Меня ждали. В помещении, где одурманивающее пахло свежесваренным кофе, уже сидело человек пять. Станислава я приметила сразу. Этакое бельмо на глазу в своей голубенькой рубашке и белых брючках.
Я поспешила занять свое место. Неужели опоздала? Вроде вовремя вышла. Подойдя ближе, машинально отметила, что у бабушкиного знакомого очень запоминающаяся внешность. Красив, даже, очень красив, но какой-то отталкивающей красотой. Вроде все на месте: в меру высок, в меру мускулист, правильные черты лица, нос с легкой горбинкой, натуральный блондин. Влюбиться бы в такого… А меня коробит.
Властно вздернутый подбородок, поджатые в усмешке губы-ниточки, взгляд из-под полуопущенных век, и сразу ощущение, что сидит гад, в смысле змея, холоднокровная и смертельно ядовитая. Как не вспомнить тут многострадальную мамбу, любимицу Квентина Тарантино.
— Станислав?
Мужчина вздрогнул, словно не я стою здесь целую минуту, в надежде, что меня заметят.
— Нина Валентиновна?
Станислав поднял взгляд, но наткнулся на изображение черного дракона, и поспешно отшатнулся. Могу поклясться, он даже зашипел.
— Да, это я.
Мужчина довольно быстро взял себя в руки, и, откашлявшись жестом, предложил присесть. Когда я расположилась, и подняла взгляд, он натянул на себя маску добряка: широко распахнул глаза, расплылся в улыбке, словно решил показать всему миру: «Посмотрите, я хороший»! Но эффект уже был не тот.
— О чем вы хотели со мной поговорить? — налюбовавшись на сияющий чайник по имени Станислав, поинтересовалась я.
Он рассматривал меня так откровенно, что я занервничала.
— Конечно-конечно, Нина Валентиновна, просто я не ожидал…
— Что вы не ожидали?
— Что вы окажитесь столь обворожительной юной особой?
— Благодарю.
Никогда не была падка на лесть, так что со мной этот номер не пройдет.
— Вы не верите мне? — по-детски надул губы Станислав, — А это правда. По нашему телефонному разговору я представлял вас несколько иначе.
— И как же? — хмыкнула я.
— Ну, — блондин смутился, — Наверное, старше и…
— Страшнее, — закончила за него.
— Что вы, как можно, — театрально всплеснул руками Станислав.
Я едва не зааплодировала, вовремя спохватилась.
— Давайте о деле.
— А вы серьезная особа, Нина Валентиновна, мне это в вас нравится, — сощурился блондин и совершенно будничным тоном произнес, — Вы ведь уже знаете, что вашу бабушку убили?
— Что? — сердце пропустило удар, и жаркая волна окатила с макушки до пяток, — Убили?
— Разве вы не знаете?
— Мне сказали, что это был пожар.
— Так и есть — пожар, — серые глаза хищно сверкнули, — Но только после того, как ее убили.
Мне стало нечем дышать, голова закружилась. Убили! Не может быть! Почему мне никто не сказал? Почему от меня скрыли эту информацию? Мне дурно.
— Официантка, воды!
Меня откачивали какой-то пахучей гадостью из лично аптечки Вениамина Аркадиевича. Девочки знали, что я хорошая знакомая шефа, вот и расстарались.
— Спасибо, мне уже лучше.
— Нина Валентиновна, вы уверены, — кудахтал Станислав, бегая вокруг, каждый раз спотыкаясь об развалившегося в ногах Лохматика, — Вы так бледны.
— Мне лучше, — отдышавшись, кивнула я, — Лучше объясните, как это произошло?
— Я могу сказать только одно, когда начался пожар, ваша бабушка была уже мертва, — наконец уселся на свое место блондин.
— Тогда откуда вы знаете, что ее убили?
— Деревенский участковый заходил к ней за несколько минут до пожара. Она была мертва.
— Но как?
— Ее зарезали.
Я с трудом проглотила возникший в горле ком. Отвернулась посмотреть в окно, но что-то меня насторожило, почудилось, что тень на стене, которую отбрасывал Станислав, шевельнула рукой, хотя хозяин сидел неподвижно. Бесовщина какая-то.
— Я об этом ничего не знала.
— Мне очень жаль. Жаль Марию Олеговну и вас, — Станислав делал вид, что искренне переживает, — Вас просто решили не шокировать. Но вот беда, не объяснили, что вам в руки попало именно то, из-за чего ее и убили.
