ты что, издеваешься? Да я себе места не нахожу! Не видишь, что ли?
Сара буравит меня взглядом сквозь толстые линзы очков, считая, видимо, что я насмехаюсь.
— Научные опыты успокаивают меня.
Охотно верю. Мне не нравится, когда меня кто-то использует для своих целей, а потом предает — я этого вдоволь нахлебался с Кэт; а Сара даже не сказала, что я ей нравлюсь. Значит, я для нее просто подопытный кролик. Сжимаю кулаки, чтобы успокоиться, следя за появлением на экране результатов поиска.
— Я тебе не лабораторная крыса, ясно?
Сара вздыхает и отталкивает меня в сторону, чтобы подойти к компьютеру.
— Ты говоришь ерунду.
Сделав вид, будто ничего не слышал, гляжу в экран через ее плечо. Среди результатов поиска преобладают ссылки на хранящиеся в компьютере копии статей доктора Кинка. Однако среди прочего есть и файл, озаглавленный «Размещение гостей университета».
— Попробуй вот это, — советую я, тыча пальцем в окно поиска. Сара наводит курсор на ссылку, открывает файл, и на экране появляется таблица. Запустив внутренний поиск с тем же ключевым словом, мы находим строчку, посвященную отцу Сары. Согласно таблице, он был «размещен» около двух недель назад, сразу после того, как, гм… некто сбросил гипноизлучатель с маминого лабораторного стола. В таблице написано, что доктор Кинк находится в подвале, в четвертом номере.
— В подвале, — шепотом говорит Сара. — Это так…
Страшно, зловеще и вовсе не так безобидно, как это выглядит в таблице размещения гостей.
— Нужно взять ключ в комнате администрации. Она находится на этом этаже, дальше по коридору. Нет…
— Только не произноси «нет проблем». И все-таки ты говорил ерунду. Повторяю, на случай, если ты не слышал.
Сара отходит от стола, поправляет очки и сердито смотрит на меня.
— Мы можем многому научиться друг у друга. Я понимаю, что у меня гораздо меньше опыта, но я абсолютно уверена в том, что результаты эксперимента могут оказаться весьма приятными для нас обоих.
Она совершенно не умеет вести себя с парнями, но логика в ее словах есть. Я потратил кучу времени, ухаживая за Кэт, и бросил ее, когда узнал, что она хочет меня. С некоторых пор все, что связано с ней, так запутано, что, как бы я ни пытался избежать столкновений с ней, ее поступки все равно причиняют мне боль. Кэт опасна, а Сара по сравнению с ней кажется человеком мирным. И она мне нравится. Она интересная, считает меня таким же, и нельзя сказать, чтобы идея «эксперимента» с ней меня не привлекает. Как назвать то, что между нами происходит? Может быть, легкий роман? Приятный флирт? Мы с Кэт больше не вместе, между нами все кончено — то, что случилось на вечеринке у Пита, убедительное тому доказательство, — и я имею моральное право чувствовать себя свободным.