- Внимание! – донёсся голос Роберта. – Тот, чьё имя я назову, выходит и встаёт перед артефактом!
Инквизитор сосредоточился на церемонии. Дети подходили к нему и касались ладонями зависшего в воздухе шара, после чего над ними появлялось несколько его копий. Количество зависело от чистоты крови. Один – из простонародья. Два – аристократ. Три – полукровка. Всё настолько обыденно, что старик едва сумел подавить зевоту.
- Жан-Клод Перинье!
Вот тут он вздрогнул. Мальчишка, которого привёл Цепеш! – подумал он с восторженным интересом, но стоило посмотреть на паренька, как взгляд старика угас. Перед ним стоял обычный юнец, каких за годы служения он повидал немало. Широкоплечий, рослый, крепкий, но чудовищно тощий. Немного растерянный и смущённый. Старик отвёл глаза. Он ожидал чего-то большего. По залу прокатился тревожный шепоток, Фарвен вновь вперил взгляд в Жана и удивлённо приподнял брови. Шар погас. Приподняв подбородок, инквизитор пристально посмотрел на Цепеша, однако тот также выглядел озадаченным. Нахмурившись, старик посмотрел на принца. В день зачисления младшего отпрыска королевской фамилии артефакт точно так же повёл себя, но в тот день и ожидалось что-то неординарное. Принца с шести лет сопровождали странности. Снова посмотрев на мальчишку, инквизитор приподнял подбородок.
Внешность не то, к чему стоит приглядеться.
Сощурившись, он прикоснулся к амулету на груди. Мир изменил очертания, превратившись в сплошное переплетение энергий. Вот слева располагаются простолюдины, их легко определить по светло-красному, почти розовому, цвету потоков. В самом центре – дети лордов, цвет их энергии обладал зеленоватым свечением, среди которой выделялась ярко-синяя точка. Младший принц. Его энергия казалась мучительно знакомой, но признаваться в этом Фарвен боялся даже самому себе. Переведя взгляд вправо, он увидел потоки тёмно-синего цвета, лениво струящиеся среди небольшой группы полукровок. Мальчишка был одним из них.
И без того возбуждённый народ начал громко перешёптываться, и инквизитор поспешил опустить руку. Потоки исчезли, и он увидел причину всеобщего волнения – над парнем появилось четыре копии артефакта. Старик ощутимо вздрогнул, но заставил себя улыбнуться.
- Прошу садиться. Теперь вы полноправный студент военной академии Хельс.
***
Пиво в «Руке Палача» подавали на диво вкусное, нечета другим питейным заведениям, в которых из года в год подают дрянные напитки, а еду требуется тщательно рассматривать, прежде чем отправить в рот. Корвин устало опустился на стул и кивнул трактирщику, тот приветливо улыбнулся своему самому верному клиенту, после чего подозвал работника и лично озвучил заказ капитана, который знал уже наизусть. Тем временем мужчина отвёл взгляд от владельца заведения и уставился на сидящего напротив него лейтенанта, тот смотрел на командира с невысказанным укором. Корить было за что, но капитана не волновало, что о нём могут подумать в его же собственном отряде. А думали многое, в этом Корвин был уверен. С тех пор, как его репутация оказалась безнадёжно растоптана, какие только слухи не ходили по всем восьми головным отрядам Ордена Карателей.
- Я всё могу понять, Нрим, но ты бы хоть озвучил, что тебе надо.
Лейтенант чуть склонился к нему и, понизив голос, произнёс:
- В Ордене сейчас все на ушах стоят…
Корвин только пожал плечами. В свете событий его собственной жизни, дела Ордена волновали его в последнюю очередь. И виной тому была вовсе не озабоченность личными проблемами. Всю свою жизнь он служил верой и правдой, с завидной дотошностью выполняя приказы, чем снискал уважение среди сослуживцев и славу в народе. Его даже назвали живой легендой. Но стоило обратиться к ним за помощью, как ему отказали в самой, что ни на есть, грубой форме. Его просьба, видите ли, нарушала все существующие законы.
- Слышал о лейтенанте из отряда Озера? – с усмешкой поинтересовался Нрим.
- А что с ним?
- Откусил себе язык во время допроса и истёк кровью.
Капитан нахмурился. Он знал, что любой из Ордена готов пойти на всё, чтобы не выдать тайны церкви, во имя которой они сражались. Даже на свершение такого греха. А потому новость о самоубийстве не удивила. Вопрос в другом: зачем его допрашивали? И чьи тайны он хранил? Не тратя времени даром, он озвучил свои мысли. Нрим хмыкнул.