Опять, то же самое, — тень подняла руку, и убрала волосы за ухо. У меня, что уже галлюцинации начались?!! С чего бы это?
— О, чем вы?…
— О сундуке, — глаза Станислава вспыхнули маниакальным огнем, — о небольшом сундуке без замка.
— Представление не имею, о чем вы говорите, — отшатнулась я от него.
Предчувствие подсказывало, — надо бежать, и чем быстрее, тем лучше. Он знает о сундуке. И не просто, как о предмете старины, а как о наследстве. Знает о том, что было внутри.
— Его отправили вам вместе с вещами, — жутковатым шипящим шепотом заговорил блондин, — Сегодня его должны были вам доставить.
— Наверно задержали на почте, — уверенно соврала я, — Мне ничего не приходило.
— О, это хорошо, — оскалился Станислав почище Ласснира, — Вы же понимаете…
Я дернула Масика за ошейник. Пора линять.
— …не стоит хранить у себя то, что навлечет на вас беду, — этот тип склонил голову к плечу и стал смотреть немигающим взглядом, заставив полк мурашек промаршировать по все длине позвоночника, — И даже не беду — смерть. Вы же не хотите умереть молодой? Не так ли, Нина Валентиновна?
— Нет, конечно, — вскакивая со стула и хватая вещи, — Всего хорошего.
— Нина Валентиновна, куда же вы?
Голос Станислава резанул слух. В теплом помещении ресторана вдруг повеяло ледяным холодом.
— Я опаздываю, — чересчур резко бросила я.
— Но мы еще не договорили.
— Возможно в другой раз.
— Постойте!
Станислав рванул было за мной, но снова сел. Лицо его выражало крайнее недоумение. Я бросила взгляд на пол и брови стремительно полезли на лоб. Ботинки блондина намертво приклеились к полу, а рядом сиротливо валялся погрызенный тюбик с клеем «Момент».
Я встретилась взглядом с Матиком и коротко хохотнула. Черные бусины глаз искрились весельем. И когда только успел?
— Молодец, Матик, я тебя обожаю, — потрепала пса за ухом.
Мы спешно покидали некогда любимый мной ресторанчик. Теперь мне здесь не будут рады.
Так вот, те двое, что следуют за мной попятам, появились не сразу, и я еще успела забежать в магазин купить дракону новые брюки, футболку и свитер.
Странная я, не правда ли?! Но экскурсия по магазинам с определенной целью, ненадолго отвлекла от всех мыслей, включая убийство бабушки. Зашла на работу и попросила отпуск за свой счет. Увидев мое состояние: бледная как смерть, осунувшаяся, дерганная и взвинченная до придела, Марк Андреевич, сперва отпоил горячим чаем, сунул лист бумаги, написать заявление, и, подписав его, отправил к главному бухгалтеру.
И вот когда вышла с работы, проходя мимо витрины ювелирного магазина, заметила этих типов. Они неплохо делали вид, что исключительно заняты своим делом, но моя интуиция визжала, как ужаленная в мягкое место баньши. Ну, почему я не послушалась Ласснира?
Глава 6
Я очень органично вписалась в дизайн местной помойки, куда меня за шкирку притащили эти два жутких типа. Задушевных бесед ребятки вести не собирались и сразу разъяснили, что к чему.
— Закричишь — умрешь, — спокойно без нажима предупредил шатен с мутными синими глазами, — И собаку отзови, мы не шутим.
— Матя, отойди, — почти шепотом приказала рычащему зверю.
Будьте уверены, я не забыла, что Лохматик вовсе не обычная собака, только страх немного тормозит слаженную мозговую деятельность, и на вопрос «Что делать?», выдает какую-то абру-кадабру. А для ее расшифровки нужно время. В случае с драконом страх был серьезно притуплен удивлением. Теперь все иначе.
— Отдай нам сундук, и мы разойдемся полюбовно.
— Я уже говорила, Станиславу, — дрожащим голосом пролепетала я, — у меня его нет.
— Станислав? — переглянулись парни.
— Это наверно тот хмырек в ресторане, — наконец сообразил бритоголовый в темных очках.
— Мы не знаем никакого Станислава, — объяснили мне как самой непонятливой, — Ему тоже нужен сундук?
— Похоже, что да.
