Нед поморщился – неприятно смотреть на дело своих рук. Девушкам, конечно, очень больно.
Ардки подошли к Неду на расстояние двух шагов, молча опустились на колени и уткнулись головами в пол. Наступило тягостное молчание. Девушки сопели в пол распухшими носами, «тени» замерли в своем углу, Харалд застыл у двери. Игар вцепился в край бюро так, что побелели пальцы, закусил губу, и по его лицу было видно, что он едва сдерживается, чтобы не прослезиться. Одну из этих девушек видели в его комнате… и не раз.
– Что хотели мне сказать? – холодно спросил Нед.
– Мы не можем ТАК вернуться, – глухо сказала Гелда, не поднимая головы. – Лучше убей нас, конор! Изгнание – позор. Мы не сможем жить с таким позором. Если ты не убьешь нас, мы сделаем это сами. Покончим с собой.
– Хм… – слегка растерялся Нед. – Ну что такого-то – вернетесь домой и все. Будете жить, служить, только не будете состоять в моей охране. Что такого страшного-то?
– Нас отбирали как лучших. И когда мы вернемся – все скажут: «Это клятвопреступницы! Они нарушили приказ конора, он их прогнал! Они никуда не годятся, им доверять нельзя!» Мы не найдем мужей, нас никто не возьмет в свою компанию, в свой отряд. Все будут смотреть на нас как на больных. Мы не хотим так жить. Лучше ты нас убей, тогда мы попадем на небеса. Если мы сделаем это сами – придется тысячу лет жариться в преисподней, пока не отмоем наши грехи.
– Почему вы отказались лечиться? – нахмурился Нед. – Чтобы маг зря не тратил силы на ваше лечение? Все равно, мол, умирать? Ну-ну…
Нед смотрел на голые спины коленопреклоненных девушек и думал о том, как сильно изменился он сам. Ему уже кажется нормальным, что перед ним стоят на коленях, что люди ждут его решения, того решения, которое властно над их жизнью и смертью. Когда так вышло? Когда он стал тем человеком, который вершит судьбами людей? Он, невластный не то что над чужими, даже над своей судьбой!
И что делать? В самом деле, не убивать же девчонок?
– Хелда где? – негромко спросил Нед, и начальница охраны выскочила из-за двери, будто ждала его вопроса. Впрочем, и ждала. Он чувствовал ее, стоящую за дверным косяком.
Девушка подошла к Неду и тоже опустилась на колени, уткнувшись головой в пол, рядом со своими соратницами. Она была в легкой одежде и босиком, будто только что выскочила из постели.
Нед потянулся чувствами к девушкам, стоящим перед ним на коленях, и чуть не пошатнулся – эмоции были такими сильными, что они буквально ударили его по голове. Отчаяние – вот что чувствовали провинившиеся, бесконечное отчаяние. И они покорялись судьбе. Вероятно, то же самое чувствуют животные, идущие на убой.
А еще в глубине души девушек шевелилась маленькая, слабая надежда – а вдруг? А может, простит? И все это на фоне такой всепоглощающей любви, обожания своего конора, своего властителя, что Неда чуть не затошнило – с какой стати они так его любят?! Неужто это он виноват – вбил им в голову некий посыл-приказ «любить Неда»?! Или же они сами вбили это себе в душу?.. Неясно. Ясно только одно: они не лгут – покончат с собой, если Нед их отошлет. А еще ясно, что нельзя разбрасываться такими людьми. Верными ему людьми.
В мире, если что-то и ценится, так это верность. Верность дружбе, верность слову.
Увы, подумалось Неду, как раз в отношении верности он не особенно преуспел. Прошло всего ничего после того, как его любимая женщина упокоилась в виде живой статуи, а он, Нед, уже кувыркается с другой женщиной. И оправдания, что это его мужская сущность, что это нужно для того, чтобы его не заподозрили в подозрительных наклонностях, – нелепы. Все объясняется просто: ему очень захотелось женщину, и он себе не отказал в удовольствии ее взять. И намерен это же самое делать потом, желательно – каждый день. Не нужно придумывать себе оправдания, подводить под решение базу – с некоторых пор он делает так, как ему удобно. Не обращая внимания на то, что подумают окружающие. Человек-демон? Вероятно. Но так вышло…
И вот еще что, казнил себя Нед, раз он сам не может быть верным, какой верности он требует от этих девчонок, которые младше его или его ровесницы, если и он не особенно преуспел в верности?