- А вот это уже самое интересное. Дело не получило огласки по вполне понятным причинам, но в наших кругах такие истории быстро всплывают. Говорят, он был предателем.
Замерев на мгновение, капитан фыркнул и расхохотался. Тем не менее, лейтенант оставался серьёзным, и Корвин тут же насторожился.
- Это не шутка?
- Много наших завербовано врагом, это происходит не только в Ордене. В сравнении с гвардией у нас тишь да гладь. Ещё сильнее беспокоит, что предатели молчат. Или убивают себя, как это сделал Карл. Дело пока не коснулось только нашего отряда, но долго это не продлится. Они вскоре возьмутся и за тебя. Ты у нас единственная тёмная лошадка.
- У меня была веская причина! – вспылил Корвин, ударив кулаком по столу.
- Я помню, что случилось с твоим сыном, но ты нарушил закон. Что скажешь, если тебя вызовут на допрос? Ты знаешь, что бывает с теми, кто оказывается под колпаком у Лоренса. Если это случится с тобой, вся твоя семья будет заклеймена печатью позора.
- Знаешь, куда больше меня интересует, как вообще Орден прознал о моих делах? – со злобой огрызнулся Корвин, лейтенант тут же нахмурился, глядя на него с недоверием.
- Подозреваешь меня? И плевать, что я тут зад рву, чтобы помочь, а связей у нашего Фарвена хоть жопой жуй? Гвардия, королевская охрана, советники, крестьяне, да даже аристократы. Думаешь, вести о том, что и где ты ищешь, не могли дойти до его ушей? Ты поступил опрометчиво, если ему потребуется козёл отпущения, ты на вершине списка. Поэтому мы здесь. Проблему нужно решать. Кем бы ни был тот, кто рассказал о тебе, его нужно найти. Только он может снять подозрения. Я тут пораскинул мозгами… слухи должны были придти из преступного мира, а с ними имеет дело только гвардия. Мы не суёмся, проблем с «нелюдями» хватает выше крыши. А кто для нас связующее звено? Лорды.
- Они поддерживают Фарвена, но марать руки не станут.
- Не спорю, мало, кто пойдёт на это, но если найти хотя бы одного, кто не обладает высоким статусом, кому не светят земли, кто весьма амбициозен. Этого человека можно заставить делать многое в угоду церкви, пообещав стоящую награду. Титул и земли для безземельного лорда как дар свыше. Кто приходит на ум?
- Да любой сынок не шибко богатого лорда, имеющий старших братьев, подойдёт под твоё описание, и что это нам даёт? Ничего, мы этот список шерстить будем годами.
- Ты забываешь про связи, Корвин. Если откинуть мелкую шушеру, останется наиболее заметная и в то же время теневая фигура. Младший принц. Я наблюдал за ним. Как думаешь, скольким шпионам удалось успешно завершить работу? Ни одному. Во дворце всё просто, он всё время на людях, нечего искать, но стоит выйти за пределы Верхнего города, и… Как в бездну пропадает. Всегда одно и то же, более десяти человек это подтвердили. Заходит в проулок и всё, искать бесполезно. Люди, которым нечего скрывать, так не делают. К тому же, как он это проворачивает? Если верить записям, он полукровка, но ты смотрел на него через амулеты? Яркая энергия синего цвета, такая была только у…
- Заткнись, - зашипел Корвин. – Думай, что и где говоришь. Если посмеешь обвинить отпрыска королевской фамилии в том, что он…
- Чистокровный, - совсем тихо прошептал Нрим.
- Если это правда, мы пойдём на дно. Рональд не питает к сыну тёплых чувств, но обвинять его не позволит.
- Да и плевать. Если это всплывёт, он ничего не сделает. Народу это не понравится, они распнут принца, едва представится такой шанс. И вот с этим мы можем к нему пойти.
Капитан откинулся на спинку стула и задумчиво постучал пальцами по столу.
- Сам Верховный Инквизитор подтвердил его происхождение, а он не мог допустить ошибку.
- Хорошо, если так, но насколько принц уверен в этом? – хитро сощурился лейтенант.
- Я подумаю над этим. А пока оставь принца в покое, не приведи господь, заподозрит неладное.