Я ссутулилась и вжала голову в плечи, когда ребятки окружили с двух сторон.
— Разберемся, — кивнул шатен, — Так, где сундук?
— На почте, наверное, — привычно соврала им.
— Тогда идем на почту.
— Но уже поздно, — пискнула я.
— Куда поздно?
— На почту, — тут же уточнила, мысленно взвешивая свои шансы, выходило где-то восемьдесят к двадцати, увы, не в мою пользу, — Отдел доставки уже закрыт. Отпустите меня.
— Зачем?
— Я домой хочу. Меня там ждут.
— Что-то ты юлишь, красавица.
Меня схватили за шиворот и приподняли. Матик издал жуткий утробный звук и бросился на шатена.
— Твою ж мать, — взвыл он.
Бритоголовый дернул так, что я захрипела, придушенная воротом собственной куртки. Меня как котенка отшвырнули назад. Я ударилась о контейнер и застонала, но сознание не потеряла. Это у меня никогда толком не получалось. В отличие от подруги, которая легко могла грохнуться в обморок, даже не напрягаясь. Достаточно было просто показать лягушку (в террариуме), и она уже лежала плашмя. Этакая фобия на грани идиотизма. Но сегодня я ей позавидовала.
А между тем Лохматик менялся на глазах у обозленных братков, и лица их вытягивались, выражая крайнее недоумение и легкую озабоченность. Горгулья значительно увеличилась в размерах, расправила крылья, ощерилась, и, щелкнув хвостом с двадцатисантиметровым шипом, издала столь пронзительный то ли вой, то ли визг, что я поспешила зажать уши. Они мне еще пригодятся.
Оглушенные братки не сразу оклемались и Матик, рассудил, что начнет первым. Брюнет с ужасом наблюдал, как смыкаются громадные челюсти на его руке, которой он успел прикрыть лицо.
Бритоголовый выхватил пистолет и стал стрелять почти в упор, но шкура Лохматика оказалась прочнее бронежилета, так что он даже не почесался. Израсходовав всю обойму, тип что-то осознал, и обернулся. Его взгляд остановился на моей скромной персоне. Ой, как не хорошо.
— Останови это чудовище, — рявкнул он, подбегая и хватая за волосы, — Или я сверну тебе шею.
— Не надо, — всхлипнула я, стоя едва ли ни на носочках.
Я лихорадочно соображала, что же мне делать. Что делать? Отозвать Матика и спасти этого типа, или не отзывать, и умереть от руки другого мерзавца. А что я могу? Спортом не занималась, в клубах единоборств не состояла, тяжести не таскала… Я обычная слабая женщина. Меня саму бы кто спас.
— Отзови его, — яростно тряхнули меня.
— Матик. Матя, — но голос осип и предательски дрожал.
Горгулья просто не слышала, занятая своим противником, который как оказалось, не лыком был шит, вывернулся, врезав Лохматику по морде. Но горгулья только презрительно повела хвостом.
— СЕЙЧАС ЖЕ!
Я повисла на собственных волосах. Больно-то как. Слезы брызнули из глаз. «Спасите, кто-нибудь! Спасите…. умоляю! Ласснир!» — закричала я про себя, до крови закусив губу.
— И что это ты делаешь с моей хозяйкой, мальчик, — раздался за спиной леденящий душу голос, заставивший всех присутствующих замереть.
Меня окатили мощные волны всепоглощающей ярости. Бритоголовый обернулся, и его пальцы разжались. Я ойкнула, шлепаясь на свою многострадальную, но сразу вскинула голову, чтобы увидеть, как мерзавец, приподнятый над землей одной рукой за шею, даже не сопротивляется, с животным ужасом смотря в глаза разъяренному дракону.
— Ласснир, — выдохнула я.
— Могла бы и раньше позвать, — не отводя рубиновых глаз от бритоголового, — Или тебе нравится, когда тебя избивают?
— Нет, — просипела, поднимаясь, и удерживая тело в вертикальном положении на трясущихся ногах, — Нет, конечно.
— Тогда чего ждала?
— Я, — поморщилась от боли в затылке, — не знала как.
— Разве я тебе не объяснил? — нахмурился Ласснир, отшвыривая типа, как если бы он ничего не весил.
Бритоголовый пролетел весь двор, — а это метров десять, — столкнулся со стеной, и стек по ней бесформенной массой.
— Нет.