Ну да-да – нужно было преподать урок. Показать, что будет с теми, кто нарушит его приказ. Сегодня они нарушили приказ о поединках, а завтра? Завтра они откажутся выполнить что-то еще, что жизненно важно для дела? Это неповиновение нужно пресекать в зародыше. Тут сомнений нет.
Прислушался – в доме тишина. Все будто замерли, ожидая его решения. Впрочем, действительно замерли.
«Тени» тоже переживают – от них к Неду идут волны сложных чувств, от жалости, до… До гнева?! Они сердятся на этих девчонок? Почему?
Попытался разложить эмоции на составляющие. Получилось не очень внятно – слишком много в комнате людей, глушат друг друга. Все, что понял, – от «теней» исходит боязнь оказаться в том же положении, что и эти «преступницы», жалость, этакая брезгливая жалость, как к больному, покрытому лишаями животному. И жалко, и хочется убить, чтобы не разносили заразу. И опять – обожание, восторг, восхищение Недом!
«Это хрень какая-то! – задумался Нед. – Да с какой стати они так в меня втюрились? Нет, не обошлось без колдовства. А если так рассудить – я, когда занимался любовью с Гелдой, усилил и бросил в пространство ее чувства. А она на самом деле в меня по уши влюблена – я чувствовал это еще до того, как она залезла ко мне в постель. И вот эти усиленные чувства ударили по девчонкам и вбили им в голову посыл: «Я люблю конора!» А что – запросто! Умеют же некоторые люди внушать мысли и желания другим людям – и без всякой магии. А тут посыл подкреплен ударом магии уровня двенадцатого, не меньше.
Двенадцатого ли? После того как очистились каналы, проводящие магию в моем теле, явно я стал сильнее, и теперь мой уровень… хм… очень высок, да. Тьфу! О чем я думаю! Я стал похож на Бордонара – по любому поводу научные рассуждения. А тут надо просто решить с этими тремя девчонками – жить им или умереть. Просто! Вот это ни хрена себе «просто» – жить или умереть! Я превращаюсь в Юрагора?..»
– Ну что же… Я принял решение…
В комнате повисла тишина – звенящая, осязаемая, ее можно было потрогать, и эта тишина гудела, как натянутая тетива.
– Я решил, что прощаю вас.
Вздох, волна облегчения, радости, любви, обожания и щенячьего восторга.
– Но ваши жизни теперь принадлежат мне. Пока я не решу, что вы искупили свою вину. А может, я и никогда не решу, что вы искупили, и вы будете служить мне до конца жизни. Готовы ли вы на такое?
– Готовы, конор! – нестройно сказали наказанные девушки. – Мы служим тебе столько, сколько тебе нужно. Мы умрем за тебя!
– А со мной что, конор? – спросила Хелда, не поднимая головы. – Ты же вызвал меня, чтобы наказать? Ты не прощаешь меня?
– Хм… прощаю, – нашелся Нед, который вызвал Хелду только для одного – посоветоваться насчет ее подчиненных. Но раз она сама лезет в ярмо – почему и нет? Она вбила себе в голову, что виновата, плохо командовала подчиненными. Впрочем, так оно и было.
– Прощаю на тех же условиях, что и остальных. Согласна?
– Да! – Неда обдала волна чистой радости, восторга, и Нед снова затрепетал под напором чужих эмоций, мысленно грязно выругавшись и решив потренироваться с перекрыванием потока чужих чувств. Эдак жить невозможно будет, если каждый человек наполнит его своими эмоциями, словно он пустой сосуд. С ума так сойдешь.
– Раз согласны, слушайте мой приказ! Встать, дать себя вылечить, потом идти в мойню – отмыть грязь и кровь. Ужинать. Отдыхать. И приступать к своим обычным обязанностям. Все ясно?
– Ясно, конор! – откликнулись «преступницы», не вставая с колен, и по щекам двух из четырех девушек потекли слезы, оставляя размытые дорожки на окровавленных щеках, падая на обнаженную грудь, волей-неволей притягивающую взгляд Неда.
«Может, я стал сексуальным маньяком? Да, я гадкий маньяк! Тьфу! – корил себя Нед. – Такой торжественный момент, а я впериваюсь в их сиськи! О! А теперь в ляжки! Кстати, они классные… Тьфу!
Кого сегодня взять в постель? Может, Гелду? Она такая страстная… А если Хелду? С ней вроде Харалд спит… вообще-то тот, скорее всего, не обидится, но кто знает? Зачем обижать друга? Или кого-то еще взять? Вот… не знаю даже, как назвать себя! Когда-то мечтал подержаться за женскую грудь, а теперь в женщинах, как в вещах, роюсь. И замечу – в любящих женщинах. И никак не могу выбрать… Когда чего-то слишком много, даже вкусного – это не очень хорошо.
Хех! А может, сразу двух взять! А если трех – слабо, Нед Черный?! А если всех?! Ой-ей, десять женщин за раз – не помереть бы от таких усилий! Да ладно, хватит дурью маяться…»
– Гелда, придешь ко мне вечером. Не против?
– Как я могу быть против, конор?! Спасибо тебе! За все спасибо!
Нед почувствовал, что ее переполняют восторг, счастье, гордость и ехидство – мол, он вас не взял, а меня взял! Другая волна принесла зависть подруг избранницы, их надежды на счастье…
«Точно, я маньяк! Проверить себя нужно – может, мне нравится мучить женщин, пытать их? Ну-ка, представлю, как я их пытаю… Бррр… Вроде нет. Нет, точно не нравится.
А что же тогда со мной происходит? Откуда у меня такое сладострастие? Одержим демоном, как у нас говорят?
Хе-хе… да я сам почти демон! Хотя так и не ясно, что я такое вообще… и зачем. Воплощение богини любви! Уржаться – что это такое!
Уржаться… только что-то ржать-то и не хочется. Зачем мне такое могущество? Становится немного страшно… Может, и правда боги дали мне все это для какой-то цели? Только какой? Богов понять трудно, порой даже невозможно.
Какая-то мысль не дает покоя… Если я так привязал к себе девчонок, внедрил им чувства, любовь к себе, а что с парнями? Хе-хе… вот будет интересно, если Игар с Магаром будут домогаться моего тела!
Ффу-у! Затошнило! Какая чушь в голову лезет! Ну – плотская любовь вряд ли, конечно, но лояльность типа «братской любви» – это могло в них вселиться? Или в Бордонара? Или в охранников, садовника и… нет! Влюбленной кухарки мне только не хватало! Давно таких толстых баб не видал. Впрочем, кухарка и должна быть толстой. Если она свою еду не ест – как сможет вкусно готовить? Обязательно должна быть толстой!»
– Нед, очнись, Нед! Ты опять застыл, как каменный! Что с тобой?
– Задумался, – признался Нед, – девчонки ушли?
– Давно. Ты уже минут десять стоишь молча, как статуя. Я уж беспокоиться начал. Брось ты это дело!
– Какое дело? – не понял Нед.
– Думать! Много будешь думать, с ума сойдешь, правда, девчонки?
«Тени» захихикали, но промолчали, не решаясь вмешиваться в беседу конора.
– Шутник, – хмыкнул Нед, – иди узнай насчет ужина. Я что-то есть захотел. Скоро тебе идти… сам знаешь куда. Поторопись, тебе еще отдохнуть нужно перед выходом. Что, намотался за день?
– Да ладно, – махнул рукой Харалд, – нас дед так гонял, что мы в конце дня еле ползали, как червяки! От чего сегодня можно было устать-то? Я сейчас поужинаю, пару девиц окучу, схожу в город, приду – и еще пару возьму! Вот!
– Хвастун, – явно послышалось из угла, – той ночью больше чем на раз и не хватило. Разговоры одни.
– Эй, не клевещите на лучшего любовника всех времен и народов! – возмутился Харалд. – Не принижайте его в глазах конора!
– Вот когда ты станешь воплощением богини любви, как наш конор, тогда и будешь говорить о себе, что ты лучший любовник всех времен и народов. А пока что ты одноразовый болтун!
– Ну вас, – хмыкнул Харалд, – врут они все, не верь! Пошел я, узнаю насчет ужина. Извини, что оторвал тебя от научной деятельности. Пиши-пиши. Как будет готов ужин, я пришлю к тебе гонца. Где будем есть? Где столы накрывать? В саду или в гостиной?
– Дождя нет? Тогда лучше в саду. Посидеть на воздухе – одно удовольствие. Все, не мешай! Мне еще три заклинания надо на бумагу перевести…
* * *
– Ты ничего не путаешь? Точно – общественная мойня?
– Ничего не путаю. Общественная мойня, комната восемь, полдень.
– Вот демонство… и что делать? – Нед растерянно почесал затылок и, схватив со стола кружку с отваром, отпил большой глоток. Закашлялся, минуту успокаивал дыхание, потом сел прямо, недоверчиво глядя на Харалда.
