Сиу выразительно посмотрела на мужа, Рон в ответ приложил палец к губам.
Лоа растерялась. Для общения на служебную тему с оперативником, с которым пилота экспедиции связывают только рабочие отношения, Сол выбрал совсем неподходящий тон. Надо было как-то его поправить. Соображая, как дать ему знать, что они не одни в эфире, она перебила его:
- Подожди, Сол, вот что... Тебе привет от Рона и Сиу. Они заинтересовались нашим разговором и готовы помочь.
- Сиу, перейди на дальнюю связь, - приказал Рон. - Проще будет общаться. Заодно познакомишься с Солом.
Затем добавил с улыбкой:
- Как я понял, Лоа этого уже не требуется.
Сол и Сиу с экранов замахали друг другу. "Привет! Рад познакомиться". - "Привет! Я тоже рада".
После обмена приветствиями Сол понял, почему Лоа так сухо с ним разговаривала, но было поздно: он уже успел доложить экипажу базового корабля о булькающем в животе напитке. Сразу настроиться на рабочий лад было трудно, поэтому он попробовал для начала пошутить:
- Начну с главного: как вам тонизирующий напиток?
Ему в тон поспешила ответить Лоа. Она понимала, что карты все равно придется приоткрыть, так что лучше опередить события, иначе последуют расспросы, а этого ей совсем не хотелось.
- Сол, ты забыл, что оперативники - народ серьезный. Если бы я не была знакома с твоим юмором, которым ты веселил всех в центре реабилитации, я бы решила, что ты подтруниваешь над нами.
- Прошу прощения. Тогда сразу о деле, - сказал Сол и подумал, что Лоа, конечно, молодец, ловко выкрутилась. - Начну издалека. Кто-нибудь из вас бывал в музее транспортных средств?
- Я был, но давно, - сказал Рон.
- Вспомни, Рон, музейные экспонаты. Когда-то мы ездили на машинах, у которых были колеса. Колеса вращались, и машина ехала. Припоминаешь?
Тот кивнул в ответ.
- Так вот, земляне ездят по дорогам примерно на таких же. Моя задача заключается в том, чтобы уничтожать машины определенного типа.
- И все? - удивилась Сиу и пошутила: - Ты до сих пор не научился этого делать?
Ссориться с новой знакомой не хотелось, и Сол вынужден был сдерживаться.
- Сиу, не перебивай меня, пожалуйста. Сложность заключается в том, что машину надо вывести из строя так, чтобы не причинить вреда землянам, находящимся внутри.
- Значит, надо вывести из строя агрегат, который приводит машину в движение, - сказала Лоа.
- На первый взгляд логично, - сказал Сол, - если бы не местные особенности. Во-первых, непредсказуемое поведение землян. Неизвестно, как отреагирует водитель на подобную нештатную ситуацию. Он может растеряться и нанести вред другим. Кроме этого, непонятно, как поведет себя сама машина.
Сиу подняла руку.
- Получается, что земляне не пострадают лишь в одном случае: если двигатель будет поврежден в тот момент, когда машина стоит на месте.
- Сиу права, это единственная возможность, - поддержала коллегу Лоа.
- И что это нам дает? - скептически спросил Рон. - Если я правильно понимаю, Сол не собирается просить их остановиться и выйти из машины, перед тем как повредить двигатель.
- Если все согласны, что это единственная возможность, - продолжила Сиу, - стоит подумать над тем, как заставить машину остановиться в штатном режиме.
- Прежде чем начнем думать, одно существенное уточнение, - сказал Сол. - В штатном режиме машину может остановить только ее водитель.
- Как подтолкнуть его к принятию такого решения? - начала размышлять Лоа. - Когда водитель останавливается? В конце маршрута, например.
- Нет, это отпадает, - возразил Сол, - я должен повредить машину на дороге во время движения.
- Когда машина сломалась или когда водитель сам решил остановиться, потому что увидел что-то или кого-то. Или ему стало плохо, - продолжала размышлять Лоа.
- Или ему стало плохо, - Сиу снова подняла руку, привлекая внимание. - Лоа, ты умница. Если водителю станет плохо, он же обязательно остановит машину и выйдет из нее, так ведь?
- Что ты придумала? - нетерпеливо спросил Рон.
- Кажется, я нашла решение задачки, - сказала Сиу. - Коллеги, у нас с вами есть специальные химические заряды для отпугивания животных. Эти шарики разрываются и образуют плохо пахнущее облако, от которого звери убегают. Так давайте направим такой заряд внутрь машины. Водитель будет вынужден остановиться и выйти из нее.
- Все хорошо, кроме того, что эти заряды не способны пробить сколько-нибудь твердый материал, - пояснил Сол. - Для этого они не предназначены. Мы же выстреливаем ими в воздух, а не в животных.
- Прожги дыру лазером и направь в нее заряд химии, - подсказала Сиу. - Но, разумеется, не пневматической пушкой, используй в качестве носителя световое излучение. Оно доставит заряд прямо в подготовленную тобой дыру. Два выстрела в одну точку с интервалом в миллисекунду - и дело сделано. Водитель этой гадостью дышать не будет, выскочит из машины. После этого делай с машиной что хочешь.