— Какое упущение, — глубокомысленно хмыкнул дракон, почесывая голову краем лотка.
Я офонарело вытаращилась на собачий туалет, не обратив внимания даже на издевательские нотки в его голосе. Зачем он ему понадобился? И вообще, как он здесь оказался? Я про дракона, — с лотком и так понятно.
— В следующий раз, — решил сразу же разъяснить Ласснир, — просто коснись браслета и позови, а не вопи как индарская гарпия, которой отдавили хвост.
— Что?!! — возмутилась я, забывая о своих синяках и ушибах, и озираясь в поисках чего-нибудь не слишком большого, но увесистого.
— Я думал, что оглохну, — не смутился Ласснир, огибая меня по максимально большой траектории, и направляясь к притихшему шатену, — Но об этом позже.
Лохматик внимательно наблюдал за соперником, загораживая единственный путь к отступлению. Кожистые крылья трепетали в предвкушении.
— И, что же, если не секрет, — дракон навис над братком, сверля тяжелым взглядом, от которого хотелось только одного, — не рождаться, — вам понадобилось от этой бестолочи? Предупреждаю, от твоего ответа зависит, убью ли я тебя быстро или буду пытать.
Дракон улыбнулся, демонстрируя ряд острых, как бритва клыков. Шатен нервно взглотнул, оценив умопомрачительный оскал Ласснира. Я тоже почувствовала накатившую дурноту.
— Никто, — отросшим когтем дракон приподнял голову шатена, чтобы тот смотрел прямо ему в глаза, — не смеет доводить мою хозяйку до слез. Никто… Кроме меня.
У меня отвисла челюсть. Нет, я все-таки, не понимаю этого красноглазого типа. Совершенно не въезжаю в ход его мыслей.
— Забавно, — не замечая надвигающейся бури, продолжил Ласснир, — Ты же, вроде тоже чья-то пешка. Тяжело тебе, наверное. Согласись, хороших хозяев не бывает.
Шатен яростно закивал, подражая китайскому болванчику. Тут со всем чем угодно согласишься, лишь бы эти когти не прошли тебя насквозь.
— Но вот она, — дракон ткнул в меня пальцем, — еще терпимый вариант. И поэтому я никому не позволю безнаказанно ее обижать. Ты меня понимаешь?
Браток дернулся, осознав, что живым его, скорее всего не отпустят.
— Отвечай.
— Нам приказали проследить за ней и забрать сундук.
— И это все?
— Все.
Дракон хмыкнул и поднял руку, которая стала больше, да и когти отрасли до такого размера, что стали походить на изогнутые кинжалы джамбия, коллекцию которых я когда-то видела у своего двоюродного брата.
— СТОЙ! — вскрикнула я, — Не убивай его.
— Ты хочешь оставить его в живых? — удивился Ласснир, оборачиваясь чтобы проверить, не сошла ли его хозяйка с ума. Хм, я уже и сама начинаю сомневаться в своем психическом здоровье.
— Да. Я этого хочу.
На трясущихся ногах сделала пару шагов, но подойти ближе не дал Матя, преградив дорогу. Горгулья смотрела на меня большими печальными глазами.
— Отойди, Матя, мне нужно пройти.
Но этот упрямец даже не шелохнулся. Вот ведь… одна нецензурщина в голову лезет.
— Да, чтоб вас всех, — зло топнула ногой, но тут же пожалела об этом — резкое движение отозвалось пронзительной болью в затылке, — Прочь с дороги!
Горгулья послушно отползла в сторону, но как только я сделала очередное неуверенно телодвижение, подсунула морду под руку, предлагая опереться на нее. Так и доползла в обнимку с Лохматиком.
— Хочу, что бы он ответил на мои вопросы, — объяснила дракону свое поведение, — Если тебя послал не Станислав, то кто?
— За кого ты меня принимаешь, — бросил на меня презрительный взгляд шатен.
— Тяжелый случай, — поморщилась я.
Мы пристально смотрели друг на друга, выжидая, кто из нас сдастся первым. На моей стороне явный перевес в виде двух жутких существ, но, увы, в подобной игре я новичок. Мужчина усмехнулся, но я сделала вид, что не замечаю злорадства.
Первым не выдержал Ласснир, дракону надоела наша игра в гляделки. Он резко отпустил воротник куртки, за который удерживал шатена, и сделал шаг в сторону, загораживая меня от возможной опасности со стороны деморализованного противника.