***
Я уселся и осмотрел соседей. Миловидная девушка, на вид моя сверстница, длинные чёрные волосы собраны в тугой пучок, глаза синего цвета рассматривают с любопытством. Справа от неё совершенно непримечательная особа, серенькая и сжавшаяся как мышь, локти прижаты к груди, что добавляет сходства с грызуном. С другой стороны - парень, плохая копия брюнетки.
- Привет, – заулыбалась брюнетка. – Я Аня, это Ванесса, а это мой брат Икар.
- Жан, - хмыкнул я, рассматривая их с любопытством.
- Ну, что о себе расскажешь?
- Да что сказать… Родился в Тарелле, потом приехал сюда. На этом, вроде бы, всё.
- Ты жил в провинции? – восхитился Икар. – И как там?
- Прекрасно. Много домов. Много людей. Много преступности.
- А это откуда? – парень выразительно покрутил рукой вокруг моего лица. Я выдавил улыбку, как учил поступать Альберт с особо тяжёлыми клиентами, и поспешил перевести тему.
- Цвет формы многое означает?
- Да нет. Мы в тёмно-синей, багровую носят простолюдины, а лорды - зелёную. К слову, мы не очень ладим. Со всеми. Будь осторожнее, а то можно и по тыкве схлопотать… Кстати, тут слух прошёл, мол, тебя Цепеш зачислил? – дождавшись, когда я кивну, парень округлил глаза и продолжил. – Не скажу, что повезло, зато будешь обучаться в паре с младшим принцем, пока тот не закончит академию… Вон он.
С этими словами Икар ткнул пальцем в сидящего во главе аристократов Кайла. Я невольно скривился. Повезло, так повезло. И тут меня осенило. Обернувшись к девушкам, я смерил их долгим взглядом.
- Вы тоже учитесь на солдат?
- Смеёшься? – поперхнулась Аня. – Какие из нас солдаты? Мы учимся на целителей.
Оставшееся время они обсуждали, насколько опасными стали дороги, без большой компании путешествовать нельзя. В эти разговоры я не включался, предпочитая думать о своём.
После ужина нас развели по комнатам. Никаких напутственных речей не было, нам просто указали на башню. Правый наплечник. Он лежал на западе и было видно, что время не пощадило его. Внешне он мог бы сравниться со своими близнецами, но внутри постарел, по стенам в нескольких местах расходились трещины. Здесь использовалось лишь три этажа, в остальных не было нужды.
Вечер был наполнен нескончаемой суетой. После знакомства меня проводили до комнаты. Она оказалась неплоха. В стене углубление, где помещалась кровать, над ней нависал шкаф, тоже сделанный в стене. Письменный стол разместился напротив, рядом стоял деревянный стул. Больше мебели не было. Зато в шкафу я обнаружил четыре тёмно-синих формы своего размера, различавшихся только по фасону. Две для тренировок и две для учёбы.
Улёгшись на кровать, я натянул одеяло и прикрыл глаза.
Сквозь окно на пол падал квадрат лунного света, высвечивая мечущиеся в воздухе пылинки и это всё, что было видно после захода солнца. Я лежал, тщетно пытаясь заснуть. Нет ничего хуже бессонницы. Часами валяться и все думать, думать, пока мозг не начинает гореть, а мысли кажутся просто сумасшедшими, давят на черепную коробку. Это как безумие, хочется биться головой в стену, только бы избавиться от этого состояния, а потом впадаешь в апатию. И повсюду посторонние звуки. Какой-то шорох, стук сапог с улицы, где патрулировали территорию академии солдаты, лай потревоженных собак. И так… кто его знает, сколько времени это длится.
========== Глава 7. ==========
Ректор Риан был выдающимся человеком. В том смысле, что его живот выдавался вперёд на добрых полметра, впрочем, выдавался и второй подбородок, под которым определённо намечался третий. Встретил он необычного студента на удивление спокойно – без истерик и причитаний. Хотя это был нонсенс: в академию не брали детей старше одиннадцати лет. Покачав головой, мужчина хмыкнул. Верховного инквизитор сильно обеспокоило происшествие на церемонии, и его попросили присмотреться к новичку. Сейчас мальчишка сидел напротив и кусал губы под пристальным взглядом Риана. Мешкает и не знает, как себя вести, пытается пробовать разные модели поведения, но ничто не подходит – ни дерзкий взгляд, ни смущение, ни злость. Все эти эмоции с такой стремительностью проскальзывали на лице Жана, что ректору оставалось разве что молчаливо удивляться.