Рон и Лоа переглянулись, возражений ни у кого не было. Сол тоже молчал. Лоа захлопала в ладоши:
- Видишь, Сол, оперативники могут не только уничтожать. Сиу тебе это сейчас продемонстрировала.
- Спасибо вашему дружному экипажу, - с удовлетворением сказал Сол; мучившая его проблема, кажется, нашла свое разрешение. - Сиу, рад был с тобой познакомиться.
Он на прощание помахал им рукой и завершил сеанс.
"Теперь можно и домой. Но по двигателю стрелять я не буду. Мало ли на каком топливе он работает. Может произойти взрыв. Мощности взрыва я даже предположить не могу, - думал он, указывая навигатору конечную точку маршрута. - Главное, что я наконец знаю, как без насилия остановить машину".
Транспорт Сола набрал высоту и устремился в Северную Дакоту на остров с зеленой травой.
"Козел козельский" - это было ее фирменное, выстраданное еще в пору его службы в Тейкове. После "козельского козла" он ей первый раз и дал пощечину. Этим она давно уже и с удовольствием ставила точку во всех их отвратительных ссорах. После такого оскорбления он хватал ее, швырял на кровать, шлепал по щекам, чтобы она замолчала. Она увертывалась, визжала, царапалась. Потом плакала и хохотала, переходила на отвратительную матерщину. Слушать это было невыносимо, и он уходил спать в кабинет.
Проходила неделя, а то и больше, прежде чем они начинали вместе завтракать и как-то общаться - без приветствий, отводя глаза в сторону, постепенно восстанавливая незримо связывающие их нити. "Тебе кофе в большую?" - "Да, спасибо". - "Творог будешь?" - "Положи. А себе почему?" - "Не хочется".
Он уже скучал по ее телу, украдкой скользил взглядом по ее шелковому халату. Содержимое халата едва обозначалось, не проявлялось до конца, лишь угадывалось. Его дурманил ее шарм. "Ты у меня восхитительно заманчива", - говорил он ей в лучшие времена их отношений. Она умела со вкусом одеваться, а ему дано было это оценить. Он иногда задумывался: откуда это у деревенской девчонки? Может ли чутье на стиль и моду быть врожденным? Ему льстило, что у его жены такие способности. Она и его одевала по высшему разряду с тех пор, как он стал зарабатывать большие деньги.
После двух-трех дней с тихими завтраками и обезличенными дежурными фразами он приходил к ней в спальню. Она знала, что он придет, томилась, ждала его. Это были сумасшедшие ночи примирения и выпущенных на волю необузданных страстей. Иногда им обоим казалось, что только ради этих ночей стоило затевать подобные ссоры, понося друг друга последними словами. Как только он закрывал за собою дверь, между ними устанавливалось невидимое поле безумного тяготения. "Сейчас ты у меня за все ответишь, я тебе сейчас покажу, гадина такая", - произносил он угрозы, на ходу стаскивая с себя одежду и устремляясь к ней в постель. "Покажи, покажи, раздави свою гадину", - теряла она рассудок в предвкушении расправы. Она позволяла ему все. И даже белый передник, затерявшийся у нее среди белья, в такие ночи надевался, завязывался дразнящим двойным бантом, своей кукольной девственностью сводящим его с ума, и после мелко вздрагивал оборками от непрекращающейся любви. Утром она не хотела его отпускать, все стояла, прижавшись к нему. Обняв ее, он зарывался пальцами в растрепанные волосы и покрывал поцелуями ее голову.
В итоге Ларка согласилась на ивановских. Когда навещала мать, среди многочисленной деревенской родни и знакомых нашла для уборки дома Галку; ужасно мучаясь от общения с земляками, с трудом выдержала на родине неделю; любопытные гости, на радость матери, каждый день приходили в ее новый кирпичный дом с мансардой, водопроводом и теплыми полами, приносили с собой пироги и самогон и имели лишь одно желание: поглазеть на соседскую дочку, "вращающуюся в самом высшем свете".
Галка с благодарностью и без раздумий согласилась убирать дом, поскольку в вымирающем районе, где она жила, никакой работы не было. Вдобавок в родной деревне ее давно уже ничто не держало. Ее пьяного отца, уснувшего на дороге, задавили трактором его же собственные друзья, не заметив в густом утреннем тумане, когда она была еще подростком. После смерти отца мать замуж не вышла, а в конце жизни долго болела и не так давно умерла. Доставшийся Галке в наследство родительский дом, уже тридцать лет как лишенный мужской руки, покосился и в скором времени обещал завалиться набок. Так что предложение богатой землячки вмиг сделало ее счастливой.
Жила Галка одна. Семьей обзавестись ей не удалось, поскольку мужики ей в жизни, как по уговору, попадались никудышные, все как один пьющие. Несмотря на ее удивительное терпение и неприхотливость, подолгу она их при себе не держала, потому как "м