– Почему-то я тоже думал, что это будет выглядеть немного по-другому… ночью, тайное место, подземелья… Но мойня?! Средь бела дня?! Нед, ты уверен, что шатрий сказал нам правду? Встреча в публичном доме?! Ведь фактически это публичный дом – эти комнаты служат для встреч парочек или для уединения с девицами.
– Откуда знаешь? – прищурился Нед. – Что, бывал там?
– Ну… бывал не бывал, но знаю, – уклончиво ответил Харалд. – Игар с Магаром рассказали.
– Вот поганцы! Они и там уже побывали! Что им, наших девчонок мало, что ли? Интересно, наши знают, что парни бегают по публичным домам? Мне кажется, девушки не оценят такое трудолюбие. Еще заразу какую-нибудь занесут…
– Не знают. Может, не оценят. А может, им наплевать, девушкам-то. А насчет заразы – не забывай, кто такие наши парни. Каждый раз после посещения обрабатываются заклинанием против заразы. Игар отлично это делает – потом ходишь спокойно, только слегка пощипывает… Хм…
– Харалд, а? Не бывал? Не стыдно врать другу?
– Ну – бывал, бывал… пару раз. Но так – посмотреть. Ничего такого особого… хотя девочки есть хорошенькие. Молоденькие такие… мм…
– Харалд! Прекрати! Мы что обсуждаем?
– Ну это так… отступление для отдыха. Кстати, тебе советую сходить! Там массажистки есть просто ай-ай-ай! Вначале руками, потом попкой массирует, потом сиськами – это нечто!
– Тьфу! Прекрати сейчас же! Дело обсуждать надо, а не твои походы по злачным местам! Дорого берут?
– Пять серебреников за сеанс с продолжением. Но это стоит того, ага, – Харалд расплылся в улыбке. – Сходим как-нибудь?
– К делу давай, – хмыкнул Нед, отбрасывая сладострастные картинки. – Раз был там, рассказывай, что видел. Стоп! Задницы и сиськи описывать не надо! Вообще-то я имел в виду расположение помещений, окон, входы. И потише – девчонки вон как уши насторожили, смотри, устроят тебе как-нибудь… поход в мойню. Чтобы не растлевал конора.
– Да я тихо говорил, – хихикнул Харалд, – боюсь, однако. И не зря. Девки у нас серьезные… за тебя порвут. Ну, к делу. Итак, что представляет себой общественная мойня. Попробую описать. Круглое здание, большое. Просто огромное какое-то. В столице, кстати, три таких, но, мне кажется, здешняя мойня получше качеством…
– И там успел? – хмыкнул Нед. – Там-то как лечился?
– Лекари на то есть… – скривился Харалд. – Букаха сдала, что ли? Доносчица! Ладно-ладно – не зыркай! Это тебе она любимая женщина, а мне вредная сестренка, которая подглядывала, совала нос куда не надо и вредничала. Правда, надо отдать ей должное, деду не закладывала. Но грозилась заложить, шантажистка! Помню, пошли мы как-то с парнями в мойню… Ладно-ладно, помню я, к делу! Как смотришь-то… просто мороз по коже! Нед, ты специально вырабатывал такой злой взгляд или это наследство демонов?
– Нет! Это у меня запор! Хара, я сейчас тебе врежу, если не перейдешь к делу! Это на тебя Игар с Магаром дурно влияют! Вместо того чтобы их перевоспитывать, как старший и умный товарищ, ты снижаешься до их уровня! Стоп! Ну-ка давай их сюда! Давай-давай, чего вытаращился? Ты что-то запомнил, они что-то запомнили – вот и будет картинка. Вы же в разных комнатах были?
– Ну… когда как. – Харалд состроил гримасу. – Вместе даже интереснее…
– Извращенцы! Тащи сюда их. Поговорим. И не болтай им ничего. Ни слова.
Харалд вышел из комнаты, а Нед снова начал записывать заклинания – чего время терять? За весь вечер сумел в подробностях описать кастование всего трех заклинаний. То одно отвлекает, то другое, мысли куда-то в сторону скачут. Запишешь неправильно – эффект может быть непредсказуемым, иногда – смертельным для самого кастующего. Демоны есть демоны, с ними шутки плохи.
Через десять минут послышались голоса, стук в дверь. Когда по кивку Неда одна из «теней» открыла дверь, осторожно вошли оба близнеца, настороженно кося глазом на Неда.