- Значит, Жан-Клод Перинье?
- Верно.
- Родились 26 мая 476 года, 14 лет от роду?
- Да.
- Замечательно. Уже освоились в предоставленной комнате?
- Осваиваюсь.
- Надеюсь, соседи вам понравились, инциденты нам не нужны, - ректор со значением посмотрел на мальчика. – Цепеш сообщил мне, где вы жили. Умеете читать и писать?
- Умею.
- Хорошо. Вот расписание, - с этими словами Риан протянул лист бумаги, с усмешкой глядя, как по мере чтения вытягивается лицо Жана.
В академии свободное время дают только потому, что иначе студенты будут по коридорам ползать в бесчувственном состоянии, но… Везде есть это пресловутое «но». Подъём в семь утра, часовая тренировка, минут десять, чтобы привести себя в порядок и успеть на завтрак. Затем занятия до двух и обед, после часовой отдых, чтобы не бегать по плацу с набитым животом, а по истечении часа ученики приступали к тренировкам до семи вечера. И только потом предоставлялись самим себе. Точнее, заданным работам.
- Несмотря на то, что вы поступили позже положенного возраста, делать поблажки вам никто не собирается. Обучаться придётся по полной программе, выкладываясь по максимуму. Оценивать будут строго. К концу года вы должны догнать сокурсников. Не покажете способности - вас отчислят. В академии есть обязательные дисциплины. Ближний и дальний бои, верховая езда, основы тактики, история, богословие и этикет. Предметы на выбор…
Список лёг на стол перед мальчиком, тот пробежал по нему глазами и снова застыл, задумчиво кусая губы, словно никак не мог решиться. Ректор наблюдал в тишине. Ему не нравились люди, незнающие, чего хотят, и вынуждающие других терять время.
- Магические существа и анатомия.
- Выбор настоящего Карателя, - заулыбался мужчина. – Теперь об остальном. Студенты делятся по группам и отрядам. В виду малой численности, ваша группа объединена с лордами того же курса и насчитывает сейчас десять человек. С ними будете учить теорию. В виду вашей… необычной ситуации, мы не смогли прикрепить вас к отряду. Практические занятия будете проходить под началом Цепеша. С остальными преподавателями познакомитесь непосредственно на самих занятиях. Дорогу к классам вам покажут. Если нет вопросов, можете идти.
Когда дверь за пареньком закрылась, ректор откинулся на спинку кресла и побарабанил пальцами по подлокотнику. Он понять не мог, какое впечатление оставил после себя этот мальчишка. То ли приятно удивил, то ли, напротив, разочаровал. И лишь одно было ясно, как белый свет – парень даже в самом себе разобраться не может, что уж говорить об окружающем мире.
***
Первой в расписании стояла история. О ней я думал с тоской. Никогда не любил, разве что нравилось слушать старые легенды, да и то, если рассказчик умел повествовать с чувством. И сюда шёл в полной уверенности, что преподаватель будет вполголоса читать нудную лекцию, а потому приготовился дремать вполглаза. В любом случае, могу просмотреть необходимые книги самостоятельно.
Но я ошибался. Зальс оказался великолепным оратором. Преподавать он не просто умел – ему это нравилось. Своим красноречием он не только приковывал внимание, но увлекал, превращая сухой язык истории с живую действительность. Он не заставлял бессмысленно заучивать даты, имена и события, считая главным понимание факторов, обусловивших те или иные события. Зальс умел осветить прошлое, основываясь на настоящем и делать выводы для настоящего, основываясь на прошлом. Вышел я из класса полный восторга и желания продолжить занятия.
Преподавательница этики Алексия произвела больше эстетическое впечатление. Молодая женщина лет двадцати пяти с золотистыми волосами, убранными в сложную высокую причёску, и васильковыми глазами. А вот отец Георгий, преподаватель богословия, напугал. Святой отец оказался явным примером того, до чего доводит аскетический образ жизни. На вид лет пятьдесят, если не больше, сухой и тонкий, но полный энергии, несмотря на почтенный возраст. По его глазам и выправке заметно, что в прошлом он участвовал в сражениях, видимо, был одним из Карателей, а когда руки не смогли держать меч, решил уйти в религию. Причём настолько, что его фанатичные монологи вызывали испуг, не начнёт ли он прямо сейчас устраивать допрос по поводу греховности каждого из